Буквально за четверть часа братья Лотона расспросили Синару о ней, а также рассказали ей о своих семьях и жизни вдали от дома.

– Мою жену зовут Аэтель. Мы познакомились пять лет назад, когда наш караван прибыл в порт. Я сразу понял, что это моя судьба, – мечтательно припоминал Фалим.

– Ха! – перебивал брата Тариб. – Понял он. Да ведь ты с головы до ног окатил бедняжку водой, а потом еще и перевернул к ее ногам поднос со сладостями.

Фалим строго посмотрел на брата и продолжил:

– У нее золотые волосы, словно пески, окружающие нас, и голос, мелодичный, точно флейта.

– О да, слышали бы вы, как она кричала своим прелестным голоском, когда братец опрокинул на нее кувшин, – все не унимался Тариб, и Синара то и дело сдерживалась, чтобы не расхохотаться. – Этот крик слышен был в нашей деревне! Фалим уже был готов броситься на брата, когда тот снова заговорил:

– Вы лучше послушайте о моей жене. Она выросла в наших местах, и я с детства знал, что мы будем вместе. Она нежная и кроткая! – хвастливо посмотрев на брата, заявил Тариб. – О, как я мечтаю поскорее увидеть Дайсу и Камида, моего сына! Он весь в меня!

Синара с удовольствием слушала братьев, и так могло бы продолжаться еще долгое время, если бы спор не прервал Лотон.

– Наверняка хвастались своими женами? – усмехнувшись, обратился он к Синаре, разгоняя братьев по сторонам. – Все готово к дороге, но у нас осталось еще одно дело – пора представить вас верблюду.

Верблюда Синары звали Бочи, и девушка с опаской поглядывала на него, ожидая момента встречи.

– Пойдемте, Синара, – позвал за собой Лотон. – Бочи – молодой верблюд. Он гордый и своенравный, как все его сородичи. Однако, в отличие от них, до этого ему доводилось перевозить на себе лишь товары.

Глаза Синары округлились от удивления, но Лотон объяснил:

– Нет, не переживайте, перед дорогой всех верблюдов объезжают, но некоторых из них мы берем с собой для равномерного распределения груза. Но, кажется, сегодня Бочи повезло! – улыбнулся бедуин. Вместе с Лотоном Синара подошла к верблюду. Привыкший к людям, он, казалось, вовсе не обратил внимания на приблизившиеся лица. Смачно пережевывая траву, Бочи глядел в сторону своих товарищей. Но, как только Синара вышла из-за спины Лотона, глаза верблюда остановились на ней и животное издало глухой урчащий звук.

– Ну-ну, Бочи, не ворчи. Это Синара, и вам нужно подружиться. Подойдите ближе, – позвал девушку бедуин.

Сделав пару шагов вперед, Синара медленно подняла ладонь и прикоснулась к жесткой шерстке верблюда. Тот был не против, но Лотон вдруг нахмурился и произнес:

– Синара, я не хочу сомневаться в вас, но все же должен предупредить: верблюды – верные создания, они не забывают доброты и служат тому, кто хорошо с ними обращается. Для нашего народа они больше, чем просто помощники, мы считаем их друзьями, сопровождающими нас в течение жизни. Я прошу тебя помнить об этом и относиться к Бочи с таким же уважением.

– Я понимаю, вы ничего обо мне не знаете, но я надеюсь, что в скором времени вы увидите, какой я человек. Я очень благодарна вам за доверие и постараюсь оправдать его.

– Хм, хорошо. Тогда, думаю, нам пора отправляться в путь. Бочи, присядь, дружок, – улыбнувшись, заговорил Лотон и, сделав жест руками, усадил верблюда на землю. Синара не без труда взобралась на спину Бочи, устроившись на одеяле между горбами. Лотон рассказал ей о том, как направлять верблюда верной дорогой, а главное, как удержаться на нем. Ведь когда Бочи поднялся, Синаре показалось, что земля осталась далеко внизу. Вскоре караван продолжил свой путь. Синара, Лотон и Тариб немного посмотрели ему вслед и повернули в противоположном направлении.

Пески, словно живое существо, постоянно находились в движении. Они проплывали и тянулись мимо проезжающих. Сначала Синара разглядывала блестящие золотые песчинки, согретые солнцем, гонимые ветром. Но вскоре эти частицы превратились в поток, на много километров окружающий все вокруг. И не было видно границ этого жаркого океана. Не было их до той поры, пока Синара и ее благородные попутчики не преодолели очередной бархан. За ним пустыня будто делилась на две части. По левую руку все еще пролегал золотой песок, и, указав в этом направлении, Тариб произнес:

– По вашим рассказам, я понял, что разбойники привезли вас с той стороны. Там пустыня обрывается и граничит со степью, – он повернул голову и указал на неопределенное место. – Здесь мы и нашли вас.

Услышав это, Синара, хоть и сидела верхом на Бочи и еще не освоилась в катании на верблюде, начала метаться в разные стороны, чтобы все получше рассмотреть. Почувствовав это, Бочи издал недовольное кряхтение.

– А что находится с другой стороны? – немного успокоившись, спросила Синара.

– Считается, что именно оттуда и берет свое начало пустыня. Мы можем немного проехать вперед, и, если нам повезет, мы обнаружим следы.

Так они и поступили. Последовав за Тарибом и Лотоном, Синара не прекращала наблюдать. Она внимательно исследовала глазами каждый клочок песка, лежащего под ногами их верных верблюдов. Так продолжалось до тех пор, пока солнце не взошло в зенит. Гигантское светило стало беспощадно палить лица и покрытые головы. Его свечение отражалось в блестящих песчинках и слепило глаза. Внезапно Синара будто очнулась после долгого монотонного сна, она потерла усталые веки, чтобы проверить, не привиделось ли ей, но ничего не изменилось. Песок, стелющийся впереди, больше не был золотым. Взгляд девушки, устремившийся на далекое расстояние, мог рассмотреть лишь черные гряды. Миллионы крошечных песчинок покрывали землю, словно драгоценные камни, и витали в воздухе, словно пепел.

– Вижу, вы обратили внимание на премудрости пустыни, – усмехнулся Лотон, подъехав к Синаре. – Это «первая часть пути Алаза», – сказал он как ни в чем не бывало. Но когда Синара взглянула на него с неподдельным удивлением, Лотон объяснил:

– Наш народ делит пустыню на четыре части. Когда мы пересекаем ее, то говорим, что преодолели часть пути Алаза.

Не успела Синара задать свой вопрос, как из-за их спин показался Тариб. Вид у него был удрученный, и девушка без слов поняла, что он хочет ей сказать.

– Простите, Синара. Следов нет. Его не могло отбросить к «первой части пути», а, поскольку мы не встретили ничего, что указывало бы на него ранее, это означает только одно.

– Нет! – возмутилась Синара, – не может такого быть!

– Ну-ну, – возразил Лотон, – не нужно отчаиваться, ведь Обхара могли найти так же, как вас! Будем надеяться на лучшее.

Замолчав на какое-то время, братья-кочевники дали Синаре возможность побыть в тишине. Девушка в мельчайших подробностях вспоминала прошедший день, но так и не смогла припомнить ничего, что бы помогло ей воспрянуть духом. Лишь слова Лотона приободряли ее и давали надежду.

– Что ж, – грустно вымолвила она. – Благодарю за помощь, но больше я не могу задерживать вас. Да и сама я должна продолжать свой путь. Позвольте мне дойти с вами до Баттомсона, а после я покину караван и продолжу искать свою семью и Обхара.

Став частью каравана, Синара услышала от своих попутчиков множество историй. Были среди них и семейные предания, и дружеские рассказы о забавных приключениях, и древние легенды. Но каждый раз пустыня была их автором. Одна история запомнилась Синаре лучше остальных. Когда караван пересек очередной бархан, странница увидела, что песок вновь изменил свой цвет. Впереди показались бурые дюны.

Озадаченная Синара подъехала к Лотону и спросила:

– Прежде вы сказали, что пустыня делится на части пути Алаза. Но кто такой Алаз?

– Да, такой обычай пошел с тех пор, как он ступил на эти земли. Алаз был храбрым, но безрассудным юношей. Сказание о его путешествии до сих пор живет среди потомков. Хотите послушать?

– Конечно!

И Лотон начал свой рассказ:

– Семья Алаза слыла знатной и благородной по своему происхождению. Богатств и земель у их древнего рода было вдоволь. Да только мало этого было юноше. Жажда славы великого героя терзала его сердце. В те времена существовали рассказы о некой книге. Сам я, конечно, ее никогда не видел, да и никто из моих предков не смог бы этим похвастаться. Но поговаривали, что в каждом уголке мира есть одна из великих книг, что ведет историю героев, чья мудрость и чистое сердце помогли им совершить немало подвигов. Не каждый был удостоен чести быть выбранным книгой. Желание непременно попасть на страницы этого древнего свитка подвигло Алаза отправиться в далекое странствие. Но цель он избрал себе не благородную, а именно завоевание чудесного города, что, по легенде, был полон богатств. Разве мог сотворить подобное один человек? Алаз верил, что способен на это. Как ни отговаривали его друзья и родные, как ни умоляли не посягать на чужое, ранним утром ушел он, ни с кем не простившись. Безрассудный воин шел долгое время, превозмогая усталость, что ранее была ему неведома.