Только уже подойдя почти вплотную, Васильев смог услышал: «… Я – Клим Ворошилов, мастер котельной на заводе, и я – простой рабочий из народа… Вы ведь измайловцы, меня хорошо знаете. Вы пришли меня расстреливать?.. Вас заставляют стрелять в народ, а надо расстреливать таких вот озверелых офицеров».

Во время этих слов ближайший из строя солдат, заметив, что крикливый офицер уже нацелился выстрелить из револьвера в выступающего перед ними рабочего, с размаху ударил того прикладом по голове. Тут же остальные военные из строя разом кинулись сапогами добивать и затаптывать своего командира. Другая же часть строя уже обнималась и браталась с рабочими. Рабоче-солдатская масса продолжала пополняться.

Среди взбунтовавшейся толпы вдруг послышался гул негодования, пронеслось известие, что впереди на другой стороне Литейного моста проход закрыт вооружённым заслоном. Но, судя по всему, такая новость не сильно расстроило новых воинствующих начальников, и этот рубеж тоже необходимо было преодолеть, поэтому, самые воинствующие, как уже обычно, с криками и выстрелами в воздух двинулись вперёд прямо по мосту.

Олег, с удивлением, глазея по сторонам и, любуюсь по обе стороны торосами на зимней Неве, находился ближе всех к мосту, а потому оказался в числе первых среди этих отчаянных. Безусловно, ему совершенно были непонятны все эти бессмысленные намерения, очень угнетали ужасающие расправы и многочисленные смерти вокруг. А потому, дойдя уже почти до середины, он остановился, поглаживая рукой всё те же массивные литые ограждения с русалками и вглядываясь далеко вдаль, не веря своим глазам, что всё это происходит сейчас с ним не в своём двадцать первом веке, а в начале двадцатого. И выглядит это всё так необычно – другие здания, другие люди, даже другие запахи, но, всё такое же питерское небо, всё такие же питерские горизонты.

Ностальгические размышления, с радостным возгласом нарушил новый приятель, лукаво улыбаясь и с силой похлопывая по плечу. Рядом с ним ликовал такой же бравый и весёлый солдат, почему то в генеральской папахе на голове.

– А вот тебе и Васёк, – восторженно воскликнул Дёмин.

– Соколов? – встрепенулся Олег, глядя на улыбчивого странного военного.

– Точно так, – откликнулся тот.

– И брат у тебя есть? – настаивал Васильев.

– Ну, еся. А тобе какой антерес?

– Да, ищу я, понимаешь, сослуживца своего и давнего товарища – Егора Соколова. Очень уж повидаться надо, а найти не знаю где, – опять начал придумывать историю Олег. – Вот и подумалось, не твой ли брат будет?

– Отчего ж не мой? Как раз Егорка и есть братец мой, служивый… младшой.

– Неужели? – у Олега аж дух перехватило.

Ему тут же захотелось увести этого парня отсюда, чтобы расспросить получше, там, где не будут мешать эти яростные крики и постоянные выстрелы. Васильев даже не заметил, что залповые выстрелы доносились уже с другой стороны моста. Не обратил внимания он и на то, как рядом стали подкошенными валиться с ног вышагивающие по мосту. Он просто яростно схватил этого Соколова за плечи, держа перед собой на вытянутых руках, оглядываясь по сторонам и понимая, что с этой середины моста в обе стороны сейчас расстояние одинаковое.

Но, в эту же секунду этот невысокий полный солдат вдруг обмяк и повалился прямо на Олега. Улыбка застыла на его лице, а изо рта по обе стороны губ вытекли ручейки крови, скрываясь в ещё неокрепшей редкой бородке. Васильев, в отчаянии и непонимании, продолжал держать парня в руках, в упор смотря в его широко открытые глаза, словно откуда-то изнутри пытаясь понять всё то, что было недосказано. Тот сделал ещё один вдох, забрызгивая всё вокруг кровавым фонтаном, и окончательно свалился на землю. В этот момент у Олега в голове словно весь мир остановился. Он уже не хотел слышать ни выстрелов вокруг, ни криков, ни рыданий Дёмина, который о чём-то причитал, бегая вокруг. У нашего героя была только одна мысль о том, что оборвалась очередная ниточка, связывающая его с родным домом, где его ждала любимая. Не обращал внимания он уже и на то, что толпа растерянно бросилась назад. Васильев пришёл в себя уже только после того, как вокруг всё действительно затихло. В какой-то момент выстрелы полностью прекратились. Оглянувшись вокруг, он увидел ещё несколько убитых, лежащих на мосту. Раненые пытались ползком вернуться к своим товарищам, оставляя кровавые следы на грязном снегу.

Олег огляделся и заметил, что неподалёку с ним вновь оказался этот унтер-офицер Кирпичников, который тут же скомандовал подчинённым из его ближайшего окружения: «Ну, ребята, теперь пошла работа! За мной». Привычным движением поправив фуражку набекрень, он вдруг выступил вперёд на мост, подняв руки над собой вместе с винтовкой. Рядом с ним точно также вышли Марков и Круглов. Толпа молча смотрела на отчаянных командиров. Ситуация накалилась. Но Кирпичников с товарищами шаг за шагом уверенно продвигались на другую сторону и все увидели, как те вплотную приблизились к колонне солдат с нацеленными на них дулами винтовок. Переговоры длились совсем недолго. Уже после нескольких минут был подан знак, чтобы революционный поток с восторженными криками кинулся по мосту на другую сторону – Выборгскую сторону.

***

Всласть насладившись утренними любовными утехами, Михаил решил, наконец, подумать, и о завтраке. К тому же, прогуливаясь по квартире, он почувствовал ощутимую прохладу. Ульяна, заметив некоторую растерянность парня, сразу догадалась, что юноша совершенно неприспособлен к таким условиям. Соскочив с постели и, накинув на голое тело Мишину длинную рубашку, она тут же ловко закинула лежащие рядом с, покрытой белым кафелем до потолка, печью уже подготовленные дрова, предварительно разравняв внутри железной клюкой золу, и завела огонь. Сухие поленья тут же потрескивая задались, и девушка спокойно закрыла маленькую металлическую дверцу.

– Клёво, – лишь смог отозваться молодой парень, наблюдая за уверенными действиями девчонки. – Да ты у меня просто – гений. Откуда ты знала, что здесь нужно ещё и топить дровами? Я бы стопудово не догадался.

Девчонка лишь мило улыбнулась в ответ и скрылась на кухне. Михаилу вдруг стало крайне неудобно от своей беспомощности, ему хотелось что-то сделать самому, чтобы порадовать подругу, а в итоге, приходилось лишь наблюдать за её стараниями. Ульяна же действительно, уже очень быстро нашла в шкафу большую посудину, сковороду, кастрюли и принялась ловко чистить и шинковать откуда-то найденные ей тут же овощи, яйца, картофель и всякую различную зелень, словно уже знала, где и что должно тут находиться. Подойдя сзади из-за спины, Миша с восхищением засмотрелся, как у неё практически всего лишь одной рукой а так всё очень ловко получается. Сделав шаг ещё ближе и, прижав девушку к себе за талию, буквально касаясь губами самого уха, он прошептал ей:

– Да ты моя хозяюшка. И где же ты успела так всему научиться, солнце моё?

– Так ведь я ж не из благородных барышень. Дома у нас хозяйство своё. Вот с детства всегда с матушкой на кухне и хлопотала.

– Прикольно, – только и смог найти ответ влюблённый, продолжая губами прикосновения по трепетной шее, запуская руки под рубашку приподнимая её выше и выше.

Ульяна лишь покорна сильно запрокинула голову назад, жадно глотая воздух, пытаясь приоткрытыми губами вылавливать его поцелуи. Кухонный нож непроизвольно со звоном выпал из её руки на стол в тот самый момент, когда из груди наружу резко вырвался непроизвольный стон.

***

Карательный отряд под командованием полковника Кутепова строем двигался по Невскому. У Гостиного Двора к ним присоединилась ещё одна рота. Поручик, что ей командовал, представился Сафроновым. Ещё одной ротой отряд пополнился у здания Пассажа. Представившиеся командиры поручик Браун и прапорщик Кисловский при знакомстве посетовали:

– Солдаты верные, но, к сожалению, голодные – не ели ещё со вчерашнего обеда.

Полковник Кутепов приказал ротным командирам:

– При первой же остановке купите ситного хлеба и колбасы, чтобы накормить солдат.