Любой, самый захудалый ом первого порядка мог и умел больше, чем самый опытный его коллега из внешнего мира. Воплощенные боги поставляли чудеса на экспорт, взамен получая веру новых адептов. Для тех, кто не очень нуждался в вере, по единственной железнодорожной ветке, соединяющей Боград и Москву, ходил тюремный состав, в один конец перевозящий заключенных-смертников.

Шипя от боли, Ольга закончила перевязку. Чувствуя себя столетней старухой, поплелась на кухню, ставить чай. Настроение было – впору вешаться, и если бы это решило проблему, Ольга давно бы уже удавилась на дверной ручке, или… о, она знала массу способов отправить человека на тот свет! Подлец Нгояма вовремя унес ноги!

Сидя на кухне, она смотрела, как трепещет огненно-синий цветок. Голова стала пустой и гулкой, как подземная пещера, которые так любит… нет, не думать, не думать, об этом не думать! Это не стоит такого риска! Ничто в этом мире не стоит такого риска! Ничто в этом мире, подчеркнула она. А в том?

Мягко пиликнул дверной звонок, выводя Ольгу из прострации. Она удивленно огляделась. Кухня тонула в полумраке, за окном маячил подступающий вечер. На плите алел выкипевший чайник. Ольга поспешно отключила конфорку, бросив беглый взгляд на часы. Восемь вечера?! Откуда?!

Звонок не унимался, и Ольга поспешила в прихожую. По дороге плотно прикрыла дверь в ванную. Подумала, что неплохо было бы проветрить, пряный запах крови мерещился всюду, но времени не оставалось. Кто-то за дверью настойчиво требовал впустить его. Сердце Ольги колотилось у горла, воображение рисовало группу спецназа, вставшую в боевой порядок, или толпу соседей, обличающих ее в убийстве Людмилы Семеновны. От волнения Ольга даже забыла посмотреть в глазок.

На лестничной клетке стояла подружка Егора, та, черноволосая, со стрижкой под мальчика. Ольга напряглась, вспоминая. Она ненавидела всех их, а девушек особенно, и не запоминала имен.

- Ольга Артемовна, добрый вечер! Я Лиза, подруга Егора.

Девчонка кивнула. Ольга смотрела на нее, недоуменно приоткрыв рот. Ольга Артемовна. Да ведь это она Ольга Артемовна! Боги, почему ей досталось такое дурацкое отчество?! Титаническим усилием она выдавила из себя вежливую улыбку.

- Добрый вечер, Лизонька. А Егора нет дома. Он уехал…

- В Боград, я знаю. Я к вам.

- Ко мне? – опешила Ольга, и даже огляделась, точно в квартире мог быть кто-то еще.

- Ну да, - девчонка в замешательстве тряхнула челкой. – Вы звонили, сказали, что Го… Егору нужна помощь.

- Я звонила, - тупо повторила Ольга. – Сказала, что…

Тонкие брови Лизы удивленно изогнулись. Ольга взглянула на себя ее глазами – в тапках, в халате, всклокоченная тетка, с окровавленной повязкой на руке. Чего доброго девчонка подумает, что она решила свести счеты с жизнью. Хотя Ольге было плевать с высокой колокольни, что там подумает эта пигалица.

В комнате раздался грохот. Непонятно как Ольга почувствовала, что в потайной нише упала статуэтка Седого Незрячего, и все тут же встало на свои места. Беги отсюда, дурочка! – хотела сказать она. Но вместо этого, словно со стороны, увидела, как отходит в сторону, пропуская Лизу в квартиру. Руки сами собой повернули замок на три оборота, задвинули засов и накинули цепочку. Ольга похолодела. Она не пользовалась цепочкой, и никогда не запирала дверь на засов.

***

В этот раз все было проще и сложнее одновременно. Никаких манипуляций с зеркалами, никаких рисунков кровью, хотя крови было немало. Они с Лизой сидели за чайным столиком, лицом к лицу, как две закадычные подружки. Белая вязаная салфетка намокла и разбухла. На ней, задыхаясь, вяло бились лазурные рыбки Конго. Осколки амулета впивались в тонкие чешуйчатые тела, жизни в которых оставалось минут на пять.

Поглощающей звук Сферы едва хватало, чтобы накрыть столик и обеих женщин. Если ответа не будет с секунды на секунду, значит все впустую. Ольга намотала на руку лежащие на столе кишки, и с силой дернула, проверяя настройку. Лиза выгнулась дугой, замолотила ногами по полу. В ограниченном пространстве Сферы Тишины крик ее терзал барабанные перепонки сильнее, чем колонки крупного рок-фестиваля. Нужна боль, много боли, чтобы пробиться на ту сторону. Чтобы, потревоженный криком жертвы, под толщей земли заворочался Магьян Кербет, Седой Незрячий.

Лиза, наконец, выдохлась, уронила голову на развороченную грудь. В густых черных волосах торчал, отблескивая полированной костью, Велесов Гребень, лишающий воли. Из перекошенного рта капала густая слюна. Только бы девчонка не подохла раньше времени, обеспокоенно подумала Ольга. Ей ничуть не было жаль молоденькой дурочки, что на свою беду сунулась туда, куда не следовало. Ольге приходилось делать вещи и похуже.

Она уже было собралась вновь натянуть вожжи, когда Лиза захрипела и посмотрела ей в лицо. Глаза остались все теми же, небесно-голубыми, и черты лица не изменились, но в движениях проступило что-то хищное, хитрое. Ольга поспешно разломила маленький деревянный щит – одноразовую Эгиду. Запасы амулетов таяли с катастрофической скоростью.

- Мне нужно в Боград, Крыса, - выпалила Ольга, поняв, что ее слышат и слушают.

Связь оставляла желать лучшего, сеанс шел с задержкой в несколько секунд, потому передатчик иногда застывал, как мертвец, и от этого Ольге становилось по-настоящему жутко.

- Боград помнит тебя, - прохрипел передатчик голосом Лизы.

- Мне нужно в Боград, - повторила Ольга.

- Твое рвение похвально, но список уже составлен. Седой Незрячий может призвать тебя в следующий раз.

- Крыса, я не доживу до следующего раза. Сегодня.

- Хорошо… допустим…

Крыса задумчиво пожевал губы Лизы. По острому подбородку побежала кровь.

- Что дашь ты Седому Незрячему?

- Я дам ему жертву, - Ольга ответила не задумываясь. – Пять человек приведу.

- Нет, - Лиза тяжело замотала головой, раскидывая кровавые слюни.

- Десять? Двадцать?! Сколько?! – Ольга вскочила, опрокидывая стул, ударила кулаками по столу. – Сколько надо твоему ненасытному хозяину, тварь?!

- Неееет… Не это… - усмехнулись омертвевшие губы. – Боград помнит тебя. Седой Незрячий помнит тебя. Помнит, чьей женщиной ты была.

Ольга устало откинулась на спинку стула. В ладонях застряли осколки амулета тишины. Обреченные рыбки бились все тише.

- Чего он хочет? – смирилась Ольга.

- Ты отдашь ему Печать.

- Я никогда не пойду на это, Крыса, - каменным голосом сказала Ольга. – Я лучше сдохну здесь, но его не предам, понял?!

- Подожди, я не договорил, - усмехнулась Лиза. – Любую Печать.

Глядя в голубые глаза умирающей девчонки, Ольга видела за ними слепые бельма древнего божества. Одной Вселенной известно, для чего такому существу может понадобиться Печать. И все же она кивнула, почти не колеблясь. Ее ответ помчался в неведомое, сквозь синее глаза мертвеца, через Крысу, через белоглазую чудь, воющую в тоннелях под Боградом, прямо к Седому Незрячему, и он внял ее просьбе. Последняя рыбка взмахнула хвостом в последний раз. Лиза упала лицом в стол.

***

На выходе из подъезда Ольгу настиг звонок из Министерства туризма. Вежливый клерк пожелал ей доброго вечера, и сообщил, что ее имя стоит в списке последней туристической группы этого сезона под номером тысяча четыреста девяносто девять. Желает ли она…

- Да, она желает! - грубо оборвала Ольга. – Давайте без формальностей. Я прибуду на вокзал к отправлению поезда. Визу и прочие сопроводительные бумаги получу у проводника.

Клерк выслушал спокойно, вежливо поблагодарил, и ни словом не обмолвился о том, что запрос на получение визы Ольга не отправляла. В Бограде привыкли ко всякому. Не прощаясь, Ольга нажала отбой. На ходу вызвала такси. Пока недотепы из Отдела по борьбе с магическими преступлениями локализуют источник возмущения, пройдет не меньше суток, но береженного берегут боги. Лучше подождать такси у другого дома. В другом дворе. На другой улице.