— Чтобы… следить за ним.

Сакура произнес это таким тоном, словно и сам был не уверен, на кой ляд он оставил этого бывшего начальника. Что за страсти он там проворачивал вне их совместных дел?

На лице Юасы появилась снисходительная ухмылка.

— Думаешь, тебя хватит и на слежку за ним? Отправь мы его куда-нибудь на задворки, он бы не смог до тебя дотянуться в своем порыве бессильной злобы.

Улыбка на лице Сакуры становилась все более натянутой с каждой секундой.

— Ну, у него есть… некоторые умения и таланты.

— Они хуже твоих, — тон Юасы прозвучал надменно, — иначе он бы до сих пор сидел на своем месте, а ты бы батрачил за компьютером восемнадцать часов в сутки.

Да что там такое произошло?!

— Вы мне льстите.

— Может, — хмыкнул Юаса, — немного. В любом случае, раз ты принял такое решение, будь осторожней с Мориноске. Он мстителен. Не доводи его, чтобы не пришлось марать руки. Хорошо, что ты это понимаешь.

Он перевел взгляд на Хотару, сидевшую все это время в тишине. Та напряженно сверлила взглядом голограмму замка за спиной у Акеми, напротив которой и сидела, и, кажется, это не укрылось от глаз и их нанимателя.

— Что-то случилось, Хотару-тян?

Она быстро перевела на него взгляд и покачала головой.

— Все в порядке. Вам незачем волноваться, — вяло осклабилась она, — предыдущие задания-то были выполнены успешно.

— И то правда. Ты выглядишь намного лучше, чем когда мы наши тебя в первый раз, и в тысячу раз — чем когда я давал тебе деньги в долг. Его сумма будет вычтена из награды, но в сравнении с ней это сущие гроши, верно? И тогда мы с тобой вновь сможем улыбаться друг другу как хорошие друзья, а не должник и кредитор.

Он очаровательно улыбнулся ей, и Хотару ответила ему тем же — вялой недоверчивой улыбкой. Затем, Юаса вновь переплел пальцы перед лицом и бросил:

— Итак. Есть еще вопросы? Тогда отправляйтесь готовиться. Приводить себя в порядок, — он быстро взглянул на Акеми, и та покраснела, понимая, что после утреннего инцидента выглядела не слишком презентабельно, — и закупаться подобающей одеждой.

Когда Хотару вдруг позеленела, косясь куда-то в сторон Ягью, Акеми недоуменно вскинула бровь.

И, когда они покидали комнату, ей почудилось, будто бы женщина с кото повернула ей голову вслед.

— Повторяющиеся симптомы, ощущение, что тебя кто-то преследует…

Воркующий голос Хориясу сливался с местной музыкой, в воздухе витал легкий аромат камелии; Акеми дрейфовала.

Хорошо было, когда над тобой так порхали. Может, поэтому Сатоши несколько раз к ней и приходил, и потому у самой Акеми и поселился — всегда приятно знать, что тебе в случае чего может кто-то помочь. Она чувствовала, как пробегаются пальцы Хориясу по затылочному разъему, как она колдует то над ним, то с планшетом, высматривая что-то и кивая сама себе. В голове было пусто, приятно — лишь эйфория и не более.

Однако, прорвавшись сквозь расслабляющую полудрему, Акеми все же добавила:

— Иногда мне кажется, что это не кто-то другой, а я сама…

То, что беспокоило ее с самого начала всей этой ситуации. Отражения в стекле во сне, в колодце… Все это было не просто так. Она не была специалистом в подобных делах, это было что-то на грани понимания Хориясу и Кайи, но явственно чувствовала, что это все неспроста. Вспоминала слова Сатоши о странных видениях, о мелькающих образах, о споре в метро — которого она никогда не помнила; мужчину с зелеными глазами и смотрящей ей вслед толпой.

— Сбои мозговых имплантов могут вызывать паранойю подобного рода, — прошелестел над ухом томный низкий голос Хориясу. — Ты говоришь, что видишь ее постоянно. Такие навязчивые образы — скорее всего вирус. Впрочем, ты шиноби, а вы постоянно переходите кому-то дорогу. Давай посмотрим.

К затылку вновь прикоснулись чужие пальцы, стало щекотно — значит, подключение через кабель. Оно всегда отдавалось подобными ощущениями. Перед глазами замелькали буквы, окна — пошла диагностика.

— Хм… Ого. Это только за сегодняшнее утро? Перегрев…

Акеми слегка подняла голову и увидела, что на экране планшета были сплошные красные окна. Она неловко улыбнулась и заерзала на месте, не в силах двинуться больше — кабель держал как на привязи.

— Это был особый случай.

— Ты отключила у себя ограничители?

— Я, — насупилась Акеми, — ничего не отключала.

— Хм, ты права, — Хориясу вскинула бровь. — Администраторский доступ не от тебя.

— Ты что, хочешь сказать, что у кого-то еще есть админский доступ к моему импланту?!

— Ну, — риппер пожала плечами, — если тебя взломали, то вполне возможно. Сейчас попробую семантический анализ… — ее пальцы пробежались по клавиатуре, и затем Хориясу с подозрительным выражением вскинула бровь. Достаточный повод забеспокоиться. — Хм-м-м… Я…

— Что-то не так?

— Я даже не знаю, как это сказать… Еще раз, что ты почувствовала утром? У тебя все было в порядке с координацией движений? Не было темных тоннелей? — она повела плечом. — Со светом в конце, все такое.

В ответ на все это Акеми медленно покачала головой и пояснила, что единственным, что она ощущала, была боль — словно у нее могла расколоться голова в любой момент. Она неуверенно взглянула на Хориясу, чье лицо тановилось мрачнее с каждой секундой, и затем уставилась в протянутый ей планшет, где одна из линий была ровной и прямой, как палка — энцефалограмма ничего не показывала.

И затем Хориясу произнесла:

— Очень странно, потому что, судя по всем данным, ты пережила клиническую смерть. Видишь? Нулевая активность мозга.

Акеми тупо уставилась на планшет.

Вообще-то, она уже знала об этом. Просто потому, что так было всегда после того неудачного подключения, когда у нее из носа крови вытекло столько, что, пожалуй, можно было даже поражаться, как она все еще была жива. Ее собственное оборудование всегда показывало прямую линию на активности мозга, но Акеми подозревала, что это был просто баг, не более.

Но сейчас, глядя на представленные Хориясу данные, она начала подозревать, что тот сон с многоруким мужчиной был не так прост. Майтрея, вдруг осеклась она. Она знала, как его зовут. Почему-то.

Это был не сон. Воспоминание, поняла она.

— Ты не обращалась к специалистам?

— Не было возможности, — блекло проговорила Акеми, наблюдая за показателями. — Да и таких ярких… инцидентов тоже не было.

— Это все усложняет, — голос Хориясу звучал, как из-под воды. — Ты знала? Те, кто пережил подобное, более восприимчивы к взлому. Твой организм сейчас функционирует за счет мозгового импланта. Ты не ставила никаких расширителей?

Когда Акеми отрицательно покачала головой (уж она-то знала свои импланты), Хориясу обошла ее, не прерывая тактильный контакт, и затем наклонилась к затылку, к шейному разъему. Началось подключение: перед глазами замелькали значения, а затем перед взором Акеми показалась диаграмма ее собственной головы — в основном имплантов. Шейный порт словно по мановению руки разлетелся на составные части, и затем Хориясу тонким пальцем вывела перед Акеми изображение небольшого чипа.

Совсем крохотного.

— Смотри. Это расширитель мозговой активности. Обычно его ставят тем, кто страдает от подобных проблем. Очень много нетраннеров, работающих с черным ЛЕДом, ставят себе такие. Без него у тебя не будет нормальной координации движений, начнутся провалы в памяти, галлюцинации, прочие вещи…

Провалы в памяти… Метро… Галлюцинации…

По спине вновь пополз неприятный холодок.

— Коллапс мозга — это тебе не шутки. Он дает людям, пережившим такое, нормально существовать.

Акеми продолжала сверлить чип взглядом.

— Я не помню, чтобы его ставила.

— Не исключено, что это просто стерлось из твоей памяти, когда ты его установила. Такое… — Хориясу похлопала ее по плечу, сочувственно, — бывает. Он восстанавливает твою мозговую активность, но не на биологическом уровне, а техническом. Одно не могу понять, кто именно его производитель. Все записи, — она вдруг удивленно цокнула, — стерты. Визуальный анализ помог бы, но если я его достану, то ты с вероятностью восемьдесят три процента переживешь второй мозговой коллапс. Именно он сегодня и нагревался.