****

Стояла дивная погодка. Солнце сияло так ласково, что казалось, это не осень на дворе, а весна. Княжеский детинец, обрамленный золотой стеной пожелтевших берез, стоял в хрустальном мареве прошедших дождей.

Барма бодрой поступью шел по двору, огибая лужи и насвистывая песенку, когда на его пути возник тиун. Боярин милостиво кивнул другу Арви в знак приветствия. Орм подал главе вече знак остановиться.

– Боярин, ты-то мне и нужен, – начал Орм, поздоровавшись с Бармой за руку. – Наместник желает видеть тебя. Сей же час.

– Что-то стряслось? – Барма уже шествовал в ногу с Ормом в направлении гридницы. – Ты заранее скажи, чтоб уж я готов был, коли так…

– Скажу, мы ведь други с тобой…Итак…С утра пожаловал к нам некий Сборен. Говорит, денег ты должен новгородскому жрецу…– пояснил Орм.

– Да, но мы с ним договорились об отсрочке! – ошарашенный Барма наступил в лужу, не заметив оной. Зачем поверенный волхва, его сборщик долгов, приспел к Трувору после уговора дожидаться оплаты от Бармы?

– Не знаю, о чем вы договорились, но Сборен требует заплатить тотчас.

Трувор стоял возле окна и с довольным выражением лица жевал пирожок. Вдруг дверь в гридницу отворилась. Скорой поступью в горницу проследовали Орм и Барма. При их приближении наместник тут же сделался суров, брови его строго нахмурились. Пирожок пришлось отдать птичкам, чирикающим за окном.

– Вот и ты! Где тебя носит?! – сразу же набросился Трувор на Барму. – Мне по всему Изборску тебя вылавливать?! Я, кажется, велел, чтоб каждое утро ты приходил в гридницу. Хочешь оставаться старшим – будь всегда под рукой моей. Иначе мне придется назначить главой изборского вече другого, более усердного! – пригрозил Трувор.

– Прошу принять мои искренние извинения. Князь вызывал меня? – подхалимски начал Барма, стесненно переглядываясь со спокойным Ормом.

– Вызывал! Ты знаешь некоего Сборена?! – повысил голос Трувор.

– Князь, я знаю его, но уверяю, словам этого проходимца не следует верить всецело…– замялся Барма, непроизвольно вжав голову в плечи.

– Этот Сборен утверждает, что сюда его отправили Новгородские жрецы, дабы он взыскал с тебя долг, который ты брал у них два года назад. Это так?! – уточнил Трувор.

– Не совсем, князь. Дело в том, что этот заем мы брали вместе с Годфредом, – не растерялся Барма. – Вернее, Годфред брал. А я лишь исполнил его поручение касательно полученных средств…

– Что это значит? – нахмурился Трувор.

– Он хотел, дабы Рядович привез ему товары из Царьграда, которые можно было бы продать на местном рынке, – пояснял Барма, сбиваясь. Изначально он не был намерен слишком перекраивать факты, но потом решил, что это обоснованно. Сборен посетил его дом, вкушал его пищу, был представлен его жене – и несмотря на все это, дерзнул нарушить уговор и нажаловаться.

– «Рядович»? – Трувор вопросительно оглядел тиуна.

– Купец…– пояснил Орм. – Годфред, видно, думал торговать…

– Так что эти деньги не мне были даны взаймы, а племяннику князя Рюрика…– вставил Барма. – Я лишь выступил посредником между…– затараторил глава вече, но тут же был прерван наместником.

– Я, конечно, понимаю, что ты считаешь себя самым умным, а всех остальных слабоголовыми, в том числе, видать, и меня…– Трувор угрожающе наступал на Барму. – Это опасное заблуждение.

– Князь превратно истолковал мои слова…– Барма почувствовал холодок, пробежавший по его спине. Что еще тут сказанул этот Сборен?

– Предупреждаю, если еще раз набрешешь мне, я сам оттяпаю тебе башку, – пригрозил Трувор. – Нет ничего проще, чем свалить всю вину на того, кто уже не с нами. Однако, помимо этого осознания, я также располагаю достоверными сведениями о твоей договоренности с новгородскими жрецами. Они давали взаймы именно тебе. Хотя и под поручительство Годфреда. На случай, если с тобой что-то случится и ты не сможешь вернуть долг. Годфред взял на себя это обязательство, ведь ты пообещал ему часть своей прибыли. Кажется, так? – уточнил Трувор у застигнутого врасплох Бармы. – Как видишь, я тоже кое-что понимаю в торговых делах…– оскалился Трувор. В свое время он вместе с Рёриком нередко сбывал добычу купцам за процент, а пару раз ему пришлось даже лично заниматься всей этой волокитой.

– Князь, я…– оторопел Барма, испуганный последствиями, которыми ему грозит вся эта история. Вероятно, Сборен привел каких-то свидетелей, коли Трувор знает так много.

– Кроме того, сей уговоренности вашей имеются видоки – дружинники Годфреда, а ныне мои гриди, – перебил Трувор боярина. – К ним же – новгородский староста, удостоверивший ваше соглашение, – перечислял Трувор все обстоятельства, указывающие на факт заключения сделки. – Надеюсь, ты не заставишь меня тащить сюда этого старосту, чтоб он лично ткнул тебя носом в твое трусливое вранье?! – рявкнул Трувор.

– Как я смею…– блеял Барма, поглядывая на Орма, слушающего беседу с непричастным видом.

– Внимай, подлая гадина: мне не нужны здесь сложности. И я не хочу, дабы наш Великий князь подумал, что я замешан в этих недобросовестных плутнях! – вопли Трувора слышались уже даже на дворе.

– Князь, я обещаю, что все выправлю…– поспешил заверить Барма слабым голосом.

– Конечно, выправишь! – орал Трувор на уже трясущегося Барму. – Или я вырву твои кишки и скормлю их своему псу! – Трувору было не нужно, чтоб казалось, будто он не может справиться с собственными боярами. Нога споткнется, а голове достанется. – Ты вернешь этим новгородским жрецам все до самой последней монеты, шкуры, камня или что ты у них там занимал! Ты понял меня, падла?! – Трувор был очень зол.

– Князь, клянусь Перуном, я все возверну. Токмо прошу дать хоть сколько-то времени…– скулил Барма. Что за чертовы варяги! Прежний князь никогда бы не позволил себе такого грубого обращения с боярином! Тем более из-за новгородских жрецов.

– Я даю тебе времени до Солнцесияний! – обозначил дату Трувор. – И ни днем позже!

– Дня празднования…Зимнего Солнцестояния…– негромко поправил Орм. Если наместник может позволить себе перепутать имена богов, людей, даты и события, то тиун не обладает таким же правом. Кроме того, он как раз для того и дан в помощь правителю, чтобы подсказывать тому при затруднениях. – То есть, до Каляд…

– Дня Каляд! – гаркнул Трувор. – И вбей в свой пустой котелок следующее: для тебя нет никакой возможности отбояриться от этого долга. Если по какой-либо роковой случайности с этими жрецами что-то стрясется, то ты вручишь всю сумму лично мне, – вдруг утвердил Трувор. – А я передам ее в казну князя Рюрика…Ибо, надо думать, они занимали тебе не из личных сбережений…– рассудил Трувор, хотя, вероятно, так вовсе не думал.

Барма вышел из гридницы сокрушенным. Торговые дела только наладились. Нельзя сейчас все испортить, изъяв что-то из оборота. И Рядович расстроится таким новостям…Тут же главу вече нагнал Орм.

– На обед к жене? – кивнул Барма тиуну для поддержания беседы.

– Точно, – подтвердил Орм. – Если желаешь, можем отобедать вместе. Я приглашаю тебя…

– Признаться, мне так дурно сейчас, что в горло ничего, боюсь, не полезет, – расстраивался Барма.

– Приятного мало, – согласился Орм. – Но, как говорится, однажды и самая запутанная кудель становится ровной нитью…

– Но не завсегда время на это имеется…– подчеркнул повесивший нос Барма.

– Времени у тебя еще достаточно до Зимнего Солнцестояния. Выход обязательно найдется…

– Нежелательный выход всегда быстро сыскивается, – поджал губы боярин. – Меня такой не устраивает.

– Конечно, ведь, помимо долга, есть и другая опасность: твоя должность. Трувор может лишь тебя места.

– Ты прав…– вздохнул Барма напряженно. – Это почти неизбежно. Как же мне быть, Орм? Посоветуй.

– Да у тебя по сути всего два пути…– загадочно изрек друг новгородского тиуна, за рукав оттаскивая Барму от новой лужи, в которую тот грозил наступить от расстройства. – Либо вернуть долг в срок, либо…