Что⁈ Три клейма на клинке наполнились светом! Да даже я пока больше двух напитать не смогу! Ничего себе, барышня!

— Не смотри, что у неё нет Печати, — правильно истолковала графиня мой офонаревший вид. — До экзаменов с проклятием никто не допустит, но домашнее обучение никто не отменял.

— Понял. Я сам в такой же ситуации. Жил в глухом месте, а потом…

— Не время для слезливых историй! Начинай!

— А где ваша вторая дочь?

— Где надо. Вначале должна лично убедиться, что ты реально что-то можешь. Потом уже и с Екатериной познакомишься.

Мы прошли в спальню, где я с помощью Такса… Вернее, Такс с помощью меня и кристалла уничтожил всех Пиявок на хозяйке дома. Техника лечения, в принципе, ничем не отличалась от той, что я проводил с Анной, за исключением того, что мощь кристалла буквально раздирала меня на части, наполняя своей энергией.

— Всё! — наконец-то отвалился перекормленный силой дух-хранитель. — Кажется, немного увлеклись и хапнули лишку… Готовься. Отходняк будет паршивый.

Это я и сам понимал, чувствуя, что даже волосы болят от скопившейся силы, требующей выхода. Скоро потеряю сознание.

— А поцеловать? — неожиданно произносит Анна.

— Чего?

— Ты меня целовал после излечения. Тест.

— Чего⁈ — повторила вопрос возмущённая графиня, но развить тему не успела, войдя в глубокий сон.

— Умница! — чуть ли не подпрыгнул я, поняв, как можно сбросить излишки энергии.

Хватаю Аню в охапку и целую. Долго, страстно! Вначале она пытается отбиваться. Но то ли ей понравилось, то ли энергия, которой я через поцелуй наполняю её практически пустой магический пузырь, даёт о себе знать, только девушка начинает отвечать. Да так жарко, что ещё немного и…

— Барон! Вы скотина! — отталкивает Анна меня в тот момент, когда мои пальцы добрались до пуговиц кофточки на её груди.

— Прости… Уф… Прости! — с лёгкой одышкой говорю я. — Издержки производства. Я был переполнен, а ты пуста… Вот и заполнил собой.

— Да ты… — взмахнула она мечом.

— Глянь на клейма, — не обращая внимание на угрозу, показываю пальцем на клинок.

— Четыре… Почти пять активировались!

— Хорошая цена за один лёгкий поцелуйчик. Не правда ли?

— Так ты…

— Ага.

Больше ничего сказать не успел, рухнув рядом со спящей графиней на кровать.

Петербург. Штаб Имперской Службы Безопасности.

По длинным, мрачным коридорам шёл немолодой мужчина. Многие пассажиры «Гранд Экспресса» узнали бы в этом седоусом человеке проводника, с удивлением отметив, что он сменил железнодорожную ливрею на китель майора имперской безопасности.

Остановившись около широкой двери, майор предъявил для сканирования Печать охране и вошёл вовнутрь.

— А, Иван Владимирович… — увидев посетителя, встал из-за широкого дубового стола его хозяин в генеральском чине и протянул руку. — Здорово, Ваня!

— День добрый, Антон Сергеевич, — ответил на рукопожатие «проводник». — Хотя добрым его назвать сложно.

— Да уж. И как ты, такой опытный человек, мог допустить гибель объекта? Стареешь или совсем на поездах расслабился?

— Ни то ни другое. То, что сейчас рассажу, можно назвать бредом, но всё правда от начала и до конца. Графа Григория Бугурского пасли до самого Нанта. Никаких подозрительных действий он не предпринимал, пьянствуя с размахом в своём купе. Выходил лишь раз в Праге.

По прибытии в Нант имел несколько деловых встреч, одна из которых была с промышленником, тесно связанным с британской разведкой. Так что подозрения оказались небеспочвенными — сливал граф информацию на сторону.

А вот обратная дорога началась с сюрприза. Вначале в элит-вагон поселилась девушка, в которой я опознал старшую дочь графини Достоевской…

— Проклятая⁈ — удивился генерал. — И как она умудрилась оказаться там?

— Это не ко мне вопрос, Ваша светлость.

— Да. Продолжай… И давай уже по-простому. Не первый год друг дружку знаем, и не один литр вместе выпили!

— А тут «по сложному» и не получится, Антон. Очень мне материться хочется, и лишь твои генеральские погоны удерживают от подобного! Анна Достоевская заперлась в купе, стараясь носа из него не высовывать. Даже еду под дверью ей оставляли.

Потом появился ещё один экземплярчик. В немецком Гессене почти на ходу подселился некий барон Максимилиан Гольц. Молодой парнишка девятнадцати лет. Без Печати.

И вот тут начались странности… Да что там странности⁈ Дурдом! В начале граф Бугурский, спьяну перепутав купе, завалился к Анне Достоевской и узнал её. Естественно, начал дебоширить и чуть не прибил девушку.

Тут же вмешивается этот барончик, и у них с графом случилась дуэль. Её результат известен. Бугурский погиб, и все ниточки расследования оборвались.

— Младший Магистр пал от руки какой-то швали?

— Я бы тоже не поверил, если бы не был секундантом. Странная техника у Гольца, но она принесла свои плоды.

— Допускаешь, что это ликвидатор бриттов, маскирующийся под простачка?

— Всё допускаю. Без этого в нашем деле никак. Я вступил в контакт с Максимилианом Гольцем и выяснил, что он выдаёт себя за последнего отпрыска мелкого Рода. Беглец, слинявший из Гессена после убийства четырёх одарённых. Полное описание нашего с ним разговора, я уже подготовил, — показал майор на кожаную папку в своих руках. — Предлагаю взять его в разработку. Очень непростой паренёк. Очень.

Да! И странности на этом не закончились. Вначале непонятное происшествие в вагоне-ресторане. Пропало почти двадцать килограммов отборного мяса, а остальное было понадкусано. Наблюдался полтергейст с перемещением столов и летающей посудой. Несколько посетителей были измазаны соусами, а некто виконт Перье оказался с кастрюлей киселя на голове…

— Тварь? Дыра образовалась прямо в поезде?

— Зубы на мясе простые. Собачьи. Так что, Антон, вряд ли это была Дыра. Вроде бы ресторанная вакханалия к моему делу не относится, но я пустил слежку за бароном Гольцем и… На перроне он был с СОБАКОЙ, которой в поезде не было!

— Контрабандой провёз? — спросил генерал.

— Нет. Я бы почувствовал. Тут другое… А потом парни из «топтунов» доложили, что к их объекту подошла некая особа, в которой я по описанию узнал Анну Достоевскую. О чём-то говорили. Явно напряжённо. После ушли вместе, сев в автомобиль на стоянке. Проследить не удалось — водитель у них сумасшедший!