Скорее, выглядели они отталкивающе – собранные в пучок волосы болотно-зеленой… хм… дамы были небрежно заколоты карандашом гигантских размеров, огромные очки в роговой оправе подрагивали на остром длинном носу, украшенном бородавкой. Одета она была в подобие офисного костюма с юбкой, пиджаком и блузкой, которая когда-то видимо, была белой, но в данный момент носила явный сероватый налет. К тому же, дама постоянно и как-то очень уж противно потирала тощие ручонки. Света поморщилась.

Вторая, фиолетовая, носила безразмерный балахон, сальные волосы ее находились в беспорядке, и, кажется, в них даже росли какие-то грибы, вроде поганок и мухоморов. Тоже фиолетовых, между прочим. Огромные, навыкате, глаза личности, полуприкрытые тяжелыми веками, все время норовили закрыться окончательно, а выражение лица носило печать вселенского страдания.

Третье существо было облачено в серую мантию поверх спортивного костюма. Волосы его стояли дыбом, а в глазах плескался ужас. Оно то и дело норовило залезть под стол, да там и остаться.

И занимались они весьма странным делом. На столе перед каждым стояла древняя печатная машинка, из которой выглядывал чистый лист бумаги. За машинкой находилась банка с пенистой жидкостью и торчащей из нее соломинкой. Все пространство вокруг было усеяно скомканными листами, так что даже ступить было некуда. Но, похоже, это никого не смущало.

Посреди стола возлежал огромный фолиант, уже зачитанный до дыр под названием «Как спустить свою жизнь в унитаз. Полное руководство». Правда, название было зачеркнуто, и поверх него, корявым почерком после «Как…» было выведено «прос..ть свое жалкое существование», а на обложке имелось еще и несколько внушительных клякс.

Компания лениво о чем-то переговаривалась тихими голосами. Время от времени кто-то из них начинал с бешеной скоростью строчить что-то на своей машинке, и через пару секунд кроткий шедевр покидал каретку. Автор опуса удовлетворённо откидывался на спинку стула, несколько секунд довольно смотрел на написанное, затем погружал соломинку в пенную воду, бормотал ту строчку или две, что появились на листе, и выдыхал воздух так, что на другом конце соломинки надувался огромный радужный мыльный пузырь. Он взмывал к самому потолку, и там растворялся. Личность задумчиво наблюдала за полетом, а затем комкала и выкидывала лист, и вставляла в машинку новый. Если кому-то из присутствующих долго не шла в голову идея, он открывал толстенный талмуд, некоторое время возил пальцем по строчкам, как будто находя подсказку, а затем, с довольным видом, набирал прочитанное на новом листе.

Когда в комнате как будто отрегулировали звук, Светлана аж подпрыгнула. Разговор стал громче и понятнее.

– Все-таки Перфи – просто прелесть, что подогнала нам эту штуку! – воскликнула болотно-зеленая личность визгливым голосом. – Теперь мы сколько угодно можем подкидывать Нашей дурацкие мыли!

– Да, но как бы чего не вышло! – прошелестела личность в сером.

– А что может быть? – томно протянула фиолетовая, и зевнула.

– Как что? – затряслась серая. – Развоплотит! – озираясь, трагическим шепотом добавила она, и затряслась, как осиновый лист. – А Перфекционизме твоей все равно! Вы вместе та еще парочка!

– Да ладно тебе, Страшик, вечно ты все преувеличиваешь! И не такая уж Госпожа Зона Комфорта и злобная. Просто, она не любит изменений, вот и старается изо всех сил Нашу никуда не пустить! Пусть сидит тихохонько, и не рыпается.

– Как я ее понимаю, – протянула фиолетовая. – Это тебе, Резинка, вообще что-то надо!

– Да уж! – фыркнула болотно-зеленая, названная Резинкой. – Зато тебе Ленька, только бы не шевелиться! Давай-давай, у тебя еще план по ленивым мыслям не выполнен! И вообще, меня уже давно Прокрастинацией зовут! Изволь уже запомнить, сделай милость! – и она приосанилась, поправляя белую блузку, от чего серых следов на ней прибавилось.

– А как по мне, как была ты Тянучкой и Резинкой, так и осталась! И от того, что люди тебе красивое название придумали, суть не поменялась!

– Не ссорьтесь, девочки, как бы чего не вышло! – прошелестела Страшик, и глаза ее наполнились еще большим ужасом.

– Так! – прикрикнула Тянучка-Резинка. – Быстро работаем, а то Госпожа ЗК как явится – точно не поздоровится нам всем!

– Развоплотит? – лениво поинтересовалась Ленька.

– Ну, если ты ее сильно разозлишь, то может. Хотя, мы уже сорок два года на этой работе, вместе с Нашей росли, все ее закидоны сами же и выпестовали… Неее, думаю, не станет развоплощать, поругает только.

– Лаааадно, – протянула фиолетовая. И принялась методично барабанить двумя пальцами по клавишам. – И-за-чем-я-ту-да-пой-ду… – медленно проявлялись слова, – все-рав-но-э-то-е-рун-да-ка-ка-я-то-не-по-мо-жет-луч-ше-я-ки-нош-ку-пос-мот-рю-и-ли-в-и-не-те-по-ла-жу…

Последняя буква была напечатана, Лень медленно и лениво взяла трубочку, сунула ее в пенный раствор, пробормотала получившуюся фразу и выдула ее в мыльный пузырь. Тот полетел к потолку.

– Красиво пошел! – прокомментировала ее действия Тянучка. – Можешь, когда хочешь.

При этих словах и Страшик как-то встрепенулась, и пальцы ее испуганными мышками зашуршали по клавишам, выбивая:

– А-вдруг-не-по-лу-чит-ся-и-ли-да-же-вый-дет-что-я-с-э-тим-де-лать-бу-ду-страш-но-же…

И, пока серая проделывала те же действия, в голове Светы четко оформились две мысли:

– И зачем я туда пойду? Все равно это ерунда какая-то! Может, лучше я киношку посмотрю или в инете полажу…

И:

– А вдруг не получится? Или даже выйдет? Что я с этим делать буду? Страшно же…

Женщина аж вздрогнула, поняв, откуда приходят ее вечные тревожно-депрессивные мысли…

– Класс! Глянь, подействовало! – радостно воскликнула Тянучка, бросив взгляд на какой-то монитор, над которым засветилась красная лампочка.

– Пссст, пссст! – привлекла внимание Страшик, и добавила страшным голосом – Она нас слышит! Ну, Наша! Рассекретила! Ой, что будут, что будет! – И она, путаясь в мантии, в очередной раз попыталась залезть под стол.

– Что будет, что будет?! – беспечно отмахнулась Резинка. – Да она никакого значения не придаст! Решит, что ей привиделось!

Голоса стали доноситься как будто издалека, Светлана моргнула, и вновь осознала себя сидящей все в том же кафе перед чашкой с почти остывшим чаем.

– И что это они в него кладут? Привидится же такое! – с подозрением присмотрелась она к зелёной жидкости, плескавшейся в чашке, а где-то вдалеке мерзко захихикали:

– Я же говорила! – долетел до нее противный визгливый голосок Тянучки.

Женщина помотала головой, отгоняя голоса и картинки, и вдруг обнаружила, что за столиком она не одна. Напротив устроилась элегантная, ухоженная женщина в явно дорогом стильном платье с модной короткой стрижкой. Глаза ее внимательно взирали на Свету, и была она такой… такой… такой классной, какой и она всегда хотела бы быть – успешной, довольной собой и миром вокруг, счастливой…

Женщина так залюбовалась на незнакомку, что не сразу сообразила, на кого же та была похожа. И лишь через пару минут неприличных разглядываний в упор до нее дошло.

– Это же я, я сама, только… лучшая версия!

– Точно, молодец, что догадалась! – голос сидящей напротив был голосом самой Светланы. – Я – лучшая часть тебя, а сегодня ты с нашим Темным профсоюзом встретилась!

– В смысле, все эти – Ленька, Страшик, Тянучка-Резинка – они что, и вправду есть?

– Есть, – вздохнула Светлана-два. – И ты все больше им свою жизнь отдаешь…

– Так…

– Да-да, – предупреждая вопрос, произнесла гостья. – И мысли они тебе подсовывают, и Госпожа Зона Комфорта не отпускает… Это ты еще со Вторичными Выгодами сегодня не встретилась!

– А что… что делать-то? – Светлана чувствовала себя очень неуютно, глядя на свое улучшенное отражение. Ведь и она могла бы быть именно такой!

– И что тебе мешает? – доброжелательно произнесла Светлана-два. – Смотри, сколько возможностей у тебя есть! Вот эта, например, – и ноготок с дорогим маникюром постучал по телефону, на экране которого все еще висел неоплаченный заказ, мысли о котором и запустили всю эту кутерьму.