Оглушительный взрыв. Снаряд упал за бронепоездом.
Пристреливаются. Держись, ребята!
Второй снаряд.
Все живы?
О с т а л ь н ы е. Все.
К о м и с с а р. Третий ждать надо: бьет батарея.
Третий снаряд. Он разрывается на крыше вагона. Отрывает куски дерева и железа. Они валятся в вагон. На сцене сразу стало темнее. Пауза.
Ну, как? (Осматривается.) Степа?
С у с л о в. Живой пока.
К о м и с с а р. Мария Павловна?
Мария Павловна молчит. Комиссар ползет к ней. Кладет руку на затылок. Ползет обратно. Пауза.
С у с л о в. Она — что? Что она, товарищ комиссар?
К о м и с с а р. Она! Она очень замечательная женщина была, Степа. Сельская учительница.
Пауза.
Что это там, а?
В а в и л о в. Зиновий чтой-то расстроился вроде.
Журба начинает всхлипывать: его бьет нервная дрожь. Комиссар ползком перебегает к нему и садится рядом.
К о м и с с а р. Что с тобой, Зиновий?
Ж у р б а. Убили ее… сволочи. Вот она, смерть… какая…
К о м и с с а р. Ну что ты! Успокойся, голубчик… Нельзя бойцу такие нервности иметь. Ну, посмотри на меня… Хошь, я тебя убаюкаю, верзилу такую. Нашел время нюни пускать!..
П о л и т р у к. Тронулись, товарищ комиссар.
К о м и с с а р (отскакивает от Журбы). К бою готовсь! Слушай мою команду! Давай!
Работает пулемет политрука.
Журба! Гранаты!
Журба сразу вскочил и кинулся к ручным гранатам.
Забыл, что плакал, стервец!
П о л и т р у к. Наседают.
К о м и с с а р (подбегает к углу, берется за выключатель). Давай, счастливчик! Давай, Федор Матвеевич!
Журба и Вавилов бросаются к люку. Свет гаснет.
Стой, Яша!
Слышны разрывы ручных гранат. Снова свет.
П о л и т р у к. Ой, ловко он их пускает!
К о м и с с а р. Лучший метальщик наш Зиновий!
Работает пулемет белых.
П о л и т р у к. Не идут белячки. Остановились.
К о м и с с а р. Наших видать?
П о л и т р у к. Нет, — как в землю ушли.
К о м и с с а р. Укрыться, чем только можно.
Пауза.
Смелый человек Зиновий, правильный боец! Разволновался только. Оно, конечно, понятно!
Пауза.
Ну, вот трое нас теперь.
Пауза.
Если меня убьют, ты, Яша, будешь за командира. Если и тебя не будет, тебе уж, Степа, одному придется тут распоряжаться. Обязанность нашу помните. Последнему ее поручаю. Все.
С у с л о в. Пожалуй, скоро теперь офицеры не соберутся. Им с орудия все спокойней. И потерь для них меньше.
К о м и с с а р. Конечно. (Смотрит на Суслова. Тот сидит сосредоточенно, спокойно. Тогда комиссар переводит взгляд на Яшу. Он тоже застыл на месте.) Крепкая молодежь! Надежная смена у нас, хорошая! Побольше таких — какие дела бы завертели!
П о л и т р у к. Будет смена. Растет она.
К о м и с с а р. Безусловно, растет.
Пауза.
Чтой-то ты, Яша, вроде у тебя уши вытянулись?
П о л и т р у к (спокойно). А это, когда я немного волнуюсь, я всегда худею!
Пауза.
Разрешите попросить.
К о м и с с а р. Что?
П о л и т р у к. На одну минуту в паровоз пройти… На Лену посмотреть… Ведь, может, в последний раз…
К о м и с с а р. Не разрешаю!
П о л и т р у к. Виноват!
К о м и с с а р (смотрит вдруг на портрет). Степа!
С у с л о в. Слушаю вас!
К о м и с с а р. А твоего Карла Ваныча осколком прямо в лоб угораздило. Порвалось полотно-то.
С у с л о в. Свои же в его и стреляли. Так ему и надо, ежели он король.
К о м и с с а р. Небось обидно королю от своего класса смерть получить.
Разрыв снаряда. Света на сцене еще меньше.
Опять началось. Держись, хлопцы!
Второй снаряд и тотчас же — третий.
Ничего? (Смотрит.) Крепко взялись!
Пауза.
Увидим, Яша, хорошие дни, а?
П о л и т р у к. Мы не увидим — другие увидят.
К о м и с с а р. Хочется, Яша.
П о л и т р у к. Наступят они… Будет прекрасное время…
Пауза.
С у с л о в. Товарищ комиссар, я прошу…
К о м и с с а р. Воды тебе?
С у с л о в. Нет. Я прошу, понимаешь, давно думаю…
К о м и с с а р. Что такое?
С у с л о в. Давно… гложет меня дума и гложет… С вами хочу…
К о м и с с а р. Да ты и так с нами, Степа.
С у с л о в. Ближе хочу… в партию.
Пауза.
К о м и с с а р. Как у тебя, Яша?
П о л и т р у к. Спокойно.
К о м и с с а р. А у тебя, Степа?
С у с л о в. А с моего боку не идут. С моего боку — болото. По тропинке офицер ходит. Не разойтись тут многим. Ну, так как же, товарищ комиссар?
К о м и с с а р. А! Ну да… Не время сейчас, Степа.
С у с л о в. Как раз сейчас хочу.
К о м и с с а р. Рано тебе, Степа. Не подходишь ты еще.
С у с л о в. Почему, товарищ комиссар?
К о м и с с а р. Понимаешь, сознания в тебе мало. Кто в Козлове разгром на рынке устроил под пьяную лавочку? Не можем, Степа: нам в партии пьяниц не надо.
Разрыв снаряда. Пауза.
С у с л о в. Ты живой, товарищ комиссар?
К о м и с с а р. Живой, Степа.
С у с л о в. Тогда я скажу. Насчет сознания — это правильно: темный я человек. Но только меняются люди. Поучусь — пойму много чего. А пить брошу, не притронусь. Вот честное слово, товарищ комиссар.
Новый снаряд. Он разорвался около задней стенки.
П о л и т р у к. Мне очки разбило. Одно стекло осталось.
Пауза.
Я считаю, что товарищ Суслов всем доказал, что он преданный сын пролетариата, верный защитник своего класса. Потому я считаю, что его в партию кандидатом принять можно, и я голосую «за».
Еще снаряд — он пришелся по паровозу.
К о м и с с а р. Балластом не будешь, Степа?
С у с л о в. Слова этого не знаю, но если оно плохое — не буду, товарищ комиссар.
К о м и с с а р. Смотри, Степа!
С у с л о в. Спасибо, товарищ комиссар. Не подведу. (Расправил плечи и удобнее устроился у пулемета. Он еще внимательнее смотрит вперед.)
П о л и т р у к. У меня что-то ладонь чешется.
К о м и с с а р. Какая?
П о л и т р у к. Левая.
