А я своими щупальцами мог взять и просто прижать к стенкам всех врагов разом.

— Не пойму, — Борис даже решил закурить после того, как опустошил всю ленту на сотню патронов. — Это враги тут такие слабые или мы сильные?

— Думаю, подходят оба варианта, — ответил «Ключ».

Стоило нам выйти на ровную площадку, заваленную металлом и строительным мусором, как перед нами открылась довольно интересная картина. Осколок стоял на довольно высоком постаменте из толстых оранжевых жгутов. Хотя, по сути, это были корни осколка. Если в прошлый раз эти корни могли подойти молодому деревцу, то сейчас они могли бы поспорить во внешней мощности и основательности с корнями дуба.

Осколок пульсировал. Вокруг, кроме строительного мусора, были разбросаны погрызенные тела людей, причём нормальных людей, не обожжённых.

— Мне кажется, или их разорвали волки? — произнёс вдруг Борис, изучив несколько тел.

— Похоже, у них была грызня за власть, — невозмутимо ответил Порохов.

— Очень интересно, — произнесла Анна. — Неужели внутри их общества тоже нет единства?

— Похоже на то, — покивал Порохов. — Так, «Ключ», давай-ка за дело, — кивнул Порохов на колун Фёдора.

Феде два раза повторять не пришлось, и он решительно двинулся к осколку.

В следующий миг осколок засиял точно так же, как это было на базе. Когда тот пытался сжечь наши мозги с помощью импульса с зелёным элементом.

— Ребята, похоже, сейчас будет выброс, — рявкнул я, но отреагировать никто не успел.

От осколка разошлась волна, которая накрыла всех нас. А дальше на меня обрушилась темнота.

Я находился в чёрной комнате. Рассмотреть хоть что-то было сложно, ведь вокруг была кромешная темнота. Но мне показалось, что всё вокруг обито бархатом. Снизу был бархатный пол, сверху бархатный потолок. А где-то там, скорее всего, меня окружали бархатные стены.

Я снова и снова оглядывался по сторонам в попытках увидеть хоть что-то.

Но вдруг чуть поодаль я увидел вспыхнувшую искорку, которая стремительно приближалась ко мне и быстро росла в размерах. Спустя пару секунд я смог разглядеть очертание, причём очень знакомое очертание. Это была девушка. Черт, да это же Лена! Нет, не может быть. Что бы она здесь делала?

Хотя, нет, это точно Лена, но…

— Ну привет, Максим. Не рад меня видеть? — спросила секретарша.

— Привет, — ответил я, но затем на миг задумался. — Но ты не Лена, так ведь? Ты же Осколок.

— Я и не отрицаю, — кивнула девушка с улыбкой. — Просто решила принять максимально приятную для тебя форму. Как принято говорить у вас, людей, встречают по одёжке. Вот я и решила принять тот облик, который будет для тебя максимально приятным.

— Спасибо, конечно, но лучше бы ты предстала в своём настоящем облике. Если у тебя таковой есть. Ещё у нас, людей, принято не пускать друг другу пыль в глаза.

— Ты и так видел мой настоящий облик, но, думаю, тебе не понравилось бы общаться с камнем. Вы ведь так меня называете?

— Да хоть с деревом. Главное, объясни, что здесь происходит и что ты вообще делаешь. И зачем ты прилетела или… прилетел на нашу землю? Я даже не знаю, мужчина ты или женщина. И вообще, есть ли у тебя пол.

— Сложно это объяснить, — хмыкнула она. — Наверное, я больше мужчина, чем женщина.

— Ну так и будь мужчиной. Это странно как-то, когда мужик выглядит так, как ты, — хмыкнул я.

— Ты уверен, что хочешь говорить именно об этом? — спросила Лена.

— Да я с тобой вообще говорить не планировал, — нахмурился я. — У нас довольно конкретная задача.

— Избавиться от меня? — без тени улыбки посмотрела на меня девушка.

— Не избавиться, — покачал я головой, — а обезопасить от твоего влияния окружающую территорию и людей. Не знаю, общался ли ты с кем-то ещё, но ведь никто не знает, что тебе вообще нужно. На Землю просто упал астероид. Люди стали сходить с ума, превращаться в каких-то зомби. Планете из-за тебя грозит техногенная катастрофа. А тут, оказывается, ты умеешь говорить, причём на нашем языке. Но при этом ничего не объясняешь. Конечно, тебя попытаются уничтожить, как потенциального врага, претендующего на территории, из-за которых наши правительства и без тебя неплохо грызутся.

— Я пока не могу говорить с вашим руководством. Вот с тобой могу. Ты сильный, ты меня сможешь услышать.

— Ну так говори. Если нужно что-то передать правительству или ещё кому-то, я готов быть твоим представителем. Но больше всего меня интересует, как прекратить всё то, что ты здесь устроила… или устроил. Я уже запутался. Как вернуть к жизни тех людей, которые стали обожжёнными, облучёнными. Что вообще ты с ними делаешь?

— Боюсь, это невозможно, — хмыкнула девушка. — Людей, как ты говоришь, спасти уже не удастся. Правда, их незачем спасать. Это вас надо спасти. Ваша планета породила вас слабыми, уязвимыми, смертными… ничтожными. Я же сделала ваших людей куда более сильными. Они почти бессмертны.

— Что-то по ним этого не скажешь, — хмыкнул я, припомнив, как вокруг осколка валялись разорванные тела.

Девушка погрустнела.

— Дети всегда неразумны. Грызутся друг с другом непонятно за что. За власть, за ресурсы, которых на самом-то деле хватит всем, если их правильно использовать. Но дети всегда совершают ошибки и ведут себя глупо. Это нормально. Я мешать не стану. Да и не могу вмешиваться.

— Слушай, не знаю, как ты кому помогла, но я бы не хотел ходить с синей харей и собирать металл по округе, — поморщился я. — Хреновая какая-то у тебя помощь.

— Просто ты ничего не понимаешь. Через время вы всё поймёте. Да и я могу тебе многое показать. Всё, что тебе нужно, лишь согласиться работать со мной и помогать мне сделать землю вокруг прекрасной. А существ, населяющих её, сильными, бессмертными… новыми. Мои новые дети ещё не слышат меня. Лишь единицы, достигшие силы, способны прислушаться. Но почему-то и они слушать не хотят. Они слишком неразумны. А вот ты разумен. Я чувствую в тебе большую силу, разум и ум. Вместе мы могли бы ускорить процесс слияния и подавить иммунную реакцию вашей планеты.

— Но для чего мне тебе помогать? С какой целью? Пока что я вижу, как ты разрушаешь нашу планету и убиваешь людей.

— Я их не убиваю. Я создаю новую жизнь.

— Ты что о себе возомнила? — вдруг разозлился я. — Ты себя богом возомнила, что ли?

— Богом? — осколок в виде Лены рассмеялся. — Нет, я такое же разумное существо, как и ты. Разве что совершеннее. Куда совершеннее, чем всё ваше человечество. Но да, в каком-то роде можно назвать меня богом в том понимании, в том смысле, который вкладываете в это слово вы, люди. Я действительно могу создать мир. Я и есть мир. И я могу создать жизнь. Вам от этого станет только лучше. А ты, Максим, хочешь почувствовать себя богом? Хотя, признаться, я не особо-то религиозна. Но ради тебя, Максим, могу постараться. Так что, принимаешь ли ты моё предложение?

— Нет, не принимаю, — уверенно ответил я. — И насильно делать что-то с людьми — это плохая идея. Если ты попробуешь как-то обосновать все свои действия, и это действительно окажется полезным, уверен, что тебе пойдут навстречу. Но пока что ты враг. Враг, который пытается истребить человечество. И с тобой будет бороться вся планета. Все будут пытаться убить уродов, которых ты насоздавала. И покоя тебе не дадут, уж поверь.

Наверное, можно было бы схитрить, но я посчитал, что это будет глупо. Я почему-то был уверен, что осколок умеет читать мои мысли, и обмануть её не удастся. Но и перспективы, которые она рисовала, не радовали и не внушали оптимизма. Мне хотелось кричать, хотелось сопротивляться. Если бы у меня сейчас в руках был автомат, я бы высадил очередь в эту прекрасную головку, лишь бы она больше так на меня не смотрела. Не пыталась продавить мой разум. Чёрт, так она же делает это прямо сейчас, пытается продавить мой разум, подчинить меня своей воле. Делает так, чтобы я служил ей.

Может именно это и случилось с «Чехом»?.. Хотя он не был имунным, как мы.