- Согласен, - произнес генерал. – Это выглядит… Словно вооруженный диверсант напал на школьника, пусть и отличника ГТО, и был убит метким броском ложки в глаз.

- Именно, - слегка улыбнулся такому сравнению Сулмелдир. – Звучит как дикость, но на практике свершилось!

- Так что решаешь-то?

- Да я бы не против ее себе забрать, нам такие кадры нужны, - ответил полковник. – Вот только забирать Анариэль в госбезопасность… Это все равно, что забивать гвозди микроскопом. Можно-то можно. Но такое применение иначе как вредительством не назовешь.

- Вот как? – заинтересовался генерал. – И что думаешь на счет нее?

- Что думаю… Обычно мы побеждаем сильных магов либо задавив их мощью, перегрузив экран и исчерпав их силы. Либо созданием мешающих эффективно использовать кси-техники помех. Она же воспользовалась своими знаниями физики и сделала то, чего от нее никто не мог ожидать – и потому не был готов к отражению такой атаки. В то время, как большинство кси-операторов действует ограниченным числом хорошо известных и отработанных техник, она поступила нешаблонно и победила… И вот эта ее способность, умение быстро принимать решения и действовать нестандартно ценнее всего того, что она потенциально может дать в качестве сильного кси-оператора.

- Думаешь к ученым ее определить?

- Постараюсь подтолкнуть в нужном направлении, - согласился Сулмелдир. – Чувствую я, что эта девочка придумает еще много чего необычного и интересного, что очень пригодилось бы нашей стране. Уж если она за считанные минуты придумала боевой режим, не уступающий нашему восьмому уровню, а в чем-то превосходящий и его…

- Хорошо. Положусь на твое мнение, - задумчиво ответил генерал.

А перед полковником теперь встала своя задача… Ненавязчиво подтолкнуть девчонку к нужному выбору. Давить на нее, требовать будет не лучшим решением – за свою жизнь Сулмелдир научился хорошо разбираться в психологии разных разумных. Так что для того, чтобы составить представление об этой девчонке, ему хватило и короткого разговора. Да, можно попытаться заставить, потребовать, но эффективной работы с таким походом не получится. Другое дело – подтолкнуть ее к нужной мысли… Чтобы она сама пришла к тому, чего от нее хотели бы увидеть. Вот тогда-то она и горы свернет!

Впрочем, на это времени у него хватает… Анариэль-то еще в школе только несколько лет учиться, потом в Доме Мудрости, и лишь лет через пятнадцать ей придет пора работать. Так что он все успеет! А с чего начать? Ну, разумеется, с более точного замера базовых показателей, повышения уровня допуска и какого-нибудь спецкурса, с изучением куда более широкого, чем изучается в школе, спектра кси-техник… С обучением основам боевых техник – на том уровне энергий, что она сможет использовать без вреда для здоровья.

Как ни крути, на весь Союз нынче всего один Старший, да и тот орк. Так что Анариэль в любом случае сможет принести немало пользы – как стране в целом, так и Верным в частности. Впрочем, в нынешнем веке эти два понятия стали практически равнозначны.

Ужинала Туйлиндэ в полном молчании, что-то говорить у нее явно не было никакого желания. Просто покидала в рот еды, словно на автомате съев ее, а затем под обалделые взгляды всех собравшихся вдруг достала из сумки бутылку «Столичный», по ставив ее на стол.

- Что смотрите? – криво усмехнулась квентка. – Ага, нарушаю закон. Так что, если что, вяжите… Сама не знаю, как оно на меня повлияет.

- Зачем? – ошарашенно глядя на Туйлиндэ, спросила Лаириэль.

- После всего случившегося надо, как говорят люди, нажраться, - мрачно заметила чекистка. – Может быть, хоть так легче будет…

- Хорошо, - кивнула Лаириэль. – Как знаешь…

Налив стакан водки, квентка попыталась хлебнуть ее как воду, но жидкость немедленно обожгла горло так, что она закашлялась, а из глаз брызнули слезы. После чего начала пить осторожно, маленькими глотками, закусывая картошкой и не обращая внимания на направленные на нее сочувствующие взгляды. Впрочем, Лайрасул с Лаириэль постарались тихонько покинуть кухню… Квенти не любили демонстрировать другим свои слабости, и им не хотелось, чтобы чекистке потом было стыдно перед ними за свои поступки.

- Гадость, - поморщилась Туйлиндэ. – Как люди это пьют?

- Так плохо? – спросил Василий.

- Муторно… если говорить… по-человечески, - поморщилась квентка, продолжая «заправляться» «Столичной». – Эти твари… Они ж не столько тело, сколько душу пытали…. Раздавить… Уничтожить… Сломить волю… Чтобы от ужаса лишились рассудка.

- Мне память стерли, - вспомнил Василий.

- Счастливый, - усмехнулась квентка.

Какое-то время она сидела в полном молчании, но потом вдруг резко отодвинула в сторону, чуть не опрокинув со стола, бутылку. Пить Туйлиндэ явно не умела. Да и, похоже, для нее это был вообще первый раз в жизни.

- А мне еще… показания… на суде… давать, - уже начавшим заплетаться голосом продолжила чекистка. – Лишь потом… можно…

На то, чтобы напиться, ей и впрямь хватило очень немногого… То ли дело в непривычке, то ли в том, что эльфам как биологическому виду оно вообще противопоказано, а, может быть, тут и вовсе сочетались оба фактора – тут уж Василий не знал. Медленно выбравшись из-за стола, Туйлиндэ буквально по стеночке, пару раз споткнувшись и чуть не растянувшись на полу, все же добралась до их комнаты и прямо в одежде плюхнулась на выполнявший роль постели сундук. Подойдя к ней, Василий осторожно накрыл квентку одеялом и присел рядом. Чувствовалось, что квентке хочется выговориться, но даже в таком состоянии она не решалась… Уж слишком сильны были давно укоренившиеся квентийские привычки не жаловаться и не плакаться. Гордые, блин!

- Поговори со мной, Тули, не надо в себе все держать, - тихонько погладив ее по голове, произнес Василий. – Поплачь, в конце концов, что ли…

- Как ты меня назвал… Тули? – повернувшись к нему, произнесла квентка. – Так меня называли… мама… и он…

- Тебе это не нравится?

- Н-нет… Называй меня… так же, - тихо произнесла чекистка. – А рассказать…

Нет, она не стала вдаваться в подробности… Лишь постаралась выплеснуть наружу все те эмоции, что не давали ей спокойно жить и все же расплакалась. А Василий гладил ее, словно маленькую девочку, по голове и шептал какие-то слова утешения. Что, дескать, все кончилось – и теперь все будет хорошо. Она же жива, здорова? А, значит, все можно исправить, начать сначала… В конце концов, эти твари теперь сдохнут! А ей надо жить дальше, пусть даже назло всем этим продажным тварям!

- Понимаешь… они ж… из наших. Не эти… Проклятые! Как так можно-то?

- Предатели – они хуже прямого врага, - задумчиво произнес в ответ Василий. – Враг – его мы знаем, видим… А эти твари прячутся среди своих, изображают из себя борцов за дело Ленина-Сталина и Закон Верных. А за спиной строят свои планы. И если мы позволим им победить, то они развалят, уничтожат всю страну.

Тут уж Василий знал, о чем говорил. Так и в его мире все началось с хищений из бюджета, использования личного положения для обогащения, с появления чувства принадлежности к неприкасаемой элиты… С запретов расследовать преступную деятельность партийного руководства. С выходок «мажорчиков», которым прикрывали задницу милиция, а то и госбезопасность. С подпольного бизнеса и подпольных миллионеров, стремившихся легализовать свою деятельность. И про все это Василий и принялся рассказывать, выдавая это за собственные прогноза развития ситуации в случае победы таких тварей, как те «чекисты»-предатели, пособники «контры». И чекистка прониклась! Даже словно протрезвела…

- А ты прав! – произнесла квентка, садясь на сундук, и во взгляде ее появилась какая-то решимость. – Мы должны сделать так, чтобы больше ни с кем такого не случилось!

- Должны, - согласился Василий.

- И знаешь, - грустно улыбнувшись, произнесла Туйлиндэ. – Я не должна была бы так говорить… Но спасибо тебе.