– Здесь и сейчас все довольно… здорово, – она попыталась неумело приободрить Игната, не зная, какие подобрать слова.

– Ааа… Да, но только если не знать, как тут, бывало, раньше. Но я знаю. Хотя, должен признать, старость берет свое, многого уже не помню. Может быть, это и к лучшему. Иногда, знаешь ли, полезно просто забыть.

– Чтобы не жалеть? – Алиса продолжила его мысль быстрее, чем успела осознать свой вопрос.

– Да, в точку. Меньше воспоминаний, меньше ностальгии, верно? Поэтому, я и стараюсь поддерживать здесь жизнь. Звать гостей. Давать ночлег. Так и я чувствую, что живу не зря. Жаль, что вчера ты сюда не дошла, так бы не пришлось ночевать одной. Спорю, тебе было не по себе.

– Немного, – призналась она. – Ей было все сложнее поддерживать вежливый разговор, нетерпение и любопытство, кажется, сжигали её изнутри.

Громко и по-стариковски отругав себя за излишнюю разговорчивость, Игнат пригласил ее в беседку, а сам ушел в избу, ставить чайник. Через несколько минут он вернулся с двумя кружками кофе, бутербродами и шкворчащей глазуньей из шести яиц. Только почувствовав ароматы еды, Алиса поняла, как сильно проголодалась. Кажется, разум на время притупил ощущение голода в ее голове, но сейчас, очутившись в безопасности, все чувства вернулись и обострились. Она набросилась на все сразу, с наслаждением размазывая тающий желток куском белого свежего хлеба. Казалось, она в жизни не ела ничего вкуснее. Желудок, измученный жирными лепешками и ледяной водой, торжествовал и почти перестал болеть. Игнат не притронулся к еде и лишь прихлебывал черный кофе, сощурившись то ли от солнца, то ли от удовольствия.

– Так это твой друг? Тот парень с фотографии? – первым начал он.

– Это мой муж, – выпалила Алиса, и все ее внутренности сжались от предчувствия и страха перед какой-то новой правдой, которую она вдруг может услышать.

В этом путешествии правда и ложь вмешивались в ее реальность по своему собственному усмотрению, без всякого контроля.

Алиса постаралась уместить последние полгода своей жизни в несколько сбивчивых предложений и рассказала своему новому знакомому про Димину смерть и про то, как она попала в это путешествие, умолчав, однако про свои подозрения и про Рому. Игнат помрачнел и насупил густые брови, в которых поблескивала седина.

– Очень жаль, мне он понравился. Но если все так, как ты говоришь, это может быть опасно. Как ты здесь оказалась?

Алиса рассказала про Димин навигатор, и Игнат озадаченно провел рукой по волосам, словно оправляя шевелюру, которой давно не было.

– Он был с товарищем, они также как ты отправились сюда, я их встретил, показал дорогу. Мы поужинали, они переночевали в палатке, а на следующее утро отправились дальше. Вот и все.

– Но куда они вообще шли?

– Сначала они ничего не рассказывали. Да, да. Как будто бы им это было не так уж важно. Как будто они просто смотрели природу. Ни плана, ни графика, как у других туристов. Ты же знаешь, обычно у них каждый день на счету. Сегодня пройти столько-то, завтра столько-то, скорость, планы, на автобус надо попасть, до дождя успеть… А эти были сами по себе, они просто… Ходили. И мне это понравилось. Просто, как будто бы куда приведет Алтай. И он привел их ко мне, а дальше привел куда-то еще, принимаешь? Но потом я рассказал им про заброшенный каньон, и это их очень заинтересовало. Особенно твоего мужа. И мне кажется, они решили наведаться туда. Я сказал, конечно, что там нечего делать, но, по-моему, не убедил их.

– Это похоже на Диму, – кивнула Алиса. – Но кто был с ним, можете описать?

– Мне показалось, что он был старше, лет на десять может быть, где-то так. Высокий. Он был новичок, чуть ли не первый раз на природе…

Алиса открыла в телефоне папку с фотографиями, где она собирала фотографии Димы и его соратников из его многочисленных экологических поездок, и принялась листать одну за другой, в надежде, что Игнат кого-то узнает.

– Я не слишком запомнил его внешность, если честно. Того, второго, – продолжил Игнат, просматривая фотографии. – Тем более, с Димой мы разговаривали больше. Он как бы сказать… Проникся моей историей. Мне показалось, ему не все равно. А на прощание он сказал мне странную вещь. Сказал, что поможет, что знает, как помочь.

Дойдя до конца папки, Алиса разочарованно кликнула на кнопку «назад» и вернулась в общую галерею. Но вдруг, лицо Игната прояснилось.

– Вот же он!

Алиса увеличила фотографию, на которую указывал полный загорелый палец Игната, и не поверила своим глазам. С фотографии на нее смотрел Рома Баженов. Алиса зачем-то сохранила его фото тогда, когда он впервые выследил её.

– Вы уверены?

– Да да, точно он! Я еще удивился, потому что он не похож на того, что бродит по диким тропам, с палаткой. Он, кстати, пробовал обследовать один из моих домиков, но передумал.

Игнат зашелся кашляющим глухим смехом, наслаждаясь внезапно нахлынувшим воспоминанием. Алиса не могла поверить в услышанное, хотя с каждой новой фразой Игната у нее не оставалось сомнений, что тот говорит правду.

– Он был странный, – продолжил Игнат, переведя дыхание и откашлявшись. – Вроде бы старше, но ничего не умел делать. Твой муж делал все – жег костер, палатку ему помогал ставить.

– А вы их хорошо запомнили.

– У меня не так много гостей. В месяц не часто бывает больше пятнадцати человек. И потом… Да, то, как твой муж заинтересовался каньоном, меня зацепило.

Факт того, что Дима и Рома вместе были в походе здесь, всего за несколько недель до убийства, не укладывалась в голове. Зачем Диме было идти в горный поход с человеком, на которого он все это время собирал материалы? О котором собирался опубликовать громкое расследование, карьеру которого хотел уничтожить! А потом он как ни в чем не бывало отправился с ним на природу? До этой новости у Алисы было четкое представление о том, что произошло на крыше. Но признание Игната переворачивало все с ног на голову. Почему сам Рома не рассказал ей об этом? И почему не убил Диму тогда, зачем ждал до возвращения в Москву? Что за договоренность была между ними? И наконец, почему Диму так заинтересовал каньон?

– А ты его недолюбливаешь, да? Вот этого, второго? – спросил Игнат, заметив, что Алиса перестала есть.

– Просто я думала, что это он виновен в смерти Димы. Но что-то не складывается. И я не могу понять, зачем Диме понадобился заброшенный каньон.

– Я бы не сказал, что они вели себя как друзья. То есть, между ними было ощущение, что… Ну вроде как каждый немного сам по себе. Но при этом вместе. Как-то так.

– Ничего, в любом случае, это уже важная информация. Спасибо, – призналась Алиса и заставила себя вернуться к еде.

– Рад, если смог помочь. Хотя, не хотел бы, чтобы из-за моих слов кого-то отправили в тюрьму, ага? И вообще, я бы не хотел давать показания. Такая шумиха ни мне, ни «Каньону» ни к чему. Ты должна собрать и другие доказательства, если хочешь разобраться во всем, – он легонько ткнул пальцем в ее плечо.

– Да, конечно, – рассеянно согласилась Алиса и отхлебнула остывший кофе.

Пока они завтракали, утро окончательно вступило в свои права, воздух нагрелся и наполнился звуками. На запах сахара прилетела оса, лес пришел в движение. Трава переливалась на солнце, мокрая от росы.

– Какой план дальше? – спросил Игнат.

– Я не знаю, – Алиса пожала плечами.

Хотя в глубине себя она уже понимала, что ей придется наведаться в заброшенный каньон. Следующая подсказка точно должна быть где-то там.

– Все зависит от того, куда тебе нужно попасть, – Игнат лукаво подмигнул.

– Мне нужно в тот каньон, – сказала она.

– Я так и подумал, – кивнул Игнат. – Но тебе повезло, я покажу тебе тропу.

– Вы же сказали, что тропа разрушена?

– Есть и другая, – заговорщически улыбнулся ее новый знакомый.

Перед тем как отправиться в путь, Игнат пополнил Алисины скромные запасы и вручил ей увесистый сверток. Внутри она обнаружила целый набор: пол буханки белого хлеба, приличный кусок твердого сыра, бедро копченой курицы, два зеленых яблока, банка тушенки и пакетик сублимированного картофельного пюре быстрого приготовления. Помимо еды, он выдал ей комплект запасных батареек, чтобы реанимировать фонарик. Происходящее почти до слез растрогало Алису. Не было ничего темнее вчерашнего вечера, как вдруг в ее руках оказались не только ресурсы для продолжения пути, но и новые зацепки.