Плотный огонь разорвал грудную мышцу Скалистого, и он споткнулся, выставив локти. За ногу вцепился брат Альбины и пытался рассечь своими острыми кастетами побольше мышц и сухожилий. Гао просто убегал в сторону обрыва. Серж ушёл на перезарядку.

Я понимал, что если сейчас ничего не сделать, то тварь улетит. Я ускорился и помогал при этом себе гигантскими прыжками, как те самые легкоатлеты в Олимпийских играх. Как они там? Стипль...стипль...Ааа чёрт с ними, вы меня поняли.

Моя дыхалка тут же дала о себе знать. Грудь разорвало жаром от такого количества кислорода. Я сгруппировался и прыгнул вбок прям на спину Скалистого, и впечатал в бурое мясо свой меч. Мышцы дёрнулись, и меня чуть не сбросило, но я удержался благодаря баффу на силу.

Тело снова упало на жёсткую шершавую спину альфы. Я вынул меч. Тварь успела опять встать и снова набирала скорость на четырёх лапах. Альбина болталась, как вешалка в летающем шкафу и визжала. Чёрт. Чёрт. Чёрт.

Я сделал рывок, воткнул меч и повис. Ножками топать не получалось. Болтался из стороны в сторону. Наконец, догадался вынуть из сапога нож и вонзить его со всей дури. Так, потихоньку добрался до шеи как скалолаз, куда воткнул клинок и усиленной рукой начал разрезать кожаный мешок для полётов.

Дмитрий соскочил с лапы и упал на землю, в кувырках собирая всю пыль. Мы были уже почти у самого обрыва. Гао хладнокровно дождался приближения махины и одним неуловимым движением куда-то резко исчез, будто нырнул в пространство.

Некогда было разбираться, мы полетели в пропасть, и тут я пожалел, что немного подрехтовал этот «самолёт». Вынул нож, и тут же мембрана раскрылась, а я оказался в свободном падении над ней. Скоро так ноги себе переломаю. Тварь почему-то не могла взлететь.

Однако что-то дёрнулось в ней. Мышцы спины забугрились и падение замедлилось. Благодаря гибкости, я приземлился, избежав травм, и снова вонзил меч, чтобы было за что держаться. Скалистый заорал. Я заорал. Альбина тоже орала, но где-то там сбоку. Как она ещё держалась?

Не справившись с управлением, альфа долбанулся башкой прямо в стену. По инерции нас пульнуло вперёд. Я выпустил из рук меч, успел извернуться как кошка и, слава богам, попал на выступ.

Альбина тоже выпустила оружие из рук и больно ударилась головой прямо в скалу и уже волоком соскальзывала вниз, но умудрилась не потерять сознание и вцепиться за выступ, укреплёнными баффом силы руками.

Альфа падал дальше и вскоре грохнулся и больше не вставал.

— Ты как там? — спросил я девушку.

У той по лицу из носа капала кровь и ползла струйками за шиворот. Она чисто механически продолжала карабкаться до меня. Я лёг на живот и свесил руку.

— Давай, ещё чуть-чуть! — подбадривал её

Камешки катились вниз. Наконец, усилие плечевого пояса и она одним рывком долетела до меня.

Я успел схватить её за руку, и как только Альбина увидела, что всё, тут же вырубилась. Голова безжизненно завалилась назад, и я смотрел в эти разгладившиеся черты её нежного лица, в чуть приоткрытые губы и понимал, что лучшего шанса выполнить задание не представится...

Но я не смог. Н долго думал. После всего, что с нами тут случилось — увольте. До того как закончились баффы, я вытянул её к себе на уступ и достал флягу с водой. Где-то ещё при мне был платок. Да точно в нагрудном кармашке жилетки.

Я положил её на спину и, сделав валик из снятой с себя верхней одежды, поместил его под голову пострадавшей. Затем осмотрел раны — разрывов нигде нет. Вытер ей лицо и смочил холодной водой лоб и виски. Бафф на кожу сработал как надо. Однако существовал риск внутреннего кровотечения.

Нас немного учили определять такие травмы. Точно не скажешь, но по косвенным признакам можно понять, что Альбина не теряла кровь — её кожные покровы оставались полнокровными, губы не синели, не было холодного пота, пульс в норме. В общем, я очень хотел надеяться, что застрял с ней здесь, посреди голых скал, не в тяжёлом состоянии.

Я встал и осмотрелся — солнце уже падало в закат. Мы отклонились куда-то вбок, и поэтому я не знал, в какой стороне ребята. Да уж. Кажется, мы не просто заблудились, а остались почти без припасов посреди опасной зоны, так ещё и на отвесной скале и без оружия!

В принципе спуститься для нас не проблема. Мы были на другом конце ущелья. Значит, сначала надо вниз, а потом уже карабкаться опять наверх. Если ребята не тупые, то догадаются правильно организовать поиски и не просрать лошадей. Нам ещё назад возвращаться, а мы так-то в логове Выродков.

Вчерашнее Эхо их подкосило, но кто знает, с какой периодичностью они восстанавливают свою популяцию? День-два и тут всё может кишеть монстрами. Я достал неприкосновенный запас солонины и сухарик, что мы таскали с собой, и перекусил, пока Альбина мирно сопела. Пусть приходит в порядок. Её силы нам ещё пригодятся.

Вот ведь штука — я не могу убить девчонку, да и в том мире никогда такого не делал. Да, врага можно устранить, или, скажем, раздавить экономически, но чтобы работать мясником — это не моё. Не мой стиль. Я привык делать всё красиво.

Высшей степенью лжи я считаю ту, от которой даже твой противник приходит в восторг. Это своего рода искусство и с Вальдемаром я хотел разделаться подобным способом. Не изменяя своим правилам.

Сбрось я девушку, перестал бы себя уважать, а именно этого и пытается добиться мой враг. Уничтожить сначала мою мораль, а потом выкинуть на помойку физическую оболочку. Я задел его самолюбие. Настолько, что он начал копаться в грязном белье и обнаружил джекпот.

Я не альтруист, скорее наоборот, не против мордобоя. Наблюдая сегодня за тем, как действует группа, у меня возникло много идей и мыслей, как этот процесс усовершенствовать. Свою спасённую жизнь Плесницкая, сама того не зная, отработает на тысячу процентов — я в этом не сомневался.

Меня захватила идея охоты на альфа-выродков. Ребята во многом были правы — это хороший путь по иерархической лестнице. Мы сами сможем заработать себе легендарки, а не ждать очереди в своих кланах, унижаться и пресмыкаться, чтобы отхватить кусок.

Все, кто сегодня был в походе — изгои в той или иной степени и если правильно их организовать, направить в нужное русло, то таких дел можно наворотить, мама не горюй. К тому же это потенциальные связи со многими знатными домами в будущем...

Да, осталось только выбраться из той жопы, куда мы попали. Ночь наступила быстро. Нас так сильно продувало, что я сидел, трясся как банный лист от холода, пока не махнул на все условности.

Известное дело, человек человеку грелка. Разве не так? Сказано — сделано. Я прижался к Альбине и накрыл нас обоих лёгкой курткой — не сказать, что это сильно помогло, но вскоре тепло соседнего тела передалось, и я смог заснуть.

Утром разлепил один глаз и обнаружил свою руку на груди Плесницкой. Ничего так, уверенная троечка. Проблема была в том, что и она проснулась. Я это почувствовал по остановившемуся дыханию. Сам же притворился, что всё ещё сплю — я же ведь мастер лжи?

— Гордей, даю две секунды, чтобы убрал свою клешню.

Я сказал нечто нечленораздельное, будто сонный и «случайно» провёл рукой, памацав её ещё больше. А потом мне достался удар под дых.

— Дура, что творишь? — на глаза навернулись слёзы.

— Где мы?

— Скала-люкс, разве не видишь? — отдышавшись, сказал я, ну и вредный же у неё характер, могла бы и отблагодарить отважного спасителя.

— Как мы сюда попали? — она смотрела вниз, подойдя к самому краю.

Я быстренько ответил на её тупые вопросы и дождался, пока она сядет, чтобы перекусить.

— Болит? — спросил её, когда увидел, как она трогает голову.

— Нормально, спасла легендарка.

— Ого, — я ничего об этом не знал. — Какая?

— Четырёхкратное снижение механического урона, — ответила она, отпивая из фляги воду.

— И такое бывает? — задумался я.

— Да, такая же есть у всех Плесницких. Мы ей редко пользуемся, только в случае опасности. Она съедает сразу тридцать зиверт порошка.