— «Великий и ужасный» император прячется за полдюжиной дверей и толстыми стенами. Под маской непорочности, утончённости и целомудрия скрывается похоть и разврат. Да не то, что в замке, ты во всей столице лишь изредка встретишь девственницу старше шестнадцати лет. Рядом с позолоченными куполами церквей находятся пыточные, где достают признание из любого человека, которого заподозрили в колдовстве, или измене стране, — бойко выдавала она, при этом сохраняя бесстрастное лицо. — Это понимают все и каждый. Но никто не хочет ничего менять. Каждый пригрелся на своей должности, и не желает думать о реальном положении вещей.

— Но мы то с тобой думаем, — сказал Скифар, приложив подушечку пальца к своему виску. — И пусть сейчас мы не способны ничего изменить, но придёт момент, когда всё измениться.

— Именно так! — ответила Хино довольно громко.

Девушка как будто расцвела. Ей было интересно разговаривать с этим парнем, они чуть ли не читали мысли друг друга. Их беседа продолжилась. Они болтали о всяким мелочах, что встречаются в их повседневной жизни. Хино рассказала, что у императорской семьи есть целых два дегустатора. Один из них проверяет продукты ещё до их приготовления, за день до назначенного срока, а второй — уже готовые блюда. Это позволяет свести к минимуму риск отравления. Скифар же рассказал о тех самых клинках, что носят только командиры гвардии и члены императорской семьи. Девушка очень удивилась, когда узнала, что они неразрушимы. Ей казалось это невозможным.

Тьма окончательно укутала Минград, погружая его в лёгкую прохладу. Южанину это было привычно, ведь в пустыне происходят сильные скачки температуры. Девушка же поёжилась. Сначала Скифар растерялся, и не знал, что делать. Затем к нему пришла идея, но он засомневался. Лишь заметив, как Хино сжимает вместе ноги и машинально подвигается к нему, он решил действовать. «Ай, ладно, была, не была!»

Парень обхватил рукой плечо своей новой подруги, и притянул её чуть ближе. В его худших сомнениях она должна была вырваться, или отстранится. Однако этого не произошло. Она послушно подалась в его сторону, и… положила голову Скифару на плечо. В этот момент матёрый воин вновь почувствовал себя не машиной для убийств, что питается гневом, а молодым человеком. Этот жест казался более интимным, чем все те разы, когда они с Юнхой одновременно раздевались, и запрыгивали в постель. Его душа испытывала куда больший подъём чем в тогда, когда они с Кси вместе сидели в сауне, и она говорила, что испытывает к нему чувства. Всё это забылось, и ушло далеко на задний план. Ведь теперь он наслаждался тем мгновением, когда девушка, с которой он знаком первый день держит свою голову на его плече.

— И вот о какой утончённости и целомудрии говорить, если мы сидим вот так в первый же час нашего знакомства? — тихо произнесла Хино.

— Да, действительно странно. Традиции предписывают первое время не касаться девушки, а лишь разговаривать.

— Вообще, как нас учили, первые три встречи можно только говорить, при этом не допуская флирт. После этого времени, можно предложить начать отношения. С этого дня можно флиртовать и касаться парня. Через неделю возможен поцелуй, ну а интимная близость — только после свадьбы.

— И эти нормы кто-то действительно соблюдает?

— Соблюдали, — сказала Хино, сделав акцент на последний слог. — В позапрошлом поколении. Сейчас это осталось лишь устной рекомендацией. Но вот закрытая одежда — это всё ещё закон.

— И как ты к этому относишься?

— Ну, подобные нравоучения есть ни что иное, как попытка оградить юных дев от беспорядочных половых связей, избежать нежелательно беременности, — говорила она серьёзно. — Такие же традиции были и в прошлом, они же и передаются из поколения в поколение.

— И что же ты об этом думаешь?

— Бред, но с небольшой долей смысла.

— А ты веришь в любовь с первого взгляда? — серьёзно спросил Скифар.

— Нет. С первого взгляда может возникнуть только мимолётная симпатия. Влюблённость, перетекающая в несколько половых связей.

— Поддерживаю, — согласно кивнул Скифар. — Реальная любовь — это, как мне кажется, взаимопонимание. Когда два человека имеют общие мнения, интересы и цели, но при этом не являются копиями друг друга. Различия должны быть, и будут всегда.

И вновь повисло молчание. Однако, оно было не в тягость. Оба собеседника сказали всё, что было нужно. Хино убрала свою голову с плеча Скифара, и, аккуратно поддерживая подол платья, разевающегося на лёгком ветерке, встала со скамейки.

— Мне было приятно познакомиться! — сказала она, особо мило улыбнувшись.

— Мы ведь ещё встретимся? — тут же отозвался Скифар, вскочив в след а девушкой со скамейки.

— Я бы хотела этого, — кокетливо ответила она.

— Тогда в то же время, на том же месте? — с надеждой в голосе спросил Скифар, разглядывая её смазливое личиков свете факелов, которые начали зажигать стражи.

Девушка лишь кивнула. Воин смотрел ей в след, пока она скрывалась в стенах замка.

17. «Звезда»

«Я — глупец. Мною было дано обещание: не привязываться к людям. И вот, вчера вечером я провёл час рядом с девушкой, и уже чувствую, что влюбился. Её зовут Хино. Она моя ровесница. Красивая. Умна не по годам. Я понимаю, что это — бред. Вспышка влюблённости, не более. Я привык, что все мои отношения с девушками — не более чем дружба и секс без обязательств. Но что, если в этот раз всё по-иному? В таком случае, мне будет плохо. Я знаю, что грядёт. Мне нельзя прикипать к людям.

Я стал союзником с Бао Мин. Этот человек — сын императора. Любит совать свой член под каждую юбку, и наживает проблем. Я помог разобраться с одной из таких проблем. Бао пообещал меня продвинуть в командиры внутренней стражи. Мне нужен этот меч. Со склада его не украсть, поэтому иным способом это оружие не заполучить. По поводу сына императора: он не такой простой. Этот человек не хочет петь под дудку своего отца. Мне это на руку. Я не знаю, что именно он замышляет. Не могу сказать, что это не важно. Однако, любой раздор — мне на руку.

Хм… Этот дневник — инкриминирующая улика против меня. Но я продолжаю его писать. Зачем? Наверное, чтобы структурировать свои мысли. Раньше я просто плыл по течению, и думать не приходилось. А теперь надо здраво оценивать каждый свой шаг, следить за ходом своих размышлений и выкладывать на бумагу наблюдения. Это поможет в трудное время. Боюсь ли я, что его найдут? Да. Но пусть сначала попробуют. Ну, допустим, вся гвардия устроит обыск в моей комнате. Но они никогда не подумают заглянуть под потолочное покрытие. А если и заглянут, то найдут только пару любовных писем, которые я написал сам себе от лица некой девушки, что подначивает меня сбежать из замка. За это ничего не дует. Суть в том, что дневник то спрятан дальше, за «секретным» отсеком с письмами. Найти его можно только лишь встав на стол обоими ногами, и, зацепившись ногтём за маленький выступ, отодвинув дощечку. «Тайник» же с письмами сделан так, чтобы он выглядел секретно, но найти его не составляло особого труда. Как я всё это сделал? Грубая сила, и доска под потолком сломана, замещена на новую, немного отличающуюся по цвету от остальных.

Кстати говоря, про задание, которое я выполнил для Бао… Мне пришлось запугать одну из девушек, которую он осеменил. На самом деле, глядя на это всё «со свежей головой», я понимаю, что могло быть и хуже. Я убедил её убить ребёнка в утробе. И ведь убедил честно, без обмана. Это всяко лучше, чем просто лишить жизни бедную девушку, или обречь её на годы страданий. Погорюет и всё. Или даже горевать не будет. Что более интересно, так это моя же реакция на произошедшее. Сначала я винил себя, убивался. Но это прошло уж слишком быстро. Всего пару часов. Потом я встретил Хино, и всё чувство вины как рукой сняло. Однако, появилось нечто новое. Неизвестное доселе чувство. Любовь? Нет, любви с первого взгляда не бывает. Но мы ведь поговорили около часа, значит это уже хоть немного обосновано…