— Знаешь, когда ты улыбаешься, то намного красивее, — неожиданно мягко произношу я.

Пыжится, не отвечает. Губки поджаты, бровки домиком.

— Ты только всё усложняешь!

Моё сердце, истерзанное мужем, начинает снова болеть. Терзаемое его ребенком.

Выхожу из машины, и сама вытаскиваю девчонку из машины.

— Пусти, мерзавка. Буду кричать!

— Тебе это не поможет! — повышаю голос в ответ.

— Ма-ма! — сынок уже зашел в школьную калитку и прощается со мной.

— Пока, милый. Заберу в четыре, после продленки.

(Сыночек обожает продленку, там он играет с одноклассниками, делает уроки и учиться программированию).

— Сюси-пуси! Маменькин сыночек, — шипит Лиза.

— Ну а ты, как я посмотрю, маменькина дочка, — парирую в ответ.

— С чего бы это? — девочке явно не нравится, что я сравниваю ее со своим сыном, и обвиняю в мягкости и приверженности чему-то или кому-то.

— Ты сама не хочешь думать, оценивать. Твоя мама плохо отзывалась обо мне, и ты притащила ее мнение с собой в Москву. Ты даже не хочешь выслушать меня, узнать обо мне. Твое мнение уже сформировано мамой, а значит, ты мамина дочка!

— Я знаю о тебе всё! Ты украла у нас с мамой папу!

— Какие-то проблемы? — к нам подходит директор школы.

— Надежда Львовна, Лиза немного напугана переменами в жизни. Её переезд в Москву был таким стремительным, что она не успела подготовиться.

— Ничего страшного. Пойдем, — высокая стройная женщина с фирменной укладкой берет девочку за руку и ведет за собой. — Мы сами справимся, Алевтина, вы езжайте домой.

Они уходят, а я остаюсь одна.

Падаю в автомобиль, еду домой. Радуюсь, что до вечера мне не придется видеть удушливые волны истерики Лизы и грустные глаза сынишки.

Дзинь.

На телефон приходит сообщение от Андрея Князева. Адвоката, которого я наняла вчера для бракоразводного процесса.

Андрей: «Алевтина, есть новости. Жду вас в нашем кафе через час. Удобно?»

Алевтина: «Уже еду».

Разворачиваю автомобиль, еду на встречу. Ломаю голову, что такого мог узнать адвокат, чтобы вызвать меня так срочно?..

Алевтина

— Здравствуйте, вежливо приветствует меня мужчина привлекательной наружности, едва вхожу в кафе. — Присаживайтесь, — настойчиво предлагает присесть рядом с ним.

— Что??? — не слышу, что он говорит. Занята оцениванием объекта. Давно мне такие экземпляры не попадались. Видимо, виной тому тот факт, что муж сделал из меня затворницу.

— Алевтина Дмитриевна, рад знакомству.

Стильная стрижка, волосы небрежно зачесаны назад. Черты лица немного резкие, но в целом приятные. Кожа загорелая. Глаза синие. Очень глубокие и говорящие. На дне зрачков пляшут черти, а в глазах такое самомнение, что сносит с ног.

Знает гад, какое впечатление оказывает на девиц.

Но я-то не девица! Напоминаю себе.

При этом продолжаю глядеть на него как кошка.

Смотрю в синие глаза и внутри меня всё переворачивается.

— Давно хотел познакомиться с вами вживую! — слышу приятный баритон.

Случайно бросаю заинтересованный взгляд на его музыкальные пальцы. Отмечаю, что кольца в форме бручального ободка нет.

— Ах, вы об этом! — показывает интересующий женщин палец. — Не женат. Бог смилостивился! — смеется открыто, и я столбенею.

Веду себя как все эти «кошки». Стыдно-то как!

Мужчина режет по живому откровенным взглядом, а я подглядываю за ним с любопытством из-под опущенных ресниц.

— Готовы делать заказ? — подходит официант.

Князев делает официанту заказ и возвращает свой взгляд мне.

— Андрей, зачем вы флиртуете со мной? — выдавливаю глухо. — Я замужняя женщина.

— Но это же ненадолго! — намекает на предстоящий развод.

— Мне неприятно, — царапаю ногтями скатерть на столе.

— Простите. Не хотел вас смущать. Честно, сам не знаю, почему пялюсь на вас. Видно, бес попутал.

Чтобы перевести тему разговора в деловое русло, достаю из сумочки конверт с пачкой пятитысячных купюр, протягиваю мужчине в дорогом темно-синем костюме, тихо произношу:

— Аванс за ваши услуги.

— Наличные? Давно со мной клиенты кэшем не рассчитывались, — озадаченно трет гладкий лоб.

По моим подсчетам мужчине лет двадцать восемь, и лоб у него гладкий как кожа младенчика.

— Муж не знает о моей затее развестись и поделить имущество и компанию! Ему это точно не понравится, — отвечаю робко. А счет у нас общий. Снятие или перевод крупной суммы денег вызовет подозрение и миллион вопросов.

Кадык на мощной шее Андрея дергается.

— Неприятно, когда у жены нет собственного счета. Особенно, если учесть, что это небедная девушка. Я так понял, у вас и с мужем плохие отношения? — молодой мужчина вглядывается в меня так, будто пытается найти мой изъян.

— У меня? — удивленно округляю глаза на адвоката. — «И с мужем плохие отношения», — повторяю за мужчиной фразу. — Что значит предлог «и». Вы ошибаетесь на мой счет.

— Нет, — мотает ухоженной головой. — Я выяснил, на кого ваш супруг Шилов переписал ваше имущество. Вернее, вашу половину. Свою-то он поделил между двумя детьми.

Рефлекторно скручивает живот, хотя я сегодня почти не ела.

Вот она минута правды. Падам!

Дерзкий взгляд мужчины блуждает по моим дрожащим рукам, останавливается на подбородке и губах.

— Не тяните! — наезжаю на него. Надоели его игры, заигрывания и недосказывания. Одни намеки. Не за это плачу ему. И не за красивые глаза!

Глаза у него действительно безумно красивые.

— Светлана Воскресенская! — громко с ударением произносит Князев.

— Что?! — вскрикиваю и вскакиваю с места, опрокидывая чашку с горячим чаем.

Я была готова к любому предательству Глеба, но то, что услышала, превзошло все мои ожидания.

Дальше наступает шок.

Да. Есть особый тип тишины — имя ему — шок.

Ловлю на себе пристальный взгляд мужчины.

— Так понимаю, у вас и с ней непростые отношения?

— Она — мой враг! — выплевываю с горькой обидой.

Приступ тошноты подкатывает к горлу.

— Как супруг посмел сделать это со мной? Отдать всё, что мне оставил отец, именно ей???

— Алевтина, я правильно понимаю. Вы не читали завещание собственного отца? — сердито нахмурившись, спрашивает адвокат.

— Нет. У меня не было времени. Я… мне было очень плохо, — кусаю губы, вспоминая, что чувствовала и делала, когда меня настигла горечь утраты. — Шилов занимался всем. Похоронами, завещаниями. Я не вникала, потому что доверяла отца и мужу.

— Эх! — адвокат поднимается на ноги, подходит ко мне, и встает так близко, что меня обдает его энергетикой, харизмой и парфюмом. — Алевтина, нужно всегда читать документы, особенно если они касаются вашего будущего. Но знаете, можете не расстраиваться, если вы останетесь ни с чем… я вас приму и такой…

— Что?.. — вскидываюсь на молодого мужчину. Высокий, широкоплечий, он закрыл своей широкой спиной от меня солнце, которое я видела в окне до встречи с ним.

Теперь же вокруг тьма.

— Вы мне нравитесь. И если я женюсь, то только на вас.

— Вы совсем выжили из ума! У меня море проблем, а вы лезет ко мне со своими чувствами ниже пояса! — выдыхаю с обидой и бегу на выход из кафе.

— Алевтина! — слова мужчины ударяют в спину. — Мне связаться с вашей мамой?..

— Идите все к черту! — бросаю, не оборачиваюсь и бегу к машине. В этот самый момент слышу звонок телефона.

Достаю мобильник, гляжу на экран — звонок от мужа.

Сбрасываю.

Снова звонит.

— Да, — отвечаю грубо.

Голос в трубке чужой. Женский. Жесткий. Неприятный. Леденящий душу.

— Алевтина Шилова?

— Да.

— Жена Глеба Шилова?

— Да…

Вечером этого дня

Алевтина

Страшные события этого дня не вяжутся с моим желанием всё понять, осознать. Не могу впустить в сердце и в сознание то, что пришлось пережить сегодня.