Когда вопрос с дежурством был решён, небо по-прежнему было ясным. Для борьбы со светом Фёдор раздал нам плотные одеяла чтобы завесить окна. А ещё выдал на всякий случай фонари, внешне напоминающие вырванную из УАЗика фару. Мы так хорошо завесили окна, что только фонари помогли нам добраться до своих коек в расположении.

Я, как обычно провалился в сон, едва коснувшись головой подушки.

Утром нас ждал самый стандартный армейский подъем — построение на взлётке, а затем пробежка по территории части. Причём в этом мероприятии обязаны были участвовать все без исключения, невзирая на то, какую должность занимали. Поэтому наравне с боевым отрядом, готовящимся к миссии в опасной зоне, бежали обычные работяги, учёные и технари.

Порохов аргументировал это тем, что при подобном подходе мы быстрее сплотимся. Ведь нет ничего лучше для укрепления дружбы, чем выполнение общей и, желательно, сложной задачи.

Я бы, конечно с ним поспорил, но начальник части здесь он, а не я.

Хотя трое всё-таки избежали пробежки. Их младший лейтенант отправил за зону, чтобы забрать наш завтрак.

В семь утра мы уже съели овсяную кашу на той же самой площадке для отдыха. Удивительно, что солнце на небе лишь слегка изменило своё положение. Это серьёзно сбивало с толку.

Вот мы доели и наш трудовой день начался.

Вопреки нашим ожиданиям, никаких тренировок до обеда у не случилось. После завтрака мы сразу же взялись тянуть сто пятьдесят метров экранированного кабеля к нашим казармам. Некоторые из нас решили, что это нужно, чтобы подать электричество в наше расположение, но не тут-то было. Эта энергия нужна была совсем для другого дела. Хотя Фёдор пообещал, что мощности этого кабеля хватит и на освещение казармы, но не сейчас. Заниматься оснащением казармы будем потом.

Как только работа с кабелем была закончена, нам дали десять минут передышки, а затем собрали в комнате досуга. По крайней мере раньше она ею была. Теперь же вся мебель и телевизор оттуда были вынесены, а посередине поставили какую-то бандуру, накрытую белой простыней.

Как Разводной сам выразился, он переоборудовал её в:

— КИЧООС — комната измерения чёрной основы и опыта солдат.

— С аббревиатурой надо бы ещё поработать, — через смех, высказался я. — По крайней мере, я надеюсь что она не украшена стразами.

— КИОС! Так лучше звучит, — предложила свою версию Ольга. — Комната измерения опыта солдат. Зачем усложнять?

— Пусть будет КИОС, — нахмурившись отмахнулся Фёдор и кивнул девушке. Затем он потянул за угол простыни и сорвал ей с… аппарата МРТ? Как вообще эту тяжеленную штуку смогли сюда затащить? Окна и стены вроде целые.

— А это ещё что за зверь? — хохотнул Борис? — Ты его прямо здесь собрал что ли? Когда только успел?

— Я же упоминал, что работаю в этой зоне уже несколько дней, — ответил «Ключ» и перевёл хмурый взгляд на «Меха». — Только не сказал, что работал не один, — пригласительным жестом он попросил выйти из нашего неровного строя мужчину в белом халате и очках, как у Гарри Поттера. Только в отличии от киношного персонажа, у этого линзы в очках были такие мощные, что аж увеличивали глаза. На вид ему было лет сорок. — Знакомьтесь. Это Яковлев Леонид Павлович. Он будет оператором установки КИОС и в любой момент сможет измерить количество чёрной основы в ваших телах.

— Здравствуйте, — неуверенно пробормотал Леонид Павлович, пригладив свою пролысину.

— А ещё Леонид Павлович стал первым, кто получил иммунитет с помощью собранной чёрной основы. Он добровольно решил провести эксперимент на себе ради этой цели.

— Слава богу, успешный эксперимент, — неумело пошутил мужчина. — Зато теперь мы знаем, что для получения необходимых четырёх граммов основы, которые делают человека иммунным, требуется четыреста грамм той тёмной субстанции, что возникает после убийства животных и… людей. Мы пока до конца не разобрались, но она то ли сужается внутри тела, то ли теряется, то ли возникает естественный процесс, как и с пищей, — он смущённо хохотнул и спрятал глаза. — Наш организм же выводит из себя всё ненужное? Вот и с основой, возможно, так же происходит.

— В общем, Леонид Павлович, и ещё один уважаемый академик, я его вам представлю позже (он сейчас трудится в лаборатории) стали первыми, кто получил иммунитет подобным способом, — завершил представление нового сотрудника «Ключ». — А теперь предлагаю приступить к определению уровня черной субстанции в ваших телах, — Фёдор обвёл нас глазами. — Кто желает пойти первым?

— Погоди-погоди, головастый. Придержи коней, — выкрикнул Порохов, который устроился в единственном оставшемся кресле в этой комнате. — Объясни для начала подробнее, как работает эта штука. Не хочу, чтобы личный состав стал жертвой двух безумных учёных раньше срока.

Фёдор с лёгкой обидой посмотрел на «Пороха» так, будто тот отнял у него любимую игрушку.

— Я всё объясню на ходу, — не стал «Ключ» заморачиваться с ответом. — На примере первого пациента, — он посмотрел на меня. — Макс, пойдёшь первым?

— Я? — ткнул я указательным пальцем себе в грудь? — А ты уверен, что это безопасно?

— Абсолютно, Максим Александрович, — ответил вместо Фёдора Леонид Павлович. — Мы уже неоднократно испытали его на себе.

— Так мы ж только сегодня протянули электричество к нему, — заметила нестыковку Анна. — Когда вы успели?

— У нас в лаборатории есть ещё один такой же, — ответил на замечание Фёдор. — Только побольше.

— Куда уж больше? — усмехнулась Ольга.

— В два раза больше, — серьёзно ответил Разводной. — Но у меня, кстати, есть мыслишка, как сделать аппарат значительно меньше. Например в виде напульсника, — задумался он. — А пока, что есть, то есть. Давай, Макс. Залезай. А остальных, попрошу разместиться возле лейтенанта Порохова. Будем всех принимать в порядке живой очереди.

Примерно тридцать находившихся в помещении людей кучно расселись вдоль дальней стены и принялись внимательно наблюдать за происходящим.

Чувствуя на себе их взгляды, я сделал уверенное лицо и приблизился к аппарату. Затем решил было стянуть с себя ремень с железной солдатской бляхой, как, моему удивлению, «Ключ» заявил, что это не аппарат МРТ. То есть он не работает по принципу магнита и железо с себя стягивать необязательно.

— Хотя, — добавил Фёдор, — если тебе удобнее лезть туда нагишом, то, — кивнул в сторону рассевшихся на полу людей, — думаю никто возражать не станет.

— Нисколечки, — хихикнула рыженькая.

— Покажи класс, ковбой, — подхватила ей подружка брюнетка.

А затем вся женская часть нашего коллектива залилась дружным смехом.

— Спешу вас огорчить, милые дамы, — заигрывающе подмигнул я всем девушкам. — Не в этот раз, — я застегнул бляху на ремне и одним прыжком вскочил на стол аппарата.

Девушки разочарованно вздохнули.

Несмотря на слова Фёдора, меня всё равно немного смущал тот факт, что все железные вещи остались при мне. Всё таки внешне это устройство выглядело, как и тот самый МРТ, да и и движущаяся платформа, которая отправляла меня внутрь, была в точности такой же.

— Лежите, пожалуйста, неподвижно, Максим Александрович, — прозвучал успокаивающий голос Леонида Павловича в динамиках. — И не переживайте, процесс не долгий. Всего две минуты и мы узнаем результат.

У меня вроде не было причин не доверять учёному, но всё равно было неуютно в тесном пространстве. Да и гудела эта штука так, что хотелось поскорее выскочить наружу и никогда не возвращаться сюда. А потом и вовсе аппарат взревел как старый советский холодильник. Я от этого подпрыгнул и стукнулся головой о перегородку.

— Не дёргайтесь, испытуемый, — произнёс Леонид Павлович таким голосом, что мне теперь ещё больше захотелось покинуть эту шайтан-машину.

Пока я размышлял о том, как мне не хочется находиться внутри аппарата КИОС, не заметил, как всё завершилось и вот я уже снова стою снаружи. И тридцать пар глаз опять изучающе сверлят меня.