Алиса кликнула на уведомление и запустила приложение. В новом окне появилась карта, где пунктиром был обозначен путь, пройденный Димой примерно за месяц до смерти. Это были как раз те даты, про которые говорил Вадим. Как она могла быть такой глупой и не проверить приложение раньше?! Алиса смотрела и не верила своим глазам – маршрут Димы проходил совсем рядом – ей бы хватило и половины ходового дня, чтобы добраться туда.

Несмотря на просохший спальник, в эту ночь Алисе не удалось выспаться от волнения и беспокойства. Так бывает, когда знаешь, что, несмотря на кажущийся выбор, его на самом деле нет.

Алиса знала, что должна бросить группу и пойти по маршруту Димы. Она знала это также отчетливо, как и то, что утром солнце всходит, а вечером садится. И также точно она знала, что едва ли готова к этому. Она толком не умеет пользоваться картами, боится темноты и с трудом устанавливает палатку. Но где-то в глубине души она знала, что время работает против нее. Чем дальше, тем сложнее будет разобраться в обстоятельствах Диминой смерти. Да и кто еще поведет ее сюда? Вернуться в Москву и попросить Вадима о помощи? Все это слишком долго. Тем более, если Дима здесь был, значит там есть тропы, значит есть и люди, и в крайнем случае, она сможет отыскать помощь или спросить дорогу.

Но почему Дима не рассказал о том, куда и зачем направляется? Что такого секретного в этих местах? Всю ночь, уже в который раз за последний месяц, она перебирала в памяти воспоминания: обрывки разговоров, случайно увиденные бумаги на столе мужа, комментарии и упоминания в социальных сетях – но не могла вспомнить ничего, что прямо или косвенно вело сюда. Так или иначе, у нее не было выбора. Если она хотя бы не попробует, то никогда не сможет себя простить. А дополнительного чувства вины, помимо той последней ссоры и убийства Диминого прототипа в злополучном рассказе, она точно не могла вынести.

Сначала она подумала, что было бы лучше предупредить Степу и сказать, что дальше она пойдет в другую сторону и одна. Но чем больше она представляла себе этот разговор, тем меньше решимости в ней оставалось. Как объяснить свой поступок? Что сказать, если Степа начнет возражать и отговаривать? Её наверняка завалят вопросами, на которые она не сможет ответить. Алиса боялась поддаться уговорам, струсить и остаться с группой. Она каким-то нутром чувствовала в себе эту слабость. Чтобы решиться на побег, она не должна допускать никаких разговоров. Ей было слишком страшно, чтобы противостоять рациональным доводам, которые будут приводить инструкторы.

И самое важное: если рассказать о своих планах, об этом узнает Рома, а значит он сможет выследить её. Оставляя группу сейчас, она на самом деле оставляет в дураках своего преследователя. Если он планировал в этом походе избавиться от неё – пусть еще постарается найти свою жертву.

Промучившись бессонницей, под утро Алиса решила, что уйдет на рассвете, пока все остальные будут спать. Поэтому она встала за час до подъема, собрала вещи и тихо, стараясь не издать ни одного лишнего звука, покинула лагерь.

Только когда она подумала, что ушла достаточно далеко, Алиса вдруг услышала чьи-то шаги за спиной. Кто-то следовал за ней, а потом перешел на бег. Неужели Рома все же услышал её?! Страх парализовал тело, но она заставила себя тоже побежать. Она должна оторваться от погони, в конце концов в лесных зарослях легко затеряться. Только бы не сбиться с Диминого маршрута, который Алиса заранее перепроверила в навигаторе. Примерно через минуту напряженного бега, когда легкие налились болью, ей показалось, что она услышала голос Зары. Но Алиса не позволила себе даже обернуться и пошла дальше, наслаждаясь тем, что звук шагов стих и преследователь остался где-то далеко позади.

Между тем, утро оказалось ясным и солнечным, словно вчерашнего ливня вовсе не было. Лишь мокрые листья, усыпанные каплями, как драгоценными камнями, напоминали о вчерашней непогоде. Утренний лес просыпался после холодной дождливой ночи. Небо представляло собой чистое голубое полотно без единого белого пятнышка. После лагеря, который стоял почти на перевале, дорога пошла немного вниз, так что идти было не трудно. Прохладный, еще не иссушенный полуденным солнцем воздух было приятно вдыхать, и где-то поодаль все еще слышался ободряющий плеск воды. Она была одна, но это было совсем не так, как в городе. Дома, в пустой квартире ей всегда казалось, что тишина оглушает, а одиночество сводит с ума. Здесь же она никогда не была одна, здесь всюду происходила жизнь, вовлекающая Алису в свой бесконечный круговорот: жужжанием толстого шмеля, пением птиц, блеском черники из-под листа, согнувшегося под тяжестью дождевых капель. Даже паутина перестала казаться такой отталкивающей. Каждый раз, замечая натянутое между веток кружево, Алиса еще раз убеждалась в том, что она не одна.

К тому же, тропа имела хоженый и утоптанный вид, словно по ней совсем недавно кто-то прошел или вот-вот появится. «И как можно заблудиться, когда все так ясно и понятно?» – думала Алиса. «Тропа идет, значит куда-то да приведет. И даже если где-то я случайно сверну не туда, то все равно рано или поздно куда-то приду. Хотя конечно, лучше было бы не ошибаться».

С такими легкими и воодушевленными мыслями, Алиса дошла до края леса. Шершавые ветви кедра сомкнулись за ее спиной, как волшебные ворота, и лес выпустил ее на плато. Перевал остался позади, а перед ней простиралось бескрайняя равнина. С одной стороны долину обрамлял заснеженный горный хребет, а с другой – грива зеленых холмов. Земля была устлана рыжевато-зеленым мшистым ковром, в мелкой россыпи дикой осоки. Чуть дальше от подножия холма простирались зеленые луга. Кое-где виднелись болотистые подтеки, которые, вероятно, подпитывались тающей мерзлотой. Зимой она превратится в лед, а болота стянет корка инея. Пораженная красотой открывшегося зрелища, Алиса сделала несколько фотографий, сверилась с навигатором (маршрут Димы велел идти по плато, между хребтов) и продолжила путь.

Несмотря на обезоруживающую красоту и захватывающий дыхание простор, к Алисе вдруг вернулся страх. Лес как будто бы надежно укрывал ее от всего, в том числе от чего-то опасного. Здесь же, на этом бесконечном полотне явственнее всего ощущалось одиночество. Ветер беззастенчиво трепал волосы, не сдерживаемый ничем. Земля то и дело обманывала и уходила из-под ног, и тогда там, где только что подставляла бок надежная упругая кочка, вдруг проступала вода. Влага облизывала подошву ботинок, ветер холодил горло, но Алиса изо всех сторон пыталась не замечать, как шаг за шагом уверенность в своих силах тает, подобно леднику. Пересекая болото, она поняла, для чего нужны надежные инструкторы. Сейчас бы Степа проложил дорогу, а она бы просто шла последней по чужим следам, аккуратно опуская ногу на примятые ямки. Впрочем, что-то подсказывало ей, что зыбучей трясины тут нет, и ее жизни ничего не угрожает. Этим подбадривающим «чем-то» был, конечно, Дима.

«Так, а если меня затянет в болото, и я утону?»

«Как ты думаешь, ходили бы сюда туристические группы, если бы здесь было так опасно? Солнце, это не Камчатка, тут нет волков, медведей, вулканов и смертельных водоворотов.»

«Хотелось бы верить».

Но болото вскоре кончилось, и подпалины болотных кочек сменились твердой почвой. За небольшой возвышенностью простирался луг: мягкий, изумрудный. Легкие потоки ветра взлохмачивали тонкие стебли, словно шевелюру непослушного подростка, и они пригибались, рождая плавную волну. Тропа пересекала луг, и контур ее был похож на разрыв, как если бы порвали яркий зеленый платок. Остановившись на короткий привал, Алиса еще раз проверила навигатор: странно, ее точка за последние двадцать минут не изменила своего положения. Видимо, тормозит джипиэс. Она было хотела еще раз перепроверить правильность выбранного направления, как вдруг ее внимание привлекло стадо разноцветных коров. Они шли ей на встречу, словно тоже путешествовали туристической группой. Раз есть коровы, подумала Алиса, значит кто-то их пасет. Значит, где-то есть люди или хотя бы небольшая деревня. Словно бы в ответ на ее мысли, она увидела на той стороне луга, ближе к подножьям холмов, небольшую хижину и тонкую струйку дыма, которая поднималась из печной трубы. Неужели люди? Может быть, они знают что-то про Диму?