Владелица клиники стояла около одной из тумб, поджигая новую ароматическую свечу. В отблесках подсветки ее волосы приобретали куда более насыщенный розовый цвет, чем имели в реальности. Двигалась она неспешно, плавно, но кто был повнимательней, мог заметить, что даже с этим в них соблюдалась определенная четкость. В полумраке аугментация глаз заставила зрачок сузиться, отчего хозяйка клиники походила на кошку.

Затем, она развернулась к своему посетителю. Теперь можно было продолжать.

Этот гость захаживал сюда регулярно. Сегодня у него была не самая серьезная проблема: несколько пуль, застрявших в руке, которые она уже удалила. Без анестезии; к счастью, обошлось без фетишей на боль, а простым отключением нужного ощущения в системе. Впрочем, вместо обезболивающего этот парень тратил ее нервы, потому что говорил не затыкаясь.

Лучше бы визжал от боли, честное слово.

— Акеми-и-и! Выруби это дерьмо и включи что-то нормальное!

— Как скажешь, дорогой, — промурчала она, отворачиваясь.

Ее клиент был не простым оборванцем из трущоб: сидя перед ней голым по пояс, он не скрывал собственных имплантов. Левая рука была заменена на хром довольно хорошего качества (на полустертой маркировке значилось, что это была военная разработка), что в их районе достать было… несколько проблематично. Он весь был словно из хрома: позвоночник, ноги, мяса в нем осталось довольно мало. А там, где еще оставалась родная плоть, ее покрывали если не татуировки, то шрамы.

Но не это было самой заметной деталью в его внешности: на голове у гостя был огромный шлем в форме кабаньей башки. Огромная механическая «голова» двигалась каждую секунду, изредка выпуская из передних выхлопных отверстий пар.

Нервно забарабанив пальцами по столу, он рыкнул:

— Эта музыка для успокоения не успокаивает! — и запыхтел, едва сидя на месте.

— Хочешь, чтобы я включила для тебя что-нибудь другое, Идзо-кун?

Это был Йошифуру Окада, которого в более узких кругах знали как «Идзо». Акеми слышала, что когда-то он был телохранителем видной шишки, но потом, кажется, ему диагностировали киберпсихоз… Она не слишком интересовалась, едва запомнив что-то из бесконечной болтовни самого Идзо.

— Вруби Момусу! Черт подери… Мерзкий голос, но зато какие мелодии! — затараторил он.

Желание клиента — закон.

На фоне заиграла какая-то попса. Освещение задрожало, меняясь в такт более быстрой музыке.

Идзо довольно хмыкнул, попутно выдыхая пар.

— Наконец-то что-то нормальное! — и тут же отвлекся. — Так что там с рукой?

Попытавшись двинуть рукой, он тут же получил новую скобу в место, где ранее Акеми извлекла пулю. Она подняла взгляд и со вздохом заметила:

— Если ты не будешь двигаться, мы закончим через пару минут.

Ее пальцы нежно коснулись руки Идзо. Тот опять нервно заерзал.

— Слушай, можешь эти штуки сюда прибить? — он ткнул себя в грудь.

Акеми моргнула.

— «Штуки»?

— Скобы!

Сначала она хотела возразить, но затем рот по привычке изогнулся в ленивой улыбке.

— За дополнительную плату — все, что пожелаешь.

В ответ Идзо вновь засопел, но все же неохотно кивнул.

— Ладно! Только потому, что сегодня был хороший день.

— Тебе что-то определенное… или просто? — Акеми задумчиво обвела грудь Идзо взглядом, прицеливаясь, и тот отмахнулся.

— Да-да-да, куда угодно. Лишь бы побольше хрома. Скоро и от этой, — он кивнул на раненную руку, — избавлюсь. И вот тогда заживем!

— Очередной имплант? — губ Акеми не покидала улыбка.

— Есть одно дело, осталось только денег скопить. И найти человечка, который может мне это устроить, — из выхлопных отверстий вновь повалил пар. — Никакого ширпотреба!

Акеми несколько секунд смотрела на него, но затем пожала плечами и степлером вывела имя Момусу прямо у Идзо на груди. Тот тут же потянул руку и отковырял один вместе с куском кожи, после чего дернулся и зашипел:

— Черт, опять забыл включить ингибитор, — он резко поднял голову, и на Акеми уставились два ярких голубых диода. — Тебе наличкой или так? Мы же тут приличные люди, — хмыкнул он.

— Дорогой, давай как обычно, — отчеканила она, отворачиваясь.

— Что, корпоратов боишься? — заворчал он, поднимаясь. — У тебя счет-то есть, милочка?

— На са-а-амый крайний случай. Так что не заставляй Акеми-тян грустить.

Она бросила на него многозначительный взгляд и потерла пальцы друг о друга, намекая, что выслушивать его просто так не будет. Когда в ее руке оказались три тысячи, Акеми довольно улыбнулась.

— Если что — обращайся. А то тут намечаются такие дела…

Обычно все «дела» Идзо кончались размазанными по стене кишками, поэтому Акеми лишь вежливо рассмеялась и кивнула. Около выхода он кивнул ей еще раз, после чего махнул на прощание.

— Удачи, Идзо-кун.

— И тебе удачи, кусок мяса!

В ту же секунду, как дверь за ним закрылась, музыка в подвале сменилась обратно на расслабляющую симфонию.

Тяжело выдохнув, Акеми пальцами подцепила конфетку и закинула ее в рот, после чего рухнула на диван и включила первый попавшийся канал. Передавали новости, и, к неприятной неожиданности, виды на экране были ей знакомы — ее родной квартал.

— Сегодня в районе Сэтагайя будет проведена дезинсекция. Просьба не заходить за очерченные линии и не препятствовать выполнению работы. Работы будут проходить совместно со службой безопасности «Накатоми Дзайбацу». «Накатоми Дзайбацу» — на страже вашего спокойствия. А теперь о погоде…

О нет, только не очередные новости про кислотные дожди. Хорошо, что она не выставила свою неоновую вывеску наружу: пришлось бы опять менять.

Быстренько она начала листать каналы, пока не наткнулась на запись с какого-то фестиваля: необычное светлое небо, люди в традиционных костюмах, и даже сакура — настоящая, не голографическая. Внизу ярким пятном горела подпись: «Праздник Ханами начнется в начале апреля первого числа. Фестиваль Ханами в Будзюцу начнется второго апреля после любования цветами первого числа». Медленно камера отъехала от живописного зрелища назад, в студию, где взгляд Акеми мгновенно зацепился за человека, сидящего в центре на крутящемся стуле — представительного мужчину в строгом костюме. Даже через камеру были видны его дорогие импланты. Идзо, наверное, от мыслях о таких локти от зависти грызет.

— Праздник Ханами придет всего через пару недель! Как вы все помните, пройдет он в саду Койсикава под курированием «Накатоми Дзайбацу».

В это мгновение на экране рядом появилось фото древнего старика, казалось, не пользовавшегося искусственным омолаживанием вообще. Одет он был невзрачно, но взгляд Акеми мгновенно подметил, что одежда была явно дорого кроя. Конечно же она мгновенно узнала в этом старике Накатоми Тамасабуро, главу корпорации «Накатоми». Его только слепой не узнал бы.

Тем временем ведущий продолжил болтать:

— Господин Накатоми-старший приложил множество усилий, как личных, так и в союзе с другими Твердынями, чтобы сохранить сакуру даже после ужасающей катастрофы 2012-ого года. За это мы, несомненно, благодарны ему, и, разумеется, ожидаем его лично, а также его представителей для традиционной речи на празднике, — далее его голос зазвучал с куда более явным энтузиазмом. — Сегодня у нас в студии!..

Когда камера отъехала еще чуть-чуть, напротив ведущего показался мужчина в дорогущем пиджаке. Да уж, пронеслось в голове у Акеми, за один такой можно было купить ее клинику раз пять так точно.

Чертами лица мужчина был похож на Тамасабуро, но был куда моложе. Сидя, закинув ногу на ногу и снисходительно смотря на ведущего, он выглядел так, словно это не его пригласили сюда, а он позволил ведущему тут находиться.

— … Накатоми Нирэхара-сан!

Старший сын старика.

— Он посетил нашу студию, чтобы сделать ряд заявлений, а также, — голос ведущего зазвучал таинственно, — что-то загадочное?

— Да, благодарю Вас, господин Сато, — кивнул Нирэхара, — за приглашение.