Мы вышли из вокзала и подошли к автомобильной стоянке, где новая знакомая сразу же подвела к некогда дорогому автомобилю, сейчас переживающему не лучшие годы, судя по потёртостям и вмятинам на кузове, а также отсутствующему заднему бамперу.
Анна села на переднее сиденье, мы же с Таксом устроились на заднем.
Дух-хранитель, как только запрыгнул в салон, то сразу замер и стал рычать на водителя — хрупкую женщину лет сорока с грубыми чертами лица.
— Это Глаша — наша служанка… Единственная, — представила её Достоевская.
— Псина не блохастая? — сиплым голосом, даже не подумав поздороваться, спросила странная дама.
— Нет, — автоматически сказал я.
— А ты кто такой?
— Это мой новый друг, — за меня ответила Анна. — Барон…
— Смертничек, значит, — невежливо перебила свою хозяйку Глаша. — Поехали!
Резко вдавив педаль газа, она вклинилась в автомобильный поток, постоянно сигналя и нарушая все правила дорожного движения. Уже через минуту езды, во мне зародилось стойкое подозрение, что эта поездка будет последней в моей жизни. Водитель-камикадзе неслась так, будто бы за нами гонится стадо демонов. Даже Такс, зажмурившись, вцепился зубами в болтающийся ремень безопасности, боясь, что выкинет из авто на очередном резком повороте.
Минут через пять я понял, что мы ещё живы, и начал успокаиваться. К тому же Анна сидела, не проявляя признаков беспокойства. Значит, привыкла к такой манере вождения и не чувствует опасности.
Вскоре мы подкатили к территории, огороженной высокими стенами. Ворота автоматически открылись перед автомобилем, и Глафира понеслась по парку, поражающему своей неухоженностью, резко затормозив у входа в приличный по размеру особняк.
— Выметайтесь, — приказала сумасшедшая за рулём.
Упрашивать долго не пришлось. Мы с духом практически вывалились из машины, испытывая дикий приступ тошноты. Как не блеванули — это просто чудо.
— Мой дом, — грустно сказала Анна, глядя на обшарпанную широкую лестницу, по краям которой стояли две скульптуры львов с облупившейся бронзовой краской. — Извините за внешний вид. Когда-то, ещё до проклятия, было всё иначе.
— Да и хрен с ним! — распластался Такс, пытаясь прийти в себя после гонки. — Земля… Милая моя земелька… Не трясёт… Не бибикает… Ненавижу автомобили! Особенно твой!
— Не волнуйтесь. Глафира хоть и своеобразная особа, но ещё никого не угробила. А ещё очень верная. Её мой отец нашёл при закрытии одной Дыры. Младенец лежал среди Тварей, но они её не трогали. Папа спас девочку, и она уже несколько десятилетий служит у нас.
Когда стало понятно, что Достоевские прокляты, от нас все отвернулись. Друзья испарились в одночасье… те, кто скоропостижно не скончался, конечно. Слуги разбежались, и лишь одной Глаше всё нипочём. Сами видели, какой у неё характер. Многие уверены, что она сумасшедшая, только я её со своего рождения знаю. Хорошая она, но живёт, как будто очень далеко, подстраивая окружение под себя и не тратя силы на ассимиляцию с обществом.
— Симбиот? — догадавшись о сущности неадекватной служанки, спросил я у Такса.
— Ага, Макс. Я, как только увидел, то сразу почувствовал. Но вроде неопасная.
— Извините, а вы о чём? — не поняла нас Анна.
— Короче, красотуля! — тут же стал понтоваться Такс, глубокомысленно облизнув свою морду до самого носа. — Рассказываю, что было всё на самом деле. Как беременная женщина попала в Дыру, того не ведаю, но ощенилась она именно там. В то же время неподалёку родился дух…
— Такой же, как вы… Ты? Что-то с трудом верится, что собаки без причины могут говорить и исчезать.
— Я лучше! Не перебивай. Значит, душа девочки и дух сплелись между собой, образовав вот такую хрень. Ты права: ни к миру людей, ни к миру духов твоя Глашка не относится. Зависла где-то посередине. Ты видишь только часть того, что видит она, а другая её ипостась о-о-очень далеко! И это я не про километры сейчас. Редкое явление, но не сказать чтобы совсем оригинальное. Поняла?
— Очень отдалённо. Честно говоря, мне и неважно. Она ж как родная.
— Зря романтично глаза закатываешь! Не дай мне Макс мяса, если когда-нибудь не взбрыкнёт служанка. Тут уж меня зови на помощь… За отдельную плату, разумеется.
— Спасибо. Учту. Пойдёмте в дом?
Мы поднялись по лестнице в широкий холл. Ещё одна лестница на второй этаж. Длинный коридор, потом гостиная, где горит камин, у которого зябко кутается в плед немолодая женщина с полностью седыми волосами. Увидев нас, она вскакивает, опрокидывая кресло, и отбегает в дальний угол комнаты.
— Дочь! Что это значит⁈ Выгони его немедленно!
— Спокойно, мама, — с улыбкой говорит Анна. — У нас сегодня счастливый день. День избавления от проклятия! Это барон Гольц. Он может…
— Ничего он не может! Очередной шарлатан, позарившийся на деньги! Какая безответственность с твоей стороны!
— Вообще-то, я пока забесплатно, — заступаюсь за Анну. — Помочь реально могу. Единственная проблема, что маловато энергии…
— Охотник за кристаллами! Нет их у меня! Совсем ничего нет, так что проваливай!
Спорить с особой, которая полностью уверена в происходящем, не стал. Взял Такса подмышку и молча двинулся к выходу, бросив на ходу Анне.
— За мной, если не хочешь опять заразиться.
— Я остаюсь.
— Ну и дура. Зря только время на тебя потратил.
Уже у ворот меня догнала запыхавшаяся девушка.
— Максим! Постой!
— А смысл?
— Я уговорю её и сестру! Пожалуйста!
— Даю полчаса, — сдался я. — Мне ещё ночлег искать и в миграционную службу переться.
— Успею! — ответила она, кинувшись обратно в дом.
— Ну и что ты думаешь обо всём этом бардаке? — интересуюсь у Такса, присев на зелёный газон парка.
— За день не справлюсь. Мамаша, а потом ещё одна тупорылая дочка — это перебор. Меня больше настораживает другое. На вокзале за нами следили.
— Кто?
— Вариантов не так и много. Даю хвост на отсечение, что это людишки убиенного графа Бугурского. Мстить собираются. Давай лучше здесь пока перекантуемся. Не стоит начинать на новом месте с резни.
— Поэтому ты такой покладистый?
— Естественно. Или ты думаешь, что нравится с Пиявками возиться? Нет. Спрячемся за высокими стенами и пересидим, покуда немного не уляжется. Я исцеление на пару недель смогу растянуть. Ты там подыграй, что нужно несколько обрядов произвести, дом очищая. Да и чего там притворяться? Нашей с тобой энергии на двоих заражённых баб пока не хватит.
