– Смотри, кажется, он приходит в себя, – прозвучал голос, прокатившийся эхом по подземному тоннелю.

Устало приподняв веки, Обхар понял, что его несут по темному проходу. Свет факелов тускло мерцал, освещая тяжелые каменные своды. В глазах, все еще затянутых пеленой, проплывали фигуры неизвестных. Заметив, что юноша просыпается, невиданные существа прекратили свой разговор. Не в их правилах было общаться с чужаками. Последним, что услышал Обхар, было замечание по поводу того, какой он тяжелый. Когда чувства окончательно вернулись к страннику, он постарался вообразить, в какую передрягу угодил на этот раз. Рассмотреть попутчиков юноше не давали капюшоны, низко надвинутые на их лица. Лишь длинные усы, похожие на кошачьи, выглядывали из-под шершавой ткани. Шествие длилось медленно, и это странное ожидание неизвестности заставляло Обхара пристально рассматривать мельчайшие детали подземного коридора. Потолок тоннеля почти касался голов идущих, так что при каждом шаге тени капюшонов проползали по нему в тусклом свете факелов. На стенах, облитых этим неясным свечением, юноша видел изображения, повествующие о жизни неизвестного ему народа. Истории и события были вырезаны из камня, крошечные кусочки, неподвластные мимолетному взгляду, были раскрашены яркими красками. Вскоре Обхар почувствовал ноющую боль в шее и понял, что пора выбираться из крепких дружеских объятий своих новых знакомых.

– Прошу прощения, что вам пришлось долгое время тратить на меня свои силы. Думаю, теперь я в состоянии пойти сам, – приподнимая голову вверх, чтобы его было лучше слышно, проговорил Обхар. Но в ответ послышалось лишь гулкое эхо.

– Мои намерения ничем не могут навредить вам. Я не представляю себе, где нахожусь, потому не стану совершать поспешных действий, – вновь сделав усилие, попробовал заговорить Обхар. Голос его звучал хрипло, ведь в горле давно пересохло. Странник закрыл глаза в надежде представить кувшин прохладной воды, как вдруг шествие прекратилось и его опустили на землю.

– Следуй за нами, – прозвучал низкий бархатный голос.

Обхар медленно поднялся с колен и увидел перед собой дверь. Высокие каменные плиты отворились, и неизвестные вошли внутрь. Юноша последовал за ними. Глазам вошедших открылась площадь, служившая центром подземного царства. Светлое свободное пространство умело скрывало свое местонахождение, располагаясь под песчаными землями. Куполообразный потолок главной залы уходил высоко к сводам пещеры. Подняв глаза к каменной крыше, Обхар разглядел, что ее пик выложен разноцветной мозаикой. Освещенная жарким пламенем, она играла мерцающими отблесками по всему гроту. Завороженный невиданной красотой, Обхар на мгновенье забыл, что сейчас предстанет перед владыкой подземного города. И хотя об этом с ним не говорили, но он ясно чувствовал, что его ждет. Один за другим местные жители начали замедлять шаг, останавливаться, чтобы взглянуть на чужестранца. Конечно, они не впервые сталкивались с человеком, однако вид его все равно вызвал немалое любопытство. В этом Обхар не смог бы им уступить. Лишь сейчас юноша сумел рассмотреть внешность этого народа. Каждый из них, за исключением детей, был примерно на две головы выше Обхара. Эта высота достигалась еще и благодаря длине их ушей. По своему виду они походили на кошек, однако стояли на двух ногах и вовсе не имели хвостов. Их большие миндалевидные глаза смотрели внимательно и строго. Окрас шерсти у большинства из них был коричневый или черный, но иногда на глаза попадался светлый мех, проглядывающий из-под одежды. Мужчины носили плотные жилеты, похожие на боевые доспехи, и штаны, по своей форме напоминающие надутые баллоны. На поясе располагался широкий ремень с бляхой в виде солнечного диска. Женщины были одеты в наряды, почти стелившиеся по земле. Их длинные волосы лежали на плечах или заплетались в причудливые прически. Дети же игриво крутились вокруг старших, желая больше узнать о новом госте. За свою жизнь Обхар прочитал немало книг, однако впервые перед его глазами предстало столь невиданное зрелище!

Внезапно из группы, за которой следовал странник, вышел незнакомец и, опустив капюшон со своей головы, обратился к Обхару. К великому удивлению, юноша понял каждое слово, будто они звучали на родном ему языке.

– Мое имя Кохэаси. Перед тобой народ Кореомари – дети барханов. Судьбе было угодно, чтобы ты оказался в Пустынном царстве, нашем доме. И хотя обычно мы стараемся не сталкиваться с человеческим родом, беда, настигшая тебя в пустыне, заставила нас помочь тебе.

– Беда? – недоумевая, переспросил Обхар, и вокруг зазвучал шуршащий ропот.

– Мы нашли тебя вчера во время ночной охоты. Твои глаза были скованы недобрым сном. Ибо пустыня не любит непрошеных гостей, а я вижу, что ты попал к ней не по своей воле.

Тогда перед глазами Обхара пронеслись все события прошлых дней. Так ясно он еще никогда не понимал происходящего, будто до этой секунды всю память и чувства извлекли из его сознания и поместили в глубокий сосуд. Пораженный чудесным спасением, что еще несколько минут назад казалось ему гибелью, Обхар проговорил:

– Вы спасли мою жизнь, благодарю вас от всего сердца! Он преклонил голову и продолжил:

– Меня зовут Обхар Гавироль, и я направляюсь к морю. Я вышел из дома пару дней назад вместе с девушкой по имени Синара. Но прошлой ночью нас настигла песчаная буря.

Смутная тревога и тяжесть не покидали юношу с того момента, как он вспомнил минувшие дни. Лицо Синары, пробивающейся вместе с ним сквозь песчаную бурю, ее ладони, которые он старался не потерять, все еще стояли перед глазами. Молчание, в которое погрузился Обхар, затянулось, и Кохэаси подал знак, чтобы народ начал расходиться. Он подошел к гостю и произнес:

– Тебе нужно отдохнуть. Ты пережил тяжелую ночь. Пусть Пустынное царство станет для тебя домом на то время, которое ты посчитаешь нужным. Я провожу тебя в подготовленные покои.

Обхар долго не мог уснуть, но вскоре накопившаяся усталость заставила его сомкнуть веки. Проспав в течение нескольких часов, он очнулся от стука в дверь. На пороге лежал поднос с едой и кувшин воды, в котором плавали крошечные бутоны розовых растений. На вкус напиток был сладковатым, но, раскусив лепесток цветка, юноша почувствовал неожиданную пряность. Тем не менее жидкость прекрасно утоляла жажду, а пища восстанавливала потраченные силы. Через некоторое время явился Кохэаси и рассказал о том, что прежде еще ни одному человеку не доводилось бывать в их мире. Потому сегодняшний день будут вспоминать долгими веками.

– Спасибо за то, что вы сделали для меня. Но мне пора отправляться в путь.

– Куда ты отправишься? Твой путь вновь лежит в портовый город?

– Сейчас я не знаю, что буду делать дальше. Если бы я мог узнать ответ на волнующий меня вопрос, я бы понял, как правильно следовать моей дороге.

– Твое желание осуществимо. Иди за мной, я покажу тебе святыню нашего народа.

Обхар последовал за Кохэаси, не задавая вопросов.

Сначала они прошли сквозь сердце города с его оживленной площадью, затем свернули в лабиринт каменных улочек, а после внезапно очутились в узком проеме, двери которого захлопнулись за ними. Кохэаси вел Обхара длинными запутанными путями, когда юноша заметил, что своды подземелья с каждым их шагом нависают над головами все ниже. Тоннель стал похож на нору, перемещаться по которой было возможно лишь ползком. Еще некоторое время они пробирались по проходу, освещенному лишь фонарем в руках Кохэаси, как вдруг впереди показался вход в другую пещеру. Ведущий Обхара на мгновенье остановился, закрыл глаза, низко поклонился и произнес:

– Мы прибыли в священное для нашего народа место. Никто из людей ранее не видел его, но ты должен был здесь оказаться, поэтому я привел тебя сюда. Он двинулся вперед и вышел из тоннеля, приглашая Обхара последовать за собой. На сей раз густую темноту, обволакивающую пещеру, свет фонаря прояснить не смог. Тогда Кохэаси приложил свечу, что была под футляром, к висевшему на стене огарку, так он переходил от одного места к другому, освещая каждый уголок пещеры. Когда взору путника явилось то, к чему они так долго шли, он не поверил своим глазам. Словно после долгого сна, юноша протер лицо руками, опасаясь, что все это привиделось ему. Однако, когда он вновь устремил взгляд вперед, его охватил невиданный восторг, какой испытывает человек в минуты, когда оказывается в прекрасном месте, не поддающемся никаким описаниям. И все же я постараюсь рассказать вам о том, что он увидел.