Рядом с рисунками находились надписи алданаанскими письменами. В них говорилось о мерках, необходимых тканях, а так же описывались подробные рекомендации по отделке. Тор-Дафен быстро прикинул, что пошив обойдётся ему в кругленькую сумму, и замолчал ещё на несколько минут. Его раздирали противоречия между жадностью и страхом возразить «колдуну». Деловые отношения в итоге перевесили.

– Очень… гм… своеобразные наряды, – сказал он наконец, устремляя на гостя любопытный взгляд. – Конечно же, в знак моей дружбы и признательности за помощь, Одейла сошьёт всё, что нужно Великому. К какому сроку необходимо выполнить столь… интересный заказ?

– Через десять дней платья должны быть готовы. Куда и кому их доставить, узнаешь позже, – Челгаан снова надолго замолчал, сверля стеклянным взглядом почтенного купца.

На всякий случай он усилил свечение и резкость голограммы для более сильного визуального эффекта.

Пауза затягивалась. Тор-Дафен, хотевший было возразить, что ему дан слишком маленький срок, поёжился и промолчал. Челгаан добавил ещё больше эффекта гулкого эха и произнёс со значением:

– Речь идет о женщине и её репутации. Об этом заказе ты должен молчать. Кроме тебя и Одейлы, никому ни слова!

Купец мелко закивал головой, всем своим видом показывая, что будет нем, как земляной червь. Челгаан продолжал смотреть на лицо собеседника. У Тор-Дафена была хорошая репутация, он умел хранить тайны клиентов, иначе не поднялся бы так высоко. Зато супруга его была самой известной сплетницей города. Можно было даже не сомневаться, что к моменту, когда одежда будет сшита, все кумушки Далеена будут знать о ткани, которая пошла на пошив, о фасоне, отделке и даже о количестве бусин.

Дальше вся эта любопытная толпа начнёт ждать момента, когда на ком-нибудь из горожанок появится наряд, сшитый для «любовницы Великого Челгаана». «Колдун» даже не сомневался, что в этом городе всем от мала до велика любопытно, кто же может так «низко пасть» для того, чтобы переспать с голубокожим «полукровкой».

Челгаана не пугала мысль стать героем сальных сплетен и пошлых шуток. В конце концов местные любят обсуждать чужие интимные тайны. Почему бы им распространять байки об его постельных подвигах? Народная молва быстро дорисует подробности, даже если правды никто не знает. Чем скандальнее поползут слухи, тем ярче будет результат.

– Я не буду распространяться о заказе, – заверил его Тор-Дафен.

– Охотно верю. Скажи, а Зеро до сих пор на тебя работает? – словно бы невзначай поинтересовался гость.

– Куда же он денется? – недобро усмехнулся купец. – Он же мне кучу денег должен.

– Неужели? – притворно улыбнулся Челгаан.

– Он своё ещё не отработал. Парень позволил разграбить мой караван. Сам знаешь, начальник охраны жизнью и имуществом отвечает за сохранность груза… Уж если поручился, законы гильдии наемников суровы.

– Сочувствую твоему горю.

Цинизм этой фразы заключался в том, что почтенный купец понятия не имел о причастности Челгаана к произошедшему. Предупреждения о нападениях, да и сами нападения координировались из Железного Замка. Хозяин планеты любил смотреть кровавые битвы за караваны. Это всегда было для него интересным зрелищем. То, что гибли при этом реальные люди, его мало заботило.

– Найди Зеро. Скажешь, что у меня для него есть неплохая работёнка на пару дней. Он же всё равно тебе денег должен. Пусть он сегодня принесёт хоббу, о которой мы договорились, – произнёс с расстановкой Челгаан. – Найди этого парня для меня.

– Что его искать? Вон он, – кивнул Тор-Дафен головой в сторону горного хребта.

Челгаан проследил за его взглядом, но никого не увидел.

– Две точки видишь на горной дороге? – пояснил купец. – Это Зеро и мой латас. Парень тренируется по утрам, надеется через два месяца выиграть Далеенские Бега.

Челгаан быстро задал максимальное увеличение, чтобы рассмотреть фигуру на склоне.

Бегун был статным, мускулистым и красивым не только по местным меркам, но и по стандартам Галактики. Лишнего веса в нём не было ни жиринки. В горку подниматься было тяжело, загорелое тело атлета покрылось бисеринками пота, а потому слегка блестело в лучах поднимающегося над скальными выступами солнца. Рядом без шлейки и поводка бежал ящер-латас. Пара смотрелась достаточно гармонично.

– Я надеюсь, что он бега выиграет, – продолжал купец. – Тогда сполна вернёт мне долг.

– Думаешь, сможет? – насмешливо поинтересовался Челгаан.

– У него хорошие шансы, – серьезно ответил Тор-Дафен. – Он на прошлых бегах не участвовал, так как с караваном ходил, а вот на позапрошлых – третьим пришёл. Сейчас тренируется каждое утро. Серьезно настроен. Я в него верю, даже своего латаса выделил. Тот у меня уже четыре года подряд брал награду на латасьих забегах. Только в прошлом году уступил латасу царской шлюхи Хейлиин.

Челгаан некоторое время молчал, задумчиво разглядывая тело бегуна.

– У Зеро подружка есть?

Тор-Дафен удивлённо взглянул на «колдуна», словно бы не мог взять в толк, зачем тому знать такие подробности.

– Про непостоянных, тех, что себя за деньги продают – не знаю. Он же наемник, их братья любители по тавернам девок мять. Но я не думаю, что такая была. У него же до случая с моим караваном невеста была, дочь почтенного Бараду, что перьевой красильней управляет. Девушку Тойси зовут. Славная такая, улыбчивая…

– А что не женился?

– Так после случая с караваном Зеро – почти мой раб, Кто же за такого свою кровинку отдаст? Я бы на месте Баду парню шанс все-таки дал хотя бы до Бегов… Вдруг выиграет? – охотно продолжал Тор-Дафен. – Только кажется, Баду лишь повод искал отказать. Но тут же дело такое. Может и лазит Зеро к бывшей своей по ночам в спальню… Он мне не докладывает.

По губам Челгаана скользнула едва заметная улыбка.

– Буду ждать Зеро с хоббой у себя до полудня. Отправь с ним ещё для меня пару сочных моко и немножко хрустящих орешков лудду. Очень их люблю.

Тор-Дафен мелко закивал и спросил обеспокоенно:

– Надолго ты его к себе?

– Пока на пару дней.

Не прощаясь, голубое лицо стало медленно гаснуть, пока совсем не растаяло.

– Я сказал – нет. Это моё окончательное решение, – глядя в глаза Челгаану, произнёс Зеро.

Собеседнику было немногим больше тридцати. Мужчина был загорел, сухощав и жилист. Телосложение казалось пропорциональным, плечи – широкими и мускулистыми, что красноречиво намекало на физические нагрузки для плечевого пояса, такие как обращение с любым видом холодного оружия. При этом смотрелся парень скорее ловким и гибким, чем сильным.

На незнакомце ладно сидели потёртые штаны из тонкой шкуры брюха молодого свулла. Талию опоясывал широкий кожаный пояс с крупной металлической бляхой и креплением для поводка латаса. Поверх обнаженного торса была накинута короткая, до середины бёдер, плотная тканевая хобба с перьевым воротником.

Хоббами местные называли вид одежды, который представлял собой что-то среднее между плащом и халатом. Их носили повсеместно и дома, и на праздники, а отправляясь в дальнюю дорогу, часто в них закутывались, как в одеяла. У Зеро хобба была простая, накинутая на одно плечо, поэтому можно было видеть несколько заметных шрамов на его груди. Челгаан вздохнул: всё это портило эстетику внешнего вида.

Он перевёл взгляд на лицо мужчины – волевое, с правильными чертами и ровным носом. На левой щеке под глазом «красовался» не так давно затянувшийся шрам, но он, как ни странно, добавлял облику парня некоторой доли драматичной привлекательности. Впрочем, по замыслу Челгаана, человек, которого он решил нанять, и не должен был быть писанным красавцем.