В ожидании дивизий Малиновского советские воины укрепились у реки Мышкова.

Подошли фашисты к реке Мышкова. Споткнулись, застряли, остановились.

- Вперёд! - не утихает Манштейн. - Вперёд!

Однако фашисты вперёд ни шагу.

- Вперёд! Вперёд! - кричат в полках, батальонах и ротах.

- Вперёд! - даже кричат в обозах.

Однако советские солдаты крепко стоят в обороне.

- Вперёд!

Ни шагу вперёд фашисты.

- Отставить. Отложим до завтра, - сказал Манштейн.

- До завтра! - прошла команда.

А назавтра прибыли сюда главные силы армии Малиновского. Ударили гвардейцы по фашистам так, что лишь перья от тех полетели.

Побежали враги.

Хотели грозу фашисты. Получили грозу фашисты.

Командир танкового корпуса генерал Василий Тимофеевич Вольский принимал пополнение. Подходили командиры танковых частей, докладывали, представлялись.

Подошёл первый:

- Товарищ генерал, командир танкового полка подполковник Чёрный прибыл в ваше распоряжение.

- Здравствуйте, - сказал генерал Вольский. Посмотрел на подполковника, понравился ему офицер. Коренастый, крепкий. Глаза весёлые. Взгляд открытый.

Поинтересовался генерал, как доехал полк, сколько танков в полку, каково у бойцов настроение.

- Отличное настроение, - отвечает подполковник Чёрный. - Танки новые. К боям готовы.

- Вот и прекрасно, - сказал Вольский. - Желаю успехов по новому месту службы.

Представился подполковник Чёрный, сделал шаг в сторону. Новый офицер подходит к генералу Вольскому. Смотрит генерал - строен, высок офицер. Глаза серьёзные. Взгляд орлиный. Звание у офицера, как и у подполковника Чёрного, тоже подполковник.

Подошёл подполковник к генералу:

- Товарищ генерал, командир танкового полка подполковник Белый прибыл в ваше распоряжение.

Посмотрел генерал на подполковника:

- Как? Повторите фамилию.

- Подполковник Белый, - повторил подполковник.

Смотрит генерал Вольский на стоящего перед ним подполковника. Чёрный - Белый… Вот это да! «Шутят, что ли?» - даже подумал. Да нет, глаза у подполковника серьёзные, взгляд не озорной - орлиный.

Расхохотался тогда генерал. Понял, произошло совпадение. Подозвал он вновь подполковника Чёрного, показал на Белого:

- Знакомьтесь.

- Подполковник Чёрный, - представился Чёрный.

- Подполковник Белый, - представился Белый.

Теперь наступило время рассмеяться и самим подполковникам.

Стали подполковники Белый и Чёрный служить в одном корпусе. Немало шуток об этом тогда ходило. Даже сам корпус порой называли то чёрно-белый, то бело-чёрный.

Даже в стихах шутили:

- Белый Чёрного спросил: где ты бороду красил?..

Доходили шутки и до генерала Вольского.

- Били бы хорошо врага, - отвечал генерал Вольский. - А Белый или Чёрный - не имеет значения.

А вот врагов, нужно сказать, и подполковник Белый и подполковник Чёрный били действительно умело. Это они в числе других со своими танковыми полками завершили стремительное окружение фашистов под Сталинградом. Это они вместе со своими танкистами умело колотили дивизии генерал-фельдмаршала Манштейна, ответив на фашистскую грозу нашей грозой советской.

Шутили солдаты:

- Бьёт их Белый, бьёт их Чёрный. Жизнь фашистам не мила. Белый свет им ныне чёрный.

Советские войска добивали Манштейна. Освобождали город Ко-тельниково. Именно отсюда, из Котельникова, и начал Манштейн свой танковый марш на помощь окружённым под Сталинградом фашистам. Перед решающим боем вышла вперёд разведка. Схватили разведчики фашистского «языка».

Солдат неказист, немолод. Понуря голову пленный тащится.

Старший в разведке сержант Огоньков. Рядом шагает ефрейтор Сёмушкин. По-немецки умел разговаривать Сёмушкин.

Присели солдаты в пути на отдых.

- А ну-ка, ефрейтор,- говорит Огоньков,- спроси, как фашиста зовут, к какой части солдат приписан.

- Фриц Баумгартер,- отвечает фашистский солдат. Рассмеялся сержант Огоньков:

- Все они вроде фрицы. Ну-ну, кто он - танкист, артиллерист, может, связной из штаба.

Оказалось, что солдат не боевой, не строевой. Служил он на складе. В Котельникове фашисты организовали для своей армии большие продовольственные склады. На складе и нёс интендантскую службу солдат.

Огорчился сержант Огоньков - никчёмный «язык» попался.

- Ну-ну, что там на вашем складе? Крысы небось и мыши!

- Наин, найн. Нет,- замотал головой солдат.

- Ну-ну, так что же на вашем складе?

- О! - произнёс солдат. Разговорчивым фриц оказался.- Вина на нашем складе.- И уточняет: - Из Франции. Жиры на нашем складе.- И уточняет: -Из Дании.

Оказалось, что чуть ли не из всех стран Европы хранились продукты на этих складах. Консервы из Норвегии, сыры из Голландии, кофе из Бельгии, из Австрии шоколад...

Ломятся склады в Котельникове от разных вкуснейших разностей. Стояли последние дни декабря. Вот и прислали фашисты сюда под Сталинград к Новому году солдатам своим гостинцы...

- Да...- протянул сержант Огоньков.- Богатства на ваших складах. Всего нахватали. Всю Европу метлой подчистили. Ну, а что там у вас из нашего?

Оживился солдат:

- О-о! Русское сало!

- Мало,- сказал Огоньков.

- О-о! Русское масло!

- Мало,- сказал Огоньков.

- Мясо, сахар, сметана, яйца,- начал частить солдат.

- Мало. Мала наша доля,- сказал Огоньков.- Покурил, помолчал, добавил: - Надо её добавить.

Смотрит Сёмушкин на Огонькова:

- Ну и загнул сержант!

- Надо добавить,- вновь повторил Огоньков.

На следующий день советские войска штурмом вошли в Котельниково. В жарком бою разбили они фашистов. Освободили Котельниково.

16 тысяч фашистских солдат было в этом бою убито или попало в плен. Страшно было смотреть на место недавней схватки. Смотрят солдаты на покрытую фашистскими трупами землю, на разбитые танки, пушки. Тут же со всеми и сержант Огоньков и ефрейтор Сёмушкин. Повернулся Огоньков к Сёмушкину, показал на убитых фашистских солдат, на разбитые танки, пушки. Горы убитых фашистских солдат. Горы фашистской разбитой техники.

- Ну вот теперь все на месте,- сказал сержант Огоньков.- Вот и добавили фашистам мы нашу долю.

Разбит Манштейн. Не прорвались к своим фашисты.

- Мы не прорвались, но есть самолёты!

Боеприпасы, горючее, продовольствие стали поступать к фашистам в Сталинградский котёл по воздуху. Организовали фашисты воздушный мост. Бороздят самолёты небо.

Началась эта история ещё до того, как попали фашисты в котёл, в Сталинградское окружение. Атаковали как-то фашистские асы колонну советских танков. Изрядно нашим тогда досталось. Беснуются в небе, как вихрь, самолёты. Стали над танками в замкнутый круг. Пикируют вниз на танки.

Приметил его танкист, механик-водитель старший сержант Гаврилов. Самолёт был под номером 22. Именно бомбой с этого самолёта был подорван гавриловский танк. Именно пулей с этого самолёта был ранен стрелок Носак.

Стоит на земле Гаврилов. В бессильной злобе грозит кулаком самолёту.

С той минуты не было большей мечты у Гаврилова, как отомстить фашисту. Крепко держит в памяти номер 22.

Смеются друзья над Гавриловым:

- Рождённый ползать летать не может.

- Да где это видано, чтобы танк отомстил самолёту!

- Отомщу, - упрямо твердил Гаврилов.

Уж, видимо, очень был зол Гаврилов. Гора с горой, говорит, не сходится. Снова сошлись самолёт и танк.

Случилось это в конце декабря, в самый разгар боёв, когда добивали наши войска Манштейна. Танковая бригада, в которой служил Гаврилов, получила приказ прорваться к фашистам в тыл и выйти к станции Тацинской. Рядом с Тацинской большой фашистский аэродром. На аэродром и был нацелен удар танкистов.