Я вдруг увидел светящиеся щупальца, протянувшиеся от девушки ко мне. Они обхватили мою голову и давили всё это время, а я их и не замечал. Я зарычал от злости, а от меня разошлась волна, ярко-красная, огненная, будто гнев вдруг стал осязаем и видим.

Лицо Лены искривилось. Она оскалила зубы и давление на мою голову резко усилилось.

— Прочь! — взревел я. — Прочь из моей головы!

Я вдруг ощутил свои энергетические руки и изо всех сил хлестнул по образу девушки. Та вдруг потрескалась, её лицо исказилось от боли. Она начала осыпаться, будто раскрашенная ледяная скульптура. А в следующий миг чернота исчезла.

Я вернулся в то же самое помещение, застланное железными листами и с осколком на постаменте из собственных корней в центре. Вот только время почему-то текло очень медленно. А вокруг бушевала буря. Ветер летал по комнате, взвевая пыль. Рядом со мной прямо в воздухе висели Ольга и Юля, их волосы развевались от ветра. Их глаза были закрыты. И они, кажется, были в бессознательном состоянии.

Интересно, сколько я пробыл в отключке?

Затем я увидел, что не все мои товарищи висят в воздухе. По крайней мере, «Ключ», замахнувшись топором, шагал к осколку, сильно склоняясь вперёд. Будто он сопротивлялся сильным порывам ветра.

Я вдруг ощутил свои энергетические руки и ударил по осколку, представив, что мои щупальца превратились в огромный молот.

Раздался звон. Ветер тут же прекратился. Все члены нашего отряда, что секунду назад висели в воздухе, попадали на землю. Кто-то упал прямо на кирпичи. Больше всего не повезло Серёге. Он завалился на полуразрушенную стену, и толстая арматура упёрлась в его щеку, оставив глубокий порез.

Я услышал злой рык Порохова. Вдруг откуда-то из противоположной стороны комнаты показался облучённый. Тот самый, который пытался наладить с нами контакт. Он, быстро перебирая ногами, бросился к осколку, а в следующий миг накрыл его своим телом, глядя на нас. Он посмотрел на меня со злостью, оскалил зубы и вдруг зашипел:

— Прочь! Прочь! Не троньте её!

Федя отчего-то по-прежнему двигался очень медленно, будто в замедленной съёмке. Я заметил, что кроме топора он под мышкой держит металлическую коробку, в которую собирался положить осколок. Надо было ему помочь.

Я медленно, будто находился в каком-то киселе, повернулся к облучённому.

— Слушай сюда, — рыкнул я. — Ты вроде разумный. По крайней мере показался мне таковым. Поэтому, если ты что-то соображаешь и понимаешь, что я тебе говорю, свали отсюда нахрен. Я не хочу тебя убивать, но если сейчас же не уйдёшь, то сдохнешь. Убивать тебя мне не хочется, но я это сделаю, если ты меня вынудишь. Так что прочь!

Облучённый посмотрел на меня со злобой и обидой. Он всё ещё скалил зубы, а по его щекам заструились слёзы.

— Нет, прошу, оставь, не убивай её, не забирай, — взмолился он. — Она страдает, ей будет больно, её будут мучить.

— Никто её не будет мучить. Пошёл вон, я сказал, — рыкнул я.

В следующий миг я замахнулся своими щупальцами, но облучённый, видимо почувствовав неладное, отскочил в сторону и попятился.

— Прочь, — повторил я, — а то убью.

Дикий лишь кивнул, а затем скрылся в одном из ответвлений, выстроенного вокруг лабиринта. Стоило ему скрыться, как время потекло в прежнем темпе.

Фёдор зашагал вперёд, занеся над головой топор. В следующий миг он опустил колун на один из корней.

— Нет, нет, прошу! — вдруг зазвучал в моей голове голос Лены. — Да вы же не понимаете, что делаете! Если ваша планета победит, вы останетесь такими, какими были раньше. Ну поймите же! Я даю новую возможность, новую силу. Неужели вам не нравится то, какими вы стали? Сильными, умными, быстрыми. У вас появились способности, о которых вы раньше даже не мечтали. Но что вы делаете? Прекратите!

Федя снова замахнулся и ещё раз опустил топор на корень.

— Максим, одумайся! У тебя есть девушка. Я могу сделать её такой же сильной, как ты. Она будет всегда молодой, она будет всегда сильной и красивой. Вы сможете жить в новом мире. В новом. Так, как захотите. Вы станете королями. Чёрт, да вы станете помазанниками божьими. Ты будешь императором. Я могу сделать всё, что угодно. Только попроси.

— Да нихрена ты не можешь! — зло ответил я.

— Я не могу, но можешь ты. И твоими руками я сделаю…

Что именно намеревался сделать осколок, услышать я не успел, потому что Фёдор, молодецки замахнувшись, отсёк последний корень, и осколок запрыгал по металлическому полу. И в этот момент с плеч будто бы гора свалилась. Напряжение ушло, а вокруг застонали ребята.

Я только сейчас понял, что ничего не слышал из-за жуткого гула, застилавшего уши. Но теперь этот гул ушёл, и я почувствовал облегчение.

— Что это было? — прохрипел рядом Порохов, пытаясь подняться на ноги. — Меня будто мешком муки отоварили по башке.

— И не говори, — закашлялся рядом Борис.

— Ребята, мне кажется, меня в лицо ранили, — простонал Сергей.

— Не ныл бы лучше, — бросила Ольга, которая первая из всего отряда смогла встать хотя бы на четвереньки.

Я, к слову, и даже и не падал.

— Кажется, справились? — наконец, спросил я.

— Почти, — проскрипел металлическим голосом Фёдор. Затем поднял с земли осколок и положил его в свинцовый ящик, но крышку закрывать не стал, чтобы не отключать зону. — Пора подать знак военным, что у нас всё готово к перемещению зоны.

— Тогда все на выход! — сразу же отдал приказ Порохов. — Начинаем заключительную фазу миссии.

Порохов двинулся к выходу, видимо решив возвращаться тем же путём, каким мы пришли. Мы пошли было следом, но тут возразил Фёдор.

— Командир, так нельзя. Если пойдём в ту сторону, то сместим зону в обратном направлении. Прямо на военных.

— Ничего страшного, — ответил тот. — Каких-то тридцать метров большой роли не сыграют. К тому же, пока мы не подадим сигнал, они должны держаться от границы на расстоянии ста метров.

— Он прав, «Порох», — встал я на сторону Разводного. — Разумеется, мы никому не навредим, сделав этот крюк, но понервничать военных заставим. Сам представь — зона внезапно начнёт двигаться прямо на них. И что им делать? Реагировать-то надо немедленно. Продлится это, конечно, недолго, но за это время, я уверен, много солдат поседеет.

Порохов задумался.

— А начальнику оцепления придётся отводить назад целое войско, чтобы сохранять дистанцию, — наконец, продолжил мою мысль командир. — Ладно, чёрт с вами. Поищем другой путь, — он посмотрел на единственный коридор, которым можно было пройти в нужном нам направлении. — «Ведьма», глянь, есть ли там проход.

Ольга тут же запрыгнула на плечо своему железному дровосеку и в призрачном образе двинулась на разведку. Но, не дойдя пары шагов до выхода из зала, девушка резко остановилась. А затем начала что-то высматривать в углу справа от входа в коридор.

Мы с Фёдором переглянулись, задав друг другу немой вопрос: «Чего это она там увидела?».

— Отряд, внимание — сразу же предупредил я остальных. Они ведь не видели энергетическое тело «Ведьмы». — В том углу, — показал я на него рукой, — Ольга что-то обнаружила.

Все сразу же напряглись.

— Держим угол на прицеле, — приказал «Порох». — «Инженер», докладывай, что там «Ведьма» делает.

Ольга, тем временем, медленно приближалась к углу. Чем ближе она подходила, тем тревожнее мне становилось. Причём я поймал себя на мысли, что опасаюсь больше не того, что обнаружила девушка. Меня больше волновало, почему она не подаёт никаких знаков нам.

Дойдя до угла, она присела на корточки и заглянула в небольшую дыру в стене.

— Вон та дыра в стене, — дал я информацию отряду. — Опасность исходит оттуда.

Но тут Ольга внезапно очнулась в своём теле и спрыгнула с Фёдорова плеча.

— Так, все успокоились, — развела она руки по сторонам. — Никакой опасности нет.

Но мы опускать оружие не торопились.