Хрупкий, с таким трудом найденный баланс сменился внезапным, неожиданным даже для себя самой гневом. Дзен и теплая куртка – это конечно приятно, но, когда же наконец будет привал? Ну нет, она не для того сейчас взяла себя в руки, чтобы остаться самой последней. Задыхаясь то ли от неожиданной злости, то ли от усталости, она увеличила темп, широко шагая и без всякой осторожности переступая через поваленные ветви деревьев, то там то здесь пересекающие дорогу. Ее больше не волновала паутина, которая очень некстати периодически преграждала путь и налипала на руки и лицо. Тропа стала скользкой от воды, и нога то и дело срывалась с очередного выступа, но Алиса больше не боялась упасть. Она взглянула назад: Зоя следовала за ней, отставая на какой-то десяток шагов. Ну уж нет, она должна оторваться от Зои, чтобы та в свою очередь догоняла ее! Она непременно должна опередить хоть кого-то. Что ж, если для этого нужно бежать, значит она побежит.

И Алиса почти побежала, бросая короткие незаметные взгляды через плечо. Пару раз она чуть не оступилась, но каждый раз избегала падения. Во рту появился неприятный привкус крови, как после долгой тяжелой тренировки. Холод почти отступил – от ремней рюкзака жар разливался по плечам и талии, и казалось, что куртка больше не может мокнуть, согреваемая каким-то внутренним, непонятно откуда возникшим лихорадочным пламенем. Капюшон давно слетел, волосы намокли (то ли пот, то ли дождь), а вода стекала прямо по лицу, и Алиса не утруждала себя тем, чтобы ее смахивать. Да кто вообще добровольно может отправиться в такой поход ради отдыха и удовольствия? Как она могла согласиться? В эту минуту ей казалось, что ни будущее повышение, ни рост зарплаты не стоили всех этих усилий.

Ее слуха достиг еле слышный за шумом дождя плеск воды, и через несколько шагов Алиса обнаружила узкий ручей, который пересекал тропу. Ручей был мелким, и поверхность его пузырилась от дождевых капель, словно ведьминский котел. Без лишних колебаний, за два широких шага, не присматриваясь и не выбирая мелкое место, Алиса оказалась на другой стороне. Ботинок зачерпнул воды, и она почувствовала, как холодная влага лизнула лодыжку, а пара капель обожгли разгорячённую подошву. За бродом тропа совершала поворот, и там она наконец-то увидела поляну, где уже располагалась на ночевку вся группа. Судя по всему, они пришли совсем недавно – еще ни одна палатка не была полностью установлена. Оглянувшись, Алиса с удовольствием отметила, что Зои так и не было видно. Это ощущалось как маленькая победа. Она пришла не последней. Теперь нужно было сделать все, чтобы поскорее поставить палатку и как можно скорее спрятать туда уже влажный спальный мешок.

Выбрав пустое место под большим деревом, она скинула рюкзак и принялась искать в нем палатку, стараясь заслонять собой отверстие в сумке от дождя. Последний опыт сборки палатки вместе с Зарой явно пошел на пользу, потому что через несколько минут готовое убежище уже твердо стояло на земле. Правда, в процессе установки вода попала внутрь, поскольку Алиса не додумалась предварительно застегнуть все молнии, но это было уже не важно. Она поскорее забросила в палатку рюкзак, и забралась внутрь сама. В уголках небольшими лужицами собралась вода, но это не страшно – можно промокнуть полотенцем. Руками, дрожащими от вернувшегося озноба, она отстегнула спальный мешок, раскатала по полу и потрогала рукой – внешняя часть, которая находилась снаружи, была чуть влажной, хотя и не такой мокрой, как ожидала Алиса. Значит, ночью может быть холодно.

Снаружи палатки послышались шаги, и чья-то тень опустилась над входом.

– Тук-тук, ты придешь мне помогать? – послышался голос Ромы.

– Будем готовить под дождем?

– А ты выходи и увидишь.

С этими словами тень отступила, и Рома ушел. Как ни странно, она почти не думала о нем в дороге. Усталость и желание догнать других заслонило все, как будто бы ее жизни ничто не угрожало.

В солнечный день или ясный вечер она бы предпочла остаться в палатке и поскорее провалиться в сон. Но сегодня, под барабанную дробь дождя, в мокрой палатке и в мокром спальнике об этом не могло быть и речи. К тому же, стоило ей перевести дух, как тело начало стремительно остывать, и с каждой минутой от мокрой одежды становилось все холоднее. Поэтому она отложила вещи в сторону, расстегнула молнию и выбралась наружу. Почти все палатки уже были установлены, и сквозь опустившиеся сумерки угадывались фигуры остальных путников. В стороне ярким пятном мерцал… Огонь! Сердце Алисы застучало быстрее, и она поспешила к костру, словно от этого зависела ее жизнь.

Там, в сердце лагеря, Степа организовал настоящее укрытие. Катя и Зара по его указанию натянули между трех сосен болоньевый треугольный тент, а Сева и Никита приволокли к кострищу несколько крепких бревен в качестве сидений. Марина украсила тент гирляндой на батарейках, пустив ее по стволу сосны, после чего это место обрело почти праздничный вид. Окруженный бревнами, под чутким руководством Степы занимался костер. Разводить его в такую погоду было не просто, и Степа методично раздувал маленькое неохотное пламя, подбрасывая тонкие веточки, которые уже успел где-то собрать. Заметив Алису, он одобрительно сообщил:

– Горелку не трогай, приготовим на огне.

– А ты уверен, что он загорится? – недоверчиво спросила она.

– Куда ж он денется, – не оборачиваясь заверил Степа.

Алиса тоскливо посмотрела в сторону своей палатки: дождь барабанил по ткани, оставляя на крыше россыпь круглых аккуратных капель. Верхний слой палатки, если верить обещаниям производителя, был сшит из водонепроницаемой ткани. Но хватит ли ее непроницаемости до утра, если дождь продлится всю ночь?

– У кого модуль первого дня? – крикнула она, пытаясь отвлечься.

– Я уже принес, – откликнулся Рома, указав на увесистый пакет.

Пока Степа колдовал над костром, они развернули модуль. Внутри был заготовлен большой пакет сублимированного борща, тушеная говядина в запаянном герметичном пакете, несколько соусов, пара пачек овсяного печенья и ореховой смеси, а также новый кружок сыра и нетронутая палка колбасы. Максим (тот самый парень, который пропустил знакомство), молчаливо передал Роме котел и чайник для готовки – он нес общую посуду.

– Пойдем, – позвал Рома.

– Куда?

– За водой, конечно. Или ты думала, мы всухомятку будем тушенку есть?

Алиса поняла, что им предстояло спуститься к ручью за пресной водой, пригодной для готовки. Но идея пойти вдвоем с Ромой, в сгущающийся сумрак на край лагеря не вызывала никакого энтузиазма.

– Не хочешь со мной, иди сама, только будет тяжело, учти.

Глаза Ромы словно ничего не выражали, но только глядя в их темноту Алиса поняла, что до смерти устала прятаться и бояться.

– Минутку, я возьму фонарик, – сказала она.

С этими словами она вернулась к палатке, только помимо налобного фонарика захватила еще и Димин охотничий нож в кожаном чехле. Недолго думая, она спрятала нож в носок, плотно зафиксировав у самой щиколотки (широкий подъем ботинок позволял). Так во всяком случае, показывали в кино. Когда она вернулась, Рома встретил ее веселой ухмылкой, словно что-то подозревал.

– А где же фонарик?

Не отвечая, Алиса надела фонарик на лоб и включила на полную мощность. Рома зажмурился от яркого света и закрыл лицо ладонями.

– Воу, выключи, я же ослепну.

Оказалось, что ручей протекал совсем рядом, в низине – именно его Алиса пересекла по дороге сюда. Несмотря на бурление от непрекращающегося дождя, вода была чистой, и в паре десятков сантиметров от берега можно было даже разглядеть очертания камней на дне. Рома принялся наполнять котел, после чего взялся за чайник. Алиса молча наблюдала за тем, как он работал, и за тем, как его пальцы дотрагивались до черного, кое-где обуглившегося металла.

– Я понимаю, почему ты была с ним, – неожиданно сказал Рома.

– Что?

– Тебе это все очень идет.

Алиса промолчала, не зная, что ответить и как реагировать на такое странное замечание. Он передал ей наполненный чайник, и они вернулись к костру. Там Степа уже, кажется, договорился с огнем, и языки пламени плотоядно облизывали бока дров, принесенных из леса (у кого-то из мужчин оказалась с собой портативная походная пила). Влажная после дождя древесина отвечала густым серым дымом, который горчил и ослеплял. Но тепло в этот вечер ценилось выше, чем иной физический комфорт, поэтому Рома и Алиса еле нашли себе свободные места поближе к теплу. Степа подвесил котел на самодельный вертел из длинной прочной палки, и все затихли в ожидании.