Вскоре Богис обнаружил, что рок-Марти горазд не только молоть языком. Несвятой Брат помог столковаться с каптенармусом и казначеем, а в придачу взялся донести часть выданного снаряжения. Это оказалось отнюдь не лишним, ибо одних длинных двуствольных пистолетов рейтарского образца выдали четыре штуки. А ведь каждый тянул фунта на три весу. Да ещё кираса, морион, седло и куча мелочей. На круг вышло пуда два. На самом деле, не так тяжело, как неухватисто. Дополнительная пара рук немало помогла управиться с этой горой добра.
И всё ж в кабак они попали лишь на третий день пребывания Богиса в рядах славного Шестого рейтарского и так далее полка. За это время он познакомился и со службой и с учёбой.подх
Оказалось, что выставлять угощение у рейтаров принято всему десятку. Однако лишь товарищи по кубрику сидят за столом всё время. Остальные просто подходят пропустить по кружечке. Засвидетельствовать, как сказать.
В тот день в трактире «Коза и барабан» народу хватало и без рейтаров. Пили мастеровые, отработавшие дневную смену. Гуляли драгуны из полка, квартировавшего неподалёку. Веселилась кучка мордоворотов красовавшихся шрамами и одетых пёстро – не иначе наёмники из купеческой охраны. У этих в ходу всё больше одёжка, доставшаяся по случаю, а то и с чужого плеча. Потому спорить с ними по части разнобоя в нарядах и снаряжении не сможет никто. На ком ещё одновременно увидишь салборские меха и лауфинбахийский шёлк? Только на наёмнике.
За столом Богиса успели побывать все. Последним подсел сержант Чозепин. Выпил две кружки, положенные начальнику по традиции. Потрепал молодого рок-Кадера по плечу, пожелал доброй службы и удалился. Ритуал завершился. Предстояла обычная пирушка на троих.
– Ты, Богис, правильный рейтар, – заявил после шестой кружки рок-Марти. – Честный и весёлый. Таким и должен быть человек конного боя! А всяким угрюмцам место в сапёрах!
– Что-то не заметил я в нашей службе места для веселья, – хмыкнул в ответ Эдан Гроцкут, справедливо решивший, что камень брошен в его огород. – Тут весельчак, сломавший из удали или озорства строй, махом оказывается в лапах профоса.
– Что ж ты, Мясник, равняешь дурь с удалью? Эдак ты объявишь, что дисциплина и угрюмость – суть одно и то же! А ты, Богис, слушай этого зануду с разбором. Если надо счесть медяки – он даст мне пять километров форы! Что касается боя – Мясник тоже не подведёт. Но этого маловато! Как там в уложении? «Удиви и победишь!» На этот счёт Мясник слабоват, слабоват.
– На счёт медяков, – вмешался Гроцкут. – Тебе жалование какое обещали?
– Четверть талера в день.
– А подписался под каким?
– Так это… – протянул Богис, вспоминая. – Тридцать грошей.
– Улавливаешь?
– Чего? – не понял рок-Кадер.
– Обещали серебро, а платят медью, – скривил рот Мясник.
– По всей Лерингии медь принимают свободно, – с невинным видом встрял рок-Марти. – Или ты намылился в Салбор или Берлею?
– Никуда я не намылился. А только, когда вербовался ты, сколько грошей давали за талер?
– Сто, – признал Несвятой Брат.
– Сто! – поднял палец вверх Мясник. – И платили нам по двадцать пять в день. И долго платили. В этом году только пересмотр учинили.
– Но сейчас ведь всё по чести, – не понял тревог Гроцкута Богис.
– Сегодня – да. Только медь продолжает дешеветь. Года через три талер будет стоить двести грошей, а платить нам продолжат по тридцать. Вот увидишь!
– Пока Змей видит лишь, что я оказался прав, – хохотнул беспечный рок-Марти. – Нужно счесть медяки – к Мяснику. Нужна лихость – милости прошу к Несвятому Брату!
– А в скольких боях ты бывал? – с жаром спросил Богис.
Он уже всех любил, был готов назвать полк домом родным и желал лишь одного – подвигов. С удивлением рок-Кадер услышал едкий смешок Гроцкута.
– По правде сказать, ни в одном настоящем, – ответил Несвятой Брат, игнорируя Мясника. – После войны с Салбором, никаких крупных дел не случалось, а ведь прошла уже тьма времени. Иной раз гоняют рейтарские роты в неспокойные области. Ради устрашения недовольных. Разбойников искоренять довелось. Но разве это бой? Так, охота…
– Да ты не вешай нос, – неожиданно подбодрил юношу Гроцкут. – Хватит на наш век этого добра. Примета верная: долгий мир – к большой войне!
– А вот тут я с Мясником согласен! Выпьем же!
Они выпили ещё. И ещё. Разговор свернул на прошлое рейтаров. Рок-Кадер поведал свою историю, Гроцкут – свою. Она оказалась донельзя похожей на Богисову. Разве что вместо поместья старший сын мясника наследовал лавку. Но батрачить на брата или бродяжничать Эдан не захотел, потому записался в рейтары. Возрастом он тогда был даже младше рок-Кадера, но на лошади не сиживал, железа не нашивал, а пистолета не видел и издали. Через это в первые годы учения натерпелся, не раз жалел, что не пошёл в пешцы, где жалованье меньше, зато служба куда проще. Однако прошли годы, появилась сноровка, и сын мясника из восточного городка Хортау сделался вполне справным рейтаром.
– А потом нас сослали в Шестой рейтарский и так далее, – встрял Несвятой Брат.
– Это как понимать? – озадачился Богис.
– Так и понимай, буквально. Когда Его Королевское Величество высочайше соизволил повелеть, – фразу эту Несвятой Брат произнёс голосом, полным яда по самый верхний край, – сформировать четыре новых рейтарских полка, от старых начали отщипывать по кусочку. Чтобы в новых полках были уже толковые солдаты, а не одни вислоухие новобранцы.
– Ясень пень, командиры отдавали кого не жалко, – бесхитростно заявил Мясник.
– Так и капитан у нас из таких? – прищурился Богис.
Пословица о том, что войско баранов с командиром львом разобьёт львов под предводительством барана, заиграла для рок-Кадера новыми красками. Мрачных тонов.
– Э, нет, – замотал головой Мясник. – Офицеров, говорят, король лично утверждал. И с каждым с глазу на глаз говорил.
– Возможно, даже не врут, – согласился рок-Марти. – Чего у Его Королевского Величества не отнять – въедливости.
– Так это… выходит вас отбирали, кого поплоше?
– Да, – пожал плечами невозмутимый Мясник. – А чего тут такого? Я у командиров в любимчиках никогда не хаживал, а Несвятой…
– Не равняй меня! Меня сослали за крамолу, а не за нерадивость по службе!
От такого заявления Богис чуть было не подавился пивом. Смутьянов нещадно секли и ссылали на галеры или на осушение болот на западе королевства. На этот счёт камера благочестия вела неусыпную работу. Одну из колонн новоосуждённых каторжан рок-Кадер даже обогнал во время пути в столицу. Воспоминания о виде невольников всколыхнули нечто тёмное и холодное в животе юноши. И тут его собутыльник открыто признаёт себя смутьяном. Донеси кто – судить будут всех троих. Мясника, впрочем, слова рок-Марти не взволновали совершенно.
– Пф! Пустомеля! А важности – будто ты заговорщик и саботажник.
– До саботажа не опущусь! – горделиво вскинул подбородок вверх Несвятой Брат. – Берите выше – я вольнодумец и поэт! Вот слушайте! За честь короны и короля готов я был жизнь сложить, послал же в казарму король меня, и окладом моим – лишь кур смешить…
Мясник одобрительно хохотнул, но узнать, куда дальше заведёт рок-Марти муза оказалось не суждено. До ушей рейтаров донеслись слова, брошенные одним из четырёх драгунов, выпивавших за соседним столом. Как видно, они также услышали вирши Несвятого Брата.
– Чиво ж ещё ждать от рейтар! – объявил громогласно драгун.
Его товарищи закивали, ухмыляясь самым оскорбительным образом. Глаза их следили за реакцией троицы. Она не заставила ждать долго.
– Это вы нас с кем-то перепутали или желаете оскорбить? – поинтересовался рок-Марти, оборачиваясь к драгунам и повышая голос.
– Сам-то как думаешь? – ответил вопросом драгун.
Тон его не оставлял сомнений – компания искала драки.
– Что ж, стоит показать этим невежам атаку по-рейтарски! – подмигнул сослуживцам рок-Марти.
Не говоря больше и слова, он схватил кружку и метнул её. Да не в обидчика, тот явно готовился к отпору. А его сосед – нет. Оттого тяжеленная посудина прилетела тому прямёхонько в лоб, отправив полежать в страну снов и головной боли.