«Как же красиво большевики заигрывают перед рабочими и солдатами, – продолжал размышлять историк. – Сами же предложили создать Временное правительство, сами же его потом и свергнут».

Неподалёку Сергей вновь увидел раздражённого Родзянко в окружении коллег и высокого офицера. Депутат с негодованием возмущённо выкрикивал: «Мерзавцы, негодяи, губят Россию…»

Подойдя ближе, из разговоров, Филатов понял, что рядом с председателем ни кто иной, как сам Великий Князь Кирилл Владимирович. На его праздничном красивом расшитом кителе красовался огромный алый бант. Рядом мялись два верзилы в матросской форме. Князь увлечённо рассказывал, как его подопечный отряд по дороге в Таврический на Невском нарвались на пулемётный обстрел, но, быстро преодолев этот инцидент матросы с минуты на минуту будут в распоряжении революции. Родзянко в ответ поблагодарил и, не успев высказать несколько дежурных патриотичных фраз, как тут же две весьма привлекательные барышни подхватили князя под руки и повели «на чай». Филатов продолжал размышлять: «А вот и предательство на самом высшем уровне, крайне недостойное для члена династии».

Председатель Госдумы нырнул рядом в кабинет, оставив незакрытой за собой дверь. Сергей решил проследовать за ним и оказался в просторной комнате с расставленными по центру столами, вокруг которых суетились разного рода военные. Быстро сориентировавшись и прислушавшись к разговорам, Филатов понял, что здесь заседает Военный штаб из офицеров разных родов войск, которых Родзянко и успел оградить от арестов. Один из офицеров, которого называли Половцевым, весело восхвалялся:

– Ещё пару дней назад я обедал в Ставке главнокомандующего за высочайшим столом, говорил с государем и целовался с генералом Ивановым, а вот сейчас уже обдумываю планы борьбы с этими диктаторами.

При виде Родзянко, начальник этого штаба, по всей видимости, тот самый Энгельгардт, о чём Филатов знал ещё из исторических материалов, стал взахлёб рассказывать:

– Ещё утром отдал приказ этому наезднику Архипову с нарядом в пятьдесят штыков арестовать Контрреволюционное Отделение Штаба Округа. Так они арестовали генерала Круглова, митрополита Питирима, председателя Союза Русского народа Дубровина, сенатора Владимира Трепова, всех офицеров Губернского жандармского Управления, кроме самого начальника. Сам генерал Волков, оказывается, был убит уже к тому времени толпой, а управление и вообще подожжено.

Председатель Думы воспринял рассказ без особого интереса и предложил:

– Господа офицеры, товарищи, пора уже заняться делом. Необходимо распорядиться о занятии революционными войсками вокзалов, дворцов и других важных пунктов. Нужно прекращать эти беспорядочные грабежи и разгромы. И арестовать уже этих пулемётчиков на крышах. Нужно всерьёз подумать об обороне вокзалов и самого Таврического Дворца. Никто из нас не знает, как будут действовать части, которые двинутся на столицу с фронта.

После таких наставлений, офицеры притихли, и Родзянко с важным видом вышел за двери. Энгельгардт пристально посмотрел на Филатова, вероятно пытаясь припомнить такого офицера из своего штаба, Сергей быстро развернулся и тоже вышел вслед за депутатом.

Вся обстановка в здании уже настолько напрягала, что хотелось быстрее выскочить наружу. Всюду бродили без толку снующие военные и полупьяная молодёжь. Сергей, слегка улыбнувшись, невольно остановил взгляд на одной целующейся парочке. Молодой солдат, расстелив шинель на широком вместительном подоконнике, усадил рядом с собой на коленях симпатичную девчонку, вероятно студентку, которая всем телом страстно прижималась к военному, оплетая шею руками. «Кому война, а кому романтика», – пронеслось в голове у Филатова.

Но, в этот момент он каким-то боковым зрением заметил сидящего с другого края того же длинного подоконника фигуру спящего сидя солдата, похожую на его друга Бероева. Подскочив ближе, он уже совершенно не сомневался, что тут действительно кимарил его друг. С неистовым возмущением он толкнул Виталия в плечо:

– Чуха, ну ты нашёл время для отдыха. Поехали быстро, по дороге выспишься.

Но, Виталий не ответил, а лишь повалился на окно.

– Ты чего не даёшь парню спокойно отдохнуть? – возмутился молодой солдат, который так романтично с курсисткой пристроился рядом.

Сергей руками приподнял спящего друга за грудки, но, голова того беспомощно свисала, глаза полуоткрыто смотрели в пустоту. Только сейчас Филатов обратил внимание на растекающуюся из под него по светлому подоконнику темно-красную лужу крови. Студентка воскликнула от страха и отскочила в сторону. Солдат с удивлением посмотрел на офицера. Сергей приподнял шинель. Мундир был уже частично багровой цвета. Рванув пуговицы, он добрался до кровоточащей струёй раны на животе. Порез был похож на что-то тонкое и острое, по всей вероятности от ножа. Из под кителя на подоконник выпали окровавленные пачки бумаги.

Девчонка, что стояла рядом, тут же подскочила, откуда-то из сумки, что свисала на плече, в её руках оказались бинты и вата. Она что-то крикнула своему ухажёру и тот быстро убежал. Студентка вероятнее всего оказалась медиком или санитаркой, потому как очень ловко справлялась с обработкой глубокой раны. Кровь не останавливалась, бинт уже быстро заканчивался, и она, моментально не раздумывая оторвала кусок от своего же длинного подола, приложив к ране. Сергей лишь пытался приводить друга в чувства, похлопывая того по щекам и сбрызгивая водой из графина. Виталий же произносил что-то нечленораздельное.

Через минуту рядом уже толпилась целая группа таких же медсестёр, за которыми, по всей вероятности, и сбегал этот молодой солдат. Девушки ловко на несколько раз перетянули принесёнными бинтами вокруг живота, зажав рану. Откуда-то с удивлёнными и округлёнными глазами появился Олег. Мускулистый спортивный парень аккуратно и медленно приподнял друга на своих руках. Филатов схватил с подоконника забрызганные кровью бумаги. Студентки-медички смогли сделать всё, что возможно, оказав первую помощь, дальше уже требовалась помощь врачебная. Сердечно поблагодарив отзывчивых молодых девчонок, друзья бросились к выходу.

Автомобиль с генералом ожидал на прежнем месте. Тарас уже ожидал друзей у дверей. Аккуратно разместив раненого друга на заднем сиденье, машина быстро двинулась к воротам. На этот раз компания беспрепятственно покинула территорию центра революционного восстания. Охранник не предпринял ни малейшей попытки остановить грозное начальство. Сергей уже хорошо знал, куда нужно направляться и указывал дорогу. Олег всю дорогу пытался приводить друга в чувства, не давая тому окончательно потерять сознание. Генерал смотрел на всё с удивлением и смиренно молчал, понимая, что любые вопросы сейчас будут неуместными. Автомобиль мчался по Литейному проспекту, не обращая внимания, ни на гуляющие компании, ни на группы вооружённых солдат, ни на баррикады и многочисленный мусор на дороге.

Машина стремительно влетела во двор уже знакомого госпиталя и с визгом тормозов остановилась вплотную у входных дверей. Сергей, выскочив первым, тут же бросился внутрь. Генерал Спиридович, шёл следом, прекрасно понимая обстановку. Он сходу грозным голосом отдал распоряжение первой же санитарке, чтобы позвали в операционную хирурга. Олегу, что нёс на руках раненого друга, генерал указал дорогу в операционную комнату. Санитарки подкатили кушетку.

Пока девчонки в белых халатах готовили Виталия к операции, снимая одежду и перевязку, появился тот самый хирург Виноградов. Без лишних вопросов врач тут же указал всем за дверь. Все и так понимали, что больше от них уже ничего не зависело. Начались минуты ожидания. Олег смотрел в пол, обхватил свою перевязанную голову окровавленными руками, Тарас спокойно попытался изучать наполовину залитые кровью бумаги, генерал Спиридович в коридоре уже успокаивал рыдающую женщину. Жена какого-то важного начальника узнала знакомого генерала и пыталась поделиться горем, изливая душу. Она открыто бранила всех вокруг, включая императрицу. С её слов «супруг, бросив на произвол судьбы семью, срочным порядком отбыл в Царское Село для защиты царской семьи, сама же она вместе с двумя детьми осталась не удел, вынуждена скрываться, потому, как толпа извергов разгромила и разграбила всю их квартиру». Генерал, спокойно выслушав историю женщины, будучи хорошо знакомым с руководителем Красного Креста, вызвался попытаться помочь приютить этих двух, снующих по коридору малолетних мальчишек, в стенах этого госпиталя.