Зеро задумчиво вертел в руках подобранный в коридоре метательный нож. Ему было тошно после случившегося, но при этом отлично понимал: будь у него хоть немного хуже реакция, девушка превратила бы его в подушку для булавок. Он не понимал, во что его пытался втянуть голубокожий «колдун», но от осознания того, что пришлось быть участником отвратительного спектакля, на душе скребло.

Челгаан, тыкая в него пальцем, мерил комнату шагами и брызгал слюной.

– Я же видел, что она тебе нравится. Я заметил, какими глазами ты смотрел на ее танец! Хейлиин не может не нравится. Да как будто ты не знаешь, что на неё весь город облизывается! Объясни мне, что ты ломался, урод? Тебе трудно было довести дело до конца? Глядишь, закрыл бы долг Тор-Дафену.

– Что же этой твари было нужно? – тихо сам себя спросил Зеро, разглядывая остриё лезвия. – За что он её так ненавидит?

Услышав это, Челгаан подскочил, как ужаленный.

– Что ты сказал? Я – тварь? Я её ненавижу? Да я фанатею по ней! Она – лучшая на этой дурацкой планете. А ты у меня люто пожалеешь… С этого дня ты – аутсайдер. Я сделаю из твоего поражения шоу для всего города. Знаешь почему? Потому что ты меня бесишь, раб!

Хейлиин, наконец, успокоилась. Она ничего не могла с собой поделать, так как внезапно остро всколыхнулись в памяти воспоминания о насилии, которое учинил над ней Эдгаар. Она пыталась гнать от себя четыре года мысли о тех жутких днях, но вся накопленная боль от постоянных унижений, от игры в страстную любовницу растаяла, как дым в этот день. Она даже не знала, кого ненавидит больше – человека со шрамами, или отца своей дочери. Царь уничтожил в ней веру в мужскую порядочность. Выживать в таких условиях она научилась, но счастливее не стала.

Отдаваясь Эдгаару, она всегда представляла погибшего мужа. Хейлиин отлично научилась притворяться, имитировать оргазм, стала безжалостной придворной стервой. Она готова была стерпеть любой ужас за право своего сына наследовать земли отца. Все до единого жертвы оказались напрасны.

Сиадара плакала. Ей было до безумия жалко себя, загубленную жизнь, поруганную честь, растоптанную гордость. Зачем она пришла в Железный Замок? У неё была крохотная надежда, что «колдун», который имел огромное влияние и на членов Совета, и на Эдгаара, придумает какое-то решение. Она была готова расплатиться за помощь своим телом, но по её мнению это должно было получиться добровольно, без принуждения.

То, что она оказалась под незнаком мужчиной, заставляло содрогаться от ужаса. Непонятно каким чудом случилось так, что в тот момент, когда тот мог над ней надругаться, он сказал свои странные слова и отпустил её, а после развернулся и ушёл.

Возможно, Хейлиин даже поверила бы незнакомцу, если бы не видела несколькими часами ранее, как он смотрел на её танец. Его возбуждённое состояние было видно невооруженным глазом, а блеск в глазах и учащённое дыхание красноречиво свидетельствовали, что зрелище ему всё-таки нравилось.

Но больше всего её напугал его прыжок над её головой. Сиадара ни разу не видела человека, который умел бы так делать. Да и не слышала о подобном умении перескакивать через высокую преграду. Что это вообще было? Колдовство?

Её размышления прервал дроид, который вошёл, толкая перед собой столик с подносом, на котором лежал разрезанный на несколько частей плод ароматного моко. За безликим «слугой» на невидимых плечиках двигалось её платье – то самое, в котором она приехала в Железный замок. Оно, судя по всему, было выстирано и идеально отглажено.

– Великий Челгаан хочет, чтобы ты оделась. К сожалению, твой плащ утилизирован, и мы не можем его вернуть. Но ты можешь забрать с собой хоббу, которую подарил хозяин. Он делает тебе ещё один подарок – браслет, который ты должна носить, не снимая. – донесся мужской голос откуда-то со стороны того, что можно было бы принять за голову белой фигуры.

Дроид засунул руку себе в нишу, образовавшуюся на месте идеально плоской груди и достал оттуда широкий браслет из таурина. Хейлиин отметила, что у украшения была матовая ровная поверхность без единого узора.

Дроид взял браслет и растянул его, словно бы тот был не металлический, а из эластичной кожи ящера-пуртуза.

Хейлиин поняла, что надо протянуть руку. Дроид просунул кисть в браслети зафиксировал его на запястье. Он сидел не очень плотно, его можно было даже немного двигать, а по ощущению он не напоминал ни металл, ни кожу.

– Я благодарна Великому Челгаану за его щедрые подарки и всю оказанную мне милость, – сказала Хейлиин как можно мягче и вежливее. – Могу я поговорить с ним, чтобы высказать мою признательность?

На самом деле ей совсем не хотелось видеть «колдуна», но она понимала, что тот сделал невозможное – омолодил её лицо и тело. Нужно было быть благодарной.

– Великий Челгаан скоро проснётся, и вы встретитесь. Твои люди уже извещены, что они должны быть здесь. Довольно скоро за вами подъедет коляска.

«Уже? Разве прошло три дня?» – подумала в смятении Хейлиин, которая потеряла счёт времени, так как в её комнате не было окон.

– Какое сейчас время суток? – поинтересовалась она.

– Ночь.

– Сколько прошло времени с момента моего прибытия?

– Скоро ты встретишься с хозяином, и он ответит на все вопросы.

Слуга уехал, оставив Хейлиин одну.

«Скоро всё закончится!» – думала сиадара, натягивая на себя платье.

В нем она чувствовала себя спокойнее, чем в хоббе на голое тело. Если ей разрешено одеться, может быть Великий Челгаан будет столь милостив, и не потребует от неё платы в виде любви? Хейлиин совсем не понимала хозяина Железного Замка. Сиадара помнила его наглый, похотливый взгляд, но это была их первая и последняя встреча. Может быть голубокожий сделал с ней что-то, пока она спала? Хейлиин допускала мысль, что Челгаан мог её касаться, намазывая тело какими-то своими волшебными мазями. Хорошо, что этого всего она не помнит.

Сиадара вздохнула, поела мягких моко. Это были её любимые сочные овощи, которые отлично насыщали и утоляли жажду. Так как не было салфетки, чтобы вытереть липкие руки, Хейлиин направилась к бассейну, чтобы сполоснуть ладони. Через кристально-чистую подсвеченную воду она увидела лежащий на дне метательный нож. Хейлиин потянулась и достала его.

«Он очень ловок! – внезапно подумала она о незнакомце со шрамом на лице. – Неужели этот парень на самом деле он шёл в бассейн, а я с перепугу сама напала на него?»

Она подняла с пола хоббу, и развернув, посмотрела ткань на просвет. На полотнище осталось несколько порезов и проколов, которые случились, когда он отбивал в полете брошенные в него ножи. Из-за этого хобба была безвозвратно испорчена. Хейлиин, вспомнив, что одежда – подарок Великого Челгаана, надела её поверх платья. Не хорошо обижать хозяина Железного Замка пренебрежением к его подарку.

«Интересно, что стало с моим плащом. Что значит «утилизировать?» – подумала она.

Сиадара обошла помещение, собирая с полу метательные ножи. Нашла пять штук. Шестой, как она помнила, вылетел в коридор, и забрать его не было возможности из-за закрытых дверей.

– Могу я пожаловаться Великому Челгаану на вторжение в мою комнату? – спросила она у своего отражения в зеркале, надевая перевязь под юбки и застегивая кожаные ремешки на бедрах.

– Можешь, – раздался голос сзади.

Хейлиин подскочила на месте и торопливо одёрнула юбки.

Челгаан сидел в кресле за её спиной и с легкой полуулыбкой смотрел на неё.

– Продолжай, я не буду возражать, что ты носишь перевязь, – сказал он насмешливо.

Хейлиин сделала вид, что не расслышала его реплики.

– Я не собираюсь на вас нападать, Великий, но сегодня ко мне вломился полуголый человек и… покушался на меня, – сказала она, тщательно подбирая слова.

– Надеюсь, сиятельная сиадара, он не причинил тебе вреда? – поинтересовался Челгаан, глядя на нее стеклянными, ничего не выражающими глазами.