Сбегу, так меня опять вернут. Заведу нового друга — его тоже посадят, если не прибьют. Тут нужен другой подход. Придётся вырывать свою свободу из цепких лап. Будь они прокляты.

И Ларла так и не дали увидеть.

— Сюда, господин, — дворецкий показал мне на выделенную в центральном тереме комнату. — Одежда уже готова, после бани смените.

О, отлично. Банька — это то, что мне сейчас нужно. За время в темнице я так и ни разу полностью не помылся. Несло от меня как от козла. Пришлось даже от секса отказаться в последние полторы недели. Грустненько.

Я сбросил с себя вонючее тряпьё, накинул халат и деревянные тапочки. Мы спустились на минус первый этаж. Ого, ничего себе тут коридоры. Я с любопытством рассматривал подземный лабиринт. У семейки и здесь владения оказались. Лестница уходила ещё ниже, но мы туда спускаться не стали.

Прошли метров пятьдесят. Открылась дверь в предбанник. Там меня оставили уже одного. Я повесил халат на крючок. Нахлобучил на голову хлопковую шапочку, взял берёзовый веничек и открыл дверь уже в саму парильню. Деревянные сплошные лавочки, в центре столик для возлияний. Вёдра с холодной водой я заметил ещё снаружи.

Отлично. Печная труба уходила на поверхность. Свет проникал с улицы через запотевшие стёкла под потолком — часть крыши выпирала наружу из-под земли.

Я соскрёб грязь, обмылся, обхлестался, облился холодной водой и наслаждался паром со вкусом осины. Лёгкие хорошо так пробирало. Лёг на скамью, руки заложил за голову. Красота.

Дверь предбанника скрипнула. Я приподнялся на локте, чтобы посмотреть, кого это там принесло.

— Войдите, — после поскрёбываний ответил я и специально не стал прикрываться полотенцем ради хохмы. Хотелось поржать над реакцией, даже заранее растянулся в улыбке, на ходу придумывая тупую сальную шуточку.

Внутрь прошмыгнула фигура. Пар немного развеялся.

— Ой, — сказала та самая незнакомка в красно-белом платье и покрылась пунцой до кончиков волос.

В смущении её лицо казалось более привлекательным. Короткий носик, веснушки. Локон русых волос своевольно вырвался вперёд, не желая оставаться за ухом. На чистом лбу виднелась стекающая капелька пара. Уши красные-красные.

Я хоть тот ещё бесстыдник, но всё-таки прикрылся. Реакция девушки была милой, а моя шутка казалась неуместной. Тем более что я дико хотел её трахнуть, но так, чтобы она сама этого желала, без использования знатной фамилии.

— Арв...то есть, Гордей, я не вовремя, извините, — она было толкнула дверь наружу, но я успел соскочить со скамейки, прикрываясь полотенцем, и схватил её за руку.

— Нет, всё в порядке, правда. Сядь.

— Может, тогда там поговорим, — она кивнула на дверь, и тут я понял, что и правда — я-то стою голый в такой жарище, а она одетая. Уже начала покрываться бусинками пота.

— Хорошо, подожди, я сейчас, — усадил её за стол, а сам подхватил ведро с холодной водой и быстро ополоснулся, чтобы не сидеть потным.

Подвязал полотенце, вышел к ней. Девушка нервно скрещивала пальцы — я заметил, что руки у неё ухоженные.

По внешнему виду и поведению это дворня. Но странности как раз таки на этом не заканчивались. Дворовые бабы, хоть и красивые лицом, румяные, кровь с молоком, но руки, как правило, имели жёсткие.

Наши женщины с прошлого мира меньше были нагружены. Здесь же я заметил огромное количество слуг. Ещё бы, тут не было нормального водопровода, отопления, газовых или электрических плит, посудомоечных и стиральных машин... Ужас, короче.

Также вошедшая девушка не носила платка, а её наряд выделялся дорогой тканью и красным узором. Служанки одевались в однотипную сине-серую форму. Кто же она такая?

— Вот на, держи, — я налил ей с кувшина холодного хлебного кваса и себе не забыл плеснуть.

Та смущённо обхватила кружку двумя руками и для вежливости сделала глоточек.

— Пожалуй, тоже клювик промочу, — я залпом выпил прохладный напиток, чудом не прорыгавшись аки лев — всё-таки дама в помещении.

Было видно, что она меня знает, только я вот без понятия, в каких они с Арвином отношениях. Мне в принципе на это насрать. Я просто старался слишком откровенно не пялиться на её увесистые аргументы.

— С чем пришла?

— Да ты будто забыл меня. Арвин, это ты вообще? — удивлённо спросила гостья.

— Ну, головой ударился малёхо, буду рад, если напомнишь, — скосил я под дурачка и улыбнулся.

Та поджала губу. Пожалуйста, не делай так больше, мысленно попросил я её, но на самом деле хотел обратного.

— Я Кристина Ханиц, — ответила она, наконец.

— Так, — подбодрил я её. — Ты знатная?

— Не совсем.

Девушка объяснила, что когда-то давно мой дед, Север, обещал её деду позаботиться в случае чего о семье боевого товарища. Ханиц не были аристократами, но их род только-только начинал расправлять крылья, и Громовы им покровительствовали. Обе семьи сотрудничали и воевали вместе, пока с Ханиц жестоко не расправились во время отсутствия основных сил Громовых.

Выжила только маленькая Кристина. После этого случая Север Громов взял над ней опеку, но в семью не мог принять. Неудача за неудачей в военных делах и Громовы решили сменить главу, а Север отошёл от дел и уехал из Аркании.

— Несладко же тебе пришлось, — задумчиво сказал я, понимая, что девушку не принимали ни как знатную, ни как слугу из-за особого положения любимицы аристократа. — И что, мы дружили? — задал тупой вопрос, но я не привык ходить вокруг да около — лучше сразу спросить.

— Да, я помогала тебе. Как ты смог выбраться? Ты же всегда боялся открытых пространств.

Я скосил глаза вверх и почесал голову. Надо же, наш Арвин агорафоб. Неудивительно, что он окочурился прямо на дороге. Вопрос об интимной связи как-то отпал сам собой — такой затюканный парнишка мог только слюни пускать в её сторону. Вот и сдружились они как два изгоя в этой семейке. Хотя бы некоторые вещи разъяснились.

— Ты только никому не говори, — я осмотрелся вокруг, будто нас могли подслушать и махнул ей рукой, чтобы нагнулась поближе, девушка послушалась, и я перегнулся через стол, будто случайно коснулся своей щекой её и дотянулся до самого ушка, вдыхая аромат свежего женского тела. — Ты такая пуся.

Она резко оттолкнула меня и отъехала назад на стуле.

— Дурак! Да что с тобой? Я пришла сказать, что тебя хотят отравить, а ты в игры свои играешься. Какая я тебе пуся?

— Шоколадная? — сказал я задумчиво, а потом. — Так, стой, в смысле отравить? Кто этот шельмец?

Она сердито поправила платье и ответила не сразу.

— Мартын.

— Мой брат? — я, конечно, знал, что у меня отбитая семейка, но вот что я сделал второму братцу? Оподливился-то Густав, и именно от него я ожидал мести. Никак не от молчаливого Мартына.

— Да, тебя отравят сегодня медленным ядом, вот, — она быстро достала из воздуха полупрозрачную бумагу с голубоватым узором.

Я не преминул включить зрение Агатоса и посмотрел на Кристину. Ничего не обычного — одна активная временная татуировка. Скорее всего, какая-то мелочь защитная. Странно. Неужели Ян хотел, чтобы она померла? Что-то не нравится мне, как тут чтили память погибших союзников. Всё больше гнильцой отдаёт, а благородный фасад так, для понтов.

— Что это?

— Чертёж против ядов, — она пододвинула его мне.

— А как ты узнала против какого?

— Этот почти против всех, — она для убедительности постучала по нему пальцу.

Ого. Я аккуратно подхватил подарок. Обычно у чертежей-антидотов была узкая направленность. Ларл иногда брал с собой такие, потому что знал конкретные яды, присущие выродкам. Это человек изгалялся в убийстве человека, а не природа.

Так вот, подобные вещицы крайне дорогие. Я бы сказал очень. И редкие.

— Где ты его достала? — спросил я, убирая чертёж в астральный карман.

— Дедушка перед отъездом дал, — она смущённо опустила глаза в стол. — Сказал пригодиться. Прав оказался.