— Мы уже готовы отправиться на свободную охоту, а ты ведь знаешь, чем это чревато! — пока я вспоминал прошлую встречу, Акко продолжала жаловаться. — Две недели на голодном пайке. Ни крови, ни серебра. У Пронома в долг столуемся!

В общем, не удивительно что с такими навыками торговли бедные вампирши регулярно кладут зубы на полку. Ну вот кто так открыто признается потенциальному работодателю, что находится в таком бедственном положении? Хоть бы немного себе цену набить попыталась! Впрочем, я обманывать их в любом случае не собираюсь.

— Не беспокойся, я как раз к вам. Есть дело. Если согласитесь, будут и сестерции, и крови нацежу.

— Не тяни, рассказывай, что нужно делать, — нетерпеливо мотнула головой Акко.

Я проследил за капелькой крови, которая от резкого движения сорвалась с кончика носа собеседницы, и тихо сказал:

— Мне мешает одна семейка. Брутусы, знаешь таких?

Акко резко помрачнела.

— А ты на мелочи не размениваешься, Ортес. Слышали мы, что у твоих родных неприятности. Это вот Брутусы обеспечили, значит? Вынуждена отказаться. Нам нельзя аристо трогать. Наши же главные, — она указала глазами на потолок, — не поймут. Ты, может, не в курсе, но знающий человек легко определит нашу работу. Впрочем, лучше объясню. Ты тогда дал нам своей крови, добровольно. Нацедил в стакан… а сейчас ты хочешь, чтобы мы убивали для тебя. Отнять жизнь для нас не сложно, но мы…

— Теряем голову, — поддержала Фанесса замявшуюся подругу. — Мы ведь хищницы. Когда охотимся, действовать тихо не получается. Люди — дичь для нас, а с дичью мы поступаем неаккуратно. На трупы каких-нибудь мелких бандитов или попрошаек внимания не обратят, да мы все равно каждый раз боимся высунуться, а тут семья эквитов, да еще глава в тайной службе заправляет. Мы не сможем удержаться. Даже если будем беречься от убийства разумных — всегда может произойти какая-то случайность, и тогда после нас останутся очень характерные следы. Дознаватели чистых в момент выкупят, в чем дело, и тогда по всему Риму объявят о появлении страшных нелюдей, которых надо непременно найти и очистить.

— Знаю я все это, — отмахнулся я. — От вас и не требуется кого-то убивать. Мне просто нужно попасть на территорию поместья, когда глава будет дома. В этом вы мне и поможете. Очаруете охрану и дадите мне доступ внутрь, с остальным справимся мы с Керой.

Вопреки ожиданиям Акко не сильно обрадовалась уточнению.

— Ты вообще представляешь, что значит очаровать охрану такого поместья, как у Брутусов? Они же параноики. Каждый из их людей находится в прямой видимости еще минимум пятерых. Все время, без перерывов. Я подойду постучаться, в дверь для прислуги, а на меня будут пялиться трое из бойниц. Зачарую этих — те, кто наблюдают за ними поймут. Тем более теперь, когда они ожидают нападения. Вы ведь как-то смогли узнать, кто подготовил покушение? Ну вот, а они наверняка знают о том, что вы знаете. Нет, я не отказываюсь. Просто Ортес, нас троих будет мало. Возьми, например, Сетоса. Он псилл. Скоро, наверное, появится здесь, а если нет, мы его сами найдем.

Вообще-то все эти сложности были мне известны. В досье на Феликса Брутуса был план поместья, с указанием количества и примерных мест расположения охраны. Собственно, я планировал справиться с помощью проклятья, но, если удастся обойтись без него, будет даже проще. Тем более, я, кажется, знаю о ком говорит Акко — в одно из прошлых посещений заметил в зале таверны странного разумного в просторной одежде, которая все время шевелилась, будто под ней ползали змеи. Не удержался, полюбопытствовал у Керы, и оказалось, что это змеи и есть, а разумный принадлежит народу псиллов — заклинателей змей. Если речь идет именно о нем, нам действительно не помешает такая помощь.

Заклинателя звали Сетос. Псилл появился в таверне всего через несколько минут, после того как о нем заговорила Акко — будто заранее готовился. Приглашение за стол принял благосклонно, с готовностью устроился напротив нас с Керой, и услышав в чем суть дела, сразу же согласился. Вообще он мне понравился — немногословный, спокойный, слегка отстраненный. Однако, как только услышал, с кем именно будем «воевать», оживился.

— Сетос согласен. Сетос готов идти против семьи Брутусов даже бесплатно, но за плату, конечно же, согласен больше. — Манера говорить у псилла, конечно, странная, но кому какая разница?

О причинах нелюбви к будущим жертвам псилл говорить отказался. Все, что я смог от него добиться, это «Плохие люди, Сетос не любит таких плохих». Ну, не любит, так не любит, главное, что согласен помогать, а причины мне не особо интересны. Зато, когда в разговоре кто-то упомянул чистых, псилла аж передернуло. «Сетос боится чистых. Сетос не любит бояться, поэтому Сетос хочет убивать чистых, всех, всех чистых». Этим он, меня, конечно, сильно подкупил — люблю, когда чистых не любят.

В общем, результатами похода в Трезвый сатир я остался совершенно доволен. Откладывать исполнение не стали, уговорились осуществить задуманное уже следующей ночью. Да, я немного торопился, можно было бы провести дополнительную разведку. Не хотелось дожидаться следующего удара — он ведь может оказаться удачным.

Дом семьи Брутусов находится не так уж далеко от жилища Ортесов. Аристократия почему-то предпочитает селиться компактно — всего несколько районов в Риме, которые они считают подходящими для жизни. Отдельные дома могут быть в любом месте, даже в рабочих районах, на случай, если владельцу нужно переночевать неподалеку от производства. Но семейное гнездо будет расположено либо в Монти, либо в Треви, или на самом краю какого-нибудь из соседних районов. Хотя это уже не престижно.

Ночь темна, но только не в городе. Рим — столица, и как положено любой столице, он никогда не спит. Однако аристократия предпочитает спокойный сон. Яркий свет фонарей освещает пустые улицы, по которым время от времени проходят жандармские патрули. Они тоже предпочитают без нужды не шуметь: даже стараются не топать своими подкованными сапогами. Патрули довольно часты, но с Керой это не является проблемой — она заранее предупреждает о скором появлении жандармов. Сейчас я наблюдаю за поместьем из подворотни. Возле входа для слуг никого — нужно дать время подопечным Сетоса, чтобы расползтись по местам. Его власть над змеями намного точнее, чем то, что могу изобразить я своим проклятием. Дождавшись кивка псилла, ко входу направляются мормолики. Все втроем. Их походка, обычно пружинистая и целеустремленная изменилась. Теперь они похожи на искусных танцовщиц. Плавные и вроде бы неторопливые, но вместе с тем стремительные движения, полные эротизма. Даже жаль, что я не вижу их наведенного облика — уверен, это нечто сногсшибательное.

Небольшая, но богато украшенная дверь открывается еще до того, как они подходят: те охранники, что следили за округой уже очарованы. Вот теперь пора и нам с Керой. Причем Кера — первая. Проклятья сегодня будут использоваться по минимуму.

К моменту, когда я проскальзываю внутрь и аккуратно прикрываю дверь, в привратницкой все уже кончено. Четыре трупа, все убиты ударом ножа в сердце — я специально попросил Керу действовать аккуратно. Незачем оставлять явных следов. Мы даже озаботились, чтобы остаться неузнанными — на лицах у нас с Керой натянуты косынки. Мормоликам это не нужно — их видимая окружающим внешность и так не является чем-то постоянным.

В соседней комнате слышен шум, и я спешу туда. Правда, к тому моменту как я захожу, шум уже успокаивается. Бойцы, еще несколько секунд назад пытавшиеся переловить или перебить непонятно откуда появившихся змей, теперь зачаровано пялятся на прекрасную Исмем, совершенно не обращая внимания на то, как Кера убивает их одного за другим. Хорошо — здесь справятся, значит, мне нужно дальше. Мормоликам лучше не позволять убивать, не то сорвет крышу, и останемся мы с кучей трупов, на которых очень уж характерные повреждения. Грязной работой пришлось заниматься мне. Противно убивать беззащитных и зачарованных, но никакой жалости: они представляют опасность. Заниматься этой бойней нам еще долго — прежде, чем войдем внутрь нужно зачистить всю южную сторону поместья. Один длинный дом, двести метров в длину. Шестьдесят человек охраны.