Даже когда я не верю в себя, Лиам верит в меня.

И всякий раз, когда я чувствую себя подавленной, напряженной или в целом несчастной, он присылает мне солидный денежный перевод, чтобы я могла пойти и сделать маникюр в качестве угощения.

По сути, я обожаю Лиама всеми фибрами души.

Он знает меня как свои пять пальцев, и, кроме Кеннеди, он единственный человек, которому я доверяю.

Кстати, о Кеннеди, в данный момент она выглядывает из-за стола, пытаясь взглянуть на экран моего телефона. — Ты переписываешься со своим парнем? — она дразнит.

Слово «парень», ассоциирующееся с Лиамом, вызывает появление бабочек в моем животе.

— Не твое дело, Кен, — я в шутку смотрю на нее, открывая его сообщение.

Как прошел твой день, Бел? — Лиам

Мне нравится, что он называет меня Бел. Он единственный, кто это делает. Все остальные используют «Мэй» или «Мэйбл». Мне нравится, что у него есть что-то, что предназначено только для него.

Фантастически. Закончила свое задание и выбрала следующий маникюр —Бел

На что мы решились? — Лиам

Желтый с подсолнухами

Очень мило, детка. — Лиам

Каждый раз, когда он называет меня деткой (да, я знаю, что это платонически), я таю, превращаясь в лужицу нежных чувств.

Кеннеди разрывает мой пузырь радости, спрашивая. — Тебе не кажется, что пришло время наконец встретиться с ним лично, Мэй?

— Да, — мои плечи опускаются, когда я поднимаю на нее взгляд, — я действительно думаю, что пришло время.

Забавный факт: я понятия не имею, как выглядит Лиам.

После окончания средней школы мы обменялись номерами телефонов в нашем последнем письме, чтобы поддерживать связь. Но когда я попросила его встретиться, он сказал, что берет годичный отпуск, чтобы навестить своих бабушку и дедушку в Ирландии. Я даже предложила видеозвонок, потому что так отчаянно хотела его увидеть, но он уклонился от этого под каким-то неубедительным предлогом о разнице во времени.

По какой-то причине у Лиама есть потребность оставаться скрытым за своими стенами.

Может быть, анонимность нашей дружбы облегчает ему раскрытие. И у меня такое чувство, что кто-то сильно обидел Лиама в прошлом, поэтому он немного застенчив и замкнут.

Кроме как со мной через смс.

Может быть, он тоже думает, что встреча друг с другом все изменит и разрушит волшебство?

Сейчас, когда я учусь на втором курсе Университета Веста, наша дружба длится уже два года. И Лиам вернулся в Монтардор, а это значит, что мы должны в конце концов встретиться.

Мы больше не можем так продолжать.

Желание увидеть его усиливается с каждым разом, когда мы переписываемся.

Возможно, я не знаю, как выглядит Лиам, но как только я узнаю, это никогда не изменит моих чувств к нему. Я люблю его большое сердце и его золотую душу, в которой столько доброты.

Игнорируя странную боль, пронзающую мою грудь всякий раз, когда я думаю о встрече с Лиамом, я отправляю ему фото своего молочного коктейля с манго.

Если бы тебе пришлось пить один ароматизированный молочный коктейль всю оставшуюся жизнь, что бы это было? — Бел

Он отвечает через несколько секунд.

Клубничный молочный коктейль до конца. — Лиам

Манговый молочный коктейль — единственный приемлемый ответ. Я размышляю о нашей дружбе. — Бел

Одно из моих самых приятных воспоминаний детства — это поедание манго с моими титами (я наполовину филиппинка, и именно так я обращаюсь ко всем своим тетям по отцовской линии) жаркими летними вечерами. От них я унаследовала свою любовь к фруктам.

Тогда это молочный коктейль с манго, детка. — Лиам

У меня замирает сердце, когда я представляю себе фальшивые сценарии с лучшим другом, которого я никогда не видела. Представляю себе его внешность, его рост, его смех, его улыбку, его глаза, и… вы поняли идею.

Кеннеди бросает на меня многозначительный взгляд, протирая стойку тряпкой. — Итак, в эту пятницу состоится миксер5. Её организует ассоциация «Женщины в бизнесе» в Весте. Нам пора сходить.

Мои пальцы перестают двигаться по экрану телефона, и я выгибаю бровь. Я как раз собиралась отправить Лиаму забавную гифку. — Э-э, с каких это пор я выхожу из дома?

Это печально, но я в некотором роде интроверт. Вместе с моими двумя друзьями, семьей и кошкой все, что мне нужно, — это книги о любви, музыка RnB и фильмы Диснея, чтобы быть счастливой.

— Ты никогда этого не делаешь, но тебе не кажется, что пришло время оставить прошлое в прошлом? — Кен прикусывает губу и смотрит на меня с нежностью. — Теперь все по-другому.

У меня перехватывает горло. Больно глотать.

Технически сейчас все по-другому.

Но насколько по-другому?

Когда я училась в младших классах средней школы, я пошла на большую вечеринку в Саут-Сайд, Монтардор, и познакомилась с очаровательным белокурым хоккеистом. Он провел ночь, ласково разговаривая со мной и подавая выпивку, пока я не напилась в стельку. Когда он сказал встретиться с ним наверху, в одной из спален, чтобы переспать, я помню, как была взволнована и отчаянно хотела покончить с неловкостью первого раза — хоть раз почувствовать себя настоящим подростком, — что я, спотыкаясь, вошла в указанную спальню и стала ждать его в темноте.

Я была такой дурой, думая, что он искренне заинтересован.

Все это было ловушкой.

Когда он вошел в комнату, мы начали целоваться, и только тогда я поняла, что это был не он, а один из его товарищей по хоккейной команде…которого он напоил и привел в комнату под ложным предлогом того, что я его девушка. Мы оба были ошеломлены, и когда настоящая девушка товарища по команде ворвалась в дверь, выглядя на пятьдесят оттенков злее и с разбитым сердцем, я слишком поздно поняла в своем пьяном угаре, что меня втянули в заговор мести. Тот, который не имел никакого отношения ко мне и полностью касался титулованных богатых детей Саут-Сайда, Монтардора, которые без зазрения совести причиняли боль другим ради собственной выгоды.

Та ночь породила у меня проблемы с доверием и неприязнь к богатым светловолосым парням, которые вели себя так, словно весь мир принадлежал им.

Хотя впоследствии он прислал мне письмо с извинениями, ущерб уже был нанесен.

После той вечеринки я отказалась ходить на большие светские мероприятия. Я также не употребляю алкоголь на публике.

Тем не менее, я ценю, что Кеннеди заботится обо мне и пытается заставить меня немного пожить.

— Где находится этот так называемый миксер? — я заслуживаю медали за то, что стараюсь.

Кеннеди накручивает одну из своих косичек между пальцами. — Это в «Макгрегоре», баре дальше по улице. Я думаю, это может быть отличной возможностью начать новый семестр и познакомиться с людьми.

Я сглатываю комок в горле и прихлебываю свой манговый молочный коктейль. — Во сколько?

— Девять вечера, — Кеннеди с надеждой улыбается. — Шеннон поменялась со мной сменами, так что я не работаю до закрытия. Я действительно хочу пойти, Мэй. Пожалуйста?

Один неудачный опыт не должен перечеркивать возможность новых положительных событий. Возможно, это именно то, что мне нужно, чтобы выйти из своей зоны комфорта и попытаться расширить круг общения. Вероятно, я чувствовала бы себя менее одинокой на своих предстоящих занятиях, если бы действительно завела друзей на этом мероприятии.

— Ладно. Ты права. Давай сделаем это, — я использую свою шелковую резинку для волос, чтобы завязать свои черные волосы — некоторое время назад я была блондинкой, прежде чем перекрасить их в свой естественный цвет — в конский хвост. — Я заеду за тобой в восемь тридцать.

— О, Боже мой. Ты действительно это имеешь в виду? — Кен гудит от возбуждения, — мы в буквальном смысле собираемся так хорошо провести время.