– Ты все время ругаешься с ангелами?

Ольвия, приводя растрепанную косу в порядок, усмехнулась и призналась:

– Порою, мне приходиться ругаться со всеми – с ангелами, с демонами, с прочими странными существами, которые очень часто человеческую жизнь ни во что не ставят. Они все считают нас зазнайками, много о себе возомнившими. И все требуют беспрекословного идолопоклонничества. Да, человек конечно изрядно нагадил и планете и себе подобным, но многие люди не безнадежны и их стоит спасать… А вообще не пугайся ангелов. Это просто сегодня нам попался несговорчивый… Вот твой, например, защитил тебя, помнишь? А ведь ты сама могла попросить его… – Ольвия вспомнила, как порог ее дома переступила ни во что не верящая Люция, вот ангел и молчал. Пришлось Ольвии растормошить его, и напомнить о своем священном долге – защищать свою подопечную, попавшую в беду из-за ведьмы.

– Да, теперь я понимаю, что нужно звать своего ангела-хранителя на помощь, если уж припекло, – проговорила задумчиво Люция и вдруг спросила: – Откуда ангел знает тебя? Он назвал тебя по имени и болтал, как со старой знакомой…

Ольвия пожала плечами и ответила:

– Очевидно, на небесах насчет меня какие-то особые распоряжения, поэтому ангелы и знают меня. Но что им на самом деле нужно от меня – я сама до конца не понимаю, – она зажгла свет в комнате, потом подошла к тумбочке, где стоял стационарный телефон, и взяла в руки справочник. Немного полистав его, она набрала какой-то номер и стала ждать. Вскоре в трубке послышался немного визгливый женский голос:

– Психиатрическая больница слушает!

– Добрый вечер. Приезжайте, пожалуйста, по адресу Каштановая, 1. В этом доме находится ваш будущий пациент… – Ольвия положила трубку и глянула на Берту. Она немного привстала, осмотрелась и, остановив взгляд на окне, проговорила:

– Здесь был огромный пернатый… Весь-весь в перьях… И с пылающими глазами, такими, как фонари на улице…

Люция засмеялась, Ольвия же начала поддакивать и произнесла:

– Да-да, так и скажете врачам, которые будут забирать вас, что в вашей комнате был огромный пернатый человек…

Берта безумно улыбнулась, вопросительно посмотрела на девушек, потом на свои обломанные кровавые ногти, под которыми виднелись занозы и щепки, и спросила:

– Кто я?

– Теперь об этом сложно сказать, – только и вымолвила Ольвия, заметив на подоконнике большое белоснежное перо. Она повернулась к Люции и скомандовала: – Пошли отсюда. Нам здесь больше нечего делать.

Они вышли из спальни и поторопились в больницу. Там их дожидался чудом исцелившийся Аврелий. С благодарностью он припал к ногам Ольвии, чувствуя, что это она спасла его. Безудержная радость его немного была омрачена известием о том, что его любимая Берта приложила руку к его болезни. Узнал он и о том, что она сошла с ума и ей придется сменить место жительства, – из симпатичной просторной усадьбы перебраться в мрачное казенное место, где ее уже дожидается строгая серая комната с угрюмой решеткой на крохотном окне.

Люция сдержала данное Ольвии обещание. Она собрала с раннего утра возле администрации пикет, в знак протеста против строительства усадьбы в лесу. Толпа защитников заповедной зоны состояла из двухсот человек, включая главного редактора Люции, – Давида. Это был заметный и колоритный персонаж – высокий и широкоплечий, с принципиальными серыми глазами, которые всегда выискивали брешь в лагере врага и докапывались до истины. Он сразу понравился Ольвии. Подойдя к девушке, он сумел в нескольких предложениях разъяснить ей, что необходимо говорить мэру, чтобы не прослыть некомпетентной и чтобы застать его врасплох. Ольвия, пока слушала его, сама не заметила, как стала любоваться им. Его волнистые светло-русые волосы слегка прикрывали уши, на волевом и открытом лице играл здоровый румянец, полные губы почти всегда улыбались. Давид показался Ольвии добряком, но добряком, умеющим поставить выскочек на место.

Некоторые люди пришли с яркими плакатами. Ольвия тоже соорудила плакат с надписью «Руки прочь от нашего леса!». Рядом с ней стояла темноволосая девушка с куда более кричащим заголовком: «Наглым бюрократам место в аду, а не в лесу!».

Мэр приехал на работу около девяти утра. Недовольная толпа со зловещими плакатами стала для него полной неожиданностью.

– Что это за олухи? – злобно спросил он у своего помощника Яхонта, неказистого лысого толстяка в коричневом костюме.

– Как я понял, они протестуют против вашей будущей застройки в лесу, – ответил прямолинейно помощник.

– Как посмели?.. Кто зачинщик? – рассвирепел Альберт.

– Успокойтесь, я сейчас все улажу! – пообещал Яхонт, нервозно вытирая платком пот со лба. – Я мигом их разгоню с помощью полиции!.. А вы идите в здание через черный ход… – предложил он сметливо.

Альберт окинул презрительным взором толпу и заметил среди людей высокую светловолосую девушку в золотом платье. Сразу же вспомнилась неожиданная встреча в лесу, их первая ссора. Нет, он никогда не был трусом. Повернувшись к помощнику, он с твердостью произнес:

– Я не буду скрываться. Я подойду и поставлю этих зазнаек на место! – его лицо раскраснелось от досады, темные брови соединились на переносице, добавляя ему вид суровый и нервозный.

– Как знаете! – пожал плечами Яхонт и поспешил ретироваться.

Мэр проводил его пренебрежительным взглядом и, сжав плотно кулаки, направился прямиком к толпе, облепившей высокие белые ступени административного здания. Люция к нему подлетела первой. В руках у нее был микрофон.

– Господин градоначальник, ответьте, пожалуйста, на вопрос, как вы умудрились получить разрешение на строительство жилого дома в заповедной лесной зоне?

Но он пропустил вопрос мимо ушей и даже не взглянул на Люцию. Его гневный взгляд все время фокусировался на Ольвии, которая стояла чуть дальше. Он сообразил, что именно эта светловолосая девушка в странном золотом платье стала зачинщиком этого театра. Он бесцеремонно отодвинул в сторону Люцию с ее огромным микрофоном и подошел к Ольвии.

– Ты это организовала, да? – строго спросил он у нее.

Ольвия не стушевалась и тут же поинтересовалась:

– Можно посмотреть правоустанавливающие документы на участок? – она заранее подготовилась к словесной дуэли с помощью приветливого Давида.

Мэр скривил губу и уничижительно спросил:

– Надо же, мы знаем, что это такое?

Ольвия насупила брови, пытаясь высверлить угрюмым взглядом дыру на его новом черном костюме.

– Полагаете, если я живу в лесу, то я совсем дремучая?

– Ключевое слово «живу в лесу», – передразнил он и прибавил: – Тебе, значит, можно жить в лесу, а мне нет?.. Эгоистка! Я посажу тебя за шарлатанство! – пригрозил он кулаком прямо перед физиономией Ольвии.

– Это вы шарлатан! – Ольвия почувствовала, как у нее начала уходить почва из-под ног. Она набрала воздух в легкие и выкрикнула как можно громче: – Давайте сюда документы на участок, хочу проверить их на подлинность в вышестоящей инстанции, ведь у вас же все куплено в мэрии, верно?

– Поосторожней с такими обвинениями, – зашипел мэр. – Сколько ты денег вытянула из населения за свои лживые услуги?

– Она не берет денег вообще-то за помощь, – отозвалась Люция, подняв указательный палец вверх.

Альберт с пренебрежением спросил:

– И как же она существует?.. Питается воздухом?

– Ольвия зарабатывает честным трудом. Она пишет… – начала Люция, но Ольвия резко остановила ее.

– Не говори ему… – приказала она, и подруга послушно замолчала.

– Что же это такое она пишет? – ухватился за ее слова Альберт. – Доносы на чиновников? – предположил он презрительно.

– Не отходите от темы, господин мэр, – Ольвия вернула ненавистного врага на тропу войны за лес.

– Я не обязан отчитываться перед кучкой неудачников за желание построить дом, – огрызнулся Альберт. – И с документами у меня все в порядке, понятно?