— Боюсь, у нас нет на это времени, — с сожалением проговорил мужчина и встал, с намерением отодвинуть стул для блондинки.

Официант вознамерился сделать то же самое и в результате они столкнулись. Спутник блондинки смерил его недовольным взглядом, и халдей с извинениями отступил назад.

Когда парочка вышла из ресторана, отчего-то блондинке и гудзонскому ястребу неожиданно поплохело. Но российская медицина и в этом случае оказалась на уровне. Моментально подъехавшая скорая распахнула двери, и крепкие медбратья без промедления уложили обоих на носилки. Как только двери «газели» закрылись, один из медбратьев достал объёмистый кофр со зловеще поблескивающими хирургическими инструментами, а другой — чемоданчик, чьё содержимое больше подходило электрику.

Блондинке сразу оказали помощь, правда, оригинальным способом. У той явно был нервный срыв, но медицинская бригада отчего-то начала своё обследование с гинекологии. Правда, метод оказался действенным. Электростимуляция самой любимой индийцами чакры быстро привела её в чувство и она, оставив бред о международном праве, начала отвечать на задаваемые ей вопросы.

Решив, что блондинка дала им достаточно чёткую картину своего заболевания, медбратья переключились на гудзонского ястреба, гнездящегося в Лэнгли. Как и ожидалось, он оказался крепким орешком. Поэтому его пришлось вести в спецбольницу и уже там, под действием водных процедур, он пошёл на поправку. Впрочем, кое-какие подробности из него пришлось тянуть буквально клещами, но ближе к вечеру обе истории болезни с чётко поставленным диагнозом уже лежали на столе у Лапочкина.

Прочитанное ему категорически не понравилось, и он позвонил метрдотелю Астории.

— Иван Иваныч, я всё понимаю, но массовое отравление в вашем высококлассном ресторане? Это уже никуда не годится. Будь добр, поставь обслуживающему персоналу на вид… Да не огорчайся ты так! Не ошибается лишь тот, кто лежит в гробу. Да, за новые кадры хвалю, тут ты не промахнулся. Всё! Кровь из носу, но верни ресторации добрую репутацию.

После выговора персоналу ресторана, Лапочкин переключился на другую линию. Это был глава станции скорой медицинской помощи.

— Что делать с пострадавшими от отравления клиентами? Матвей, ты меня удивляешь. Насколько я знаю, ботулизм смертелен. Девчонка вряд ли выживет, масса тела маловата, а вот Хоука можно попытаться спасти, но особо не усердствуй. И да, не препятствуйте, если безутешные родственники пожелают забрать их хладные тела. Если начнут требовать компенсацию за погибших, пусть Иван Иваныч не жмётся и заплатит по прейскуранту.

Лапочкин нажал кнопку на селекторе.

— Татьяна Павловна, у вас-то что приключилось? А конкретней, что за девица обрывает вам телефон? Жанна Слоневская? Ладно, соединяйте.

Выслушав сбивчивую речь хирурга, он поморщился.

— Жанна, мы договорились. Вы должны не просто извлечь старый чип, вы должны поставить новый. Так что никаких изменений. Иначе я дам ему умереть… Да, вы не ошиблись, мне плевать, что он отец моего внука. В моих глазах он лишь донор спермы. Я рад, что наконец-то вы поняли. Работайте!

«Проклятье! Ну что за день! Звонок за звонком, будто мне мало других проблем», — проворчал Лапочкин, кладя очки на стол.

— Михаил Николаевич, вам нести чай? — поинтересовалась секретарь, приотворив дверь в кабинет.

Это была несколько полноватая статная женщина. Белолицая, русоволосая, со здоровым румянцем во всю щёку — красивая истинно русской красотой, она будто сошла с полотен Васнецова, чем неизменно радовала взор Лапочкина.

— Да, Танюша, неси, — ласково сказал он. — И коньячок тоже прихвати, а то нервы совсем расшалились.

— Оно не мудрено при такой-то работе. Совсем вы себя не бережёте, Михаил Николаевич, — с укором проговорила васнецовская красавица и, спохватившись, сконфуженно улыбнулась. — Ой, ладно! Что-то я разболталась, а вам ещё ехать к Серёже. Я быстро, буквально одна нога здесь другая там!

— Спасибо, Танюша. И да! Пожалуй, коньяка не надо. Сам сяду за руль машины.

Секретарь покачала головой, увенчанной короной из пышных золотых кос, но ничего не сказала и, попятившись назад, бесшумно притворила дверь.

__________________

[1] Прогно́стика (от греч. πρόγνωση «предвидение, предсказание») — наука (научная дисциплина) о законах и способах разработки прогнозов.

ГЛАВА 4. Больничные будни, с чудесами в решете. Очередной поход в будущее

Так плохо Андрею ещё не было никогда, а всё потому, что он практически не знал, что такое настоящая головная боль, от которой люди, подверженные ей, временами лезут на стенку. Тем не менее он слышал, как доктор разговаривала по телефону, но до него не доходило, о чём она говорит — боль превращала её слова в белый шум.

«Если так дальше пойдёт, то я точно сойду с ума и стану буйно помешанным», — подумалось ему в тот краткий миг, когда его немного отпустило.

«Ну нет! Я не дам тебе провалиться в пропасть безумия», — услышал он вновь голос у себя в голове.

«Так сделайте что-нибудь, пока я не сдох от боли», — простонал Андрей, почувствовавший, что головная боль снова идёт по нарастающей.

«Хорошо, я попробую, — отозвался бесплотный собеседник. — Вообрази, что ты ещё не рождён и находишься в лоне матери. Ты всего лишь личинка, несущая жизнь. В защитном коконе ты бездумен и счастлив. Окружающий мир для тебя не существует. Всё, что нужно, даёт тебе мать, и большего тебе не нужно. Нет ничего — ни тревог, ни страданий. Душа в полной гармонии с телом… Андрей, расслабься! И поменьше скептицизма. Поверь, наш мозг способен на многое. Ведь ты знаешь, что есть люди, которые не чувствуют боли, а это значит, что есть механизм, который её отключает. Старый чип значительно расширил возможности твоего мозга, так пользуйся этим, чёрт тебя побери!.. Ах ты!.. Да что ж тебя так крючит? Всё-всё, дружок, успокойся! Я не злюсь. Давай сделаем так, я попробую подтолкнуть тебя в нужном направлении, может, чего получится… Эврика! А теперь представь, что боль можно убавить, примерно, как звук в радио… Молодец! Я знал, что у тебя получится. Андрей, послушай, с новым чипом…»

Голос умолк, как это бывает при обрыве связи, но Андрею было всё равно. У него действительно получилось. Боль исчезла, будто по мановению волшебной палочки, и он, охваченный блаженством, отдыхал и телом и душой. Волны безоблачного счастья накатывали одна за другой, но увы, гармония с миром не вечна.

На грешную землю его вернуло шевеление в затылочной области головы. Особенно ему не понравилось возвращение боли, хотя она была притуплённой и больше не выворачивала его наизнанку.

«Эй, док, шуруй осторожней! А то я стану идиотом уже по твоей милости», — забеспокоился Андрей. «Посмотреть бы, что она там делает», — мелькнула у него мысль. Стоило ему об этом подумать и он, будто под микроскопом, увидел оперируемый участок мозга. Выглядело это ужасно — рваные края нервных волокон и кровеносных сосудов оставляли впечатление, что их резали не скальпелем, а пилили тупой пилой. «Да твою ж мать! Док, ты просто мясник, а не хирург от бога!» — расстроился он.

Но хуже всего был кровавый океан, заливающий всё вокруг. «Она же ни черта не видит, что делает! Нет, с этим нужно что-то делать», — решил Андрей и первым делом попытался перекрыть кровоток в операционном поле. «Остановка сердца!» — донёсся до него чей-то встревоженный мужской голос, и он ругнулся, поняв, что перестарался.

***

— Реанимация? — спросил помощник и тут же радостно добавил: — Сердце бьётся!.. Но очень медленно. Что будем делать? — он вопросительно посмотрел на Жанну.

С мгновение она смотрела на значительно уменьшившийся ток крови из повреждённых сосудов, а затем перевела взгляд на лицо пациента, бледное до синевы и с характерно заострившимся носом.

— Продолжаем! — резко сказала она и хирургическая медсестра протянула ей новый чип.