— Но ты же тоже уезжал! — внезапно вспоминаю я. — На юг жить… И вот вернулся...

— Смотрю, и ты вернулась, — Колесников улыбается неожиданно по-доброму, без подколов и слов о том, что Москва меня пожевала и выплюнула… Кажется, что он реально рад, и открыто демонстрирует мне это. Изучает мое резюме, зачитывает вслух информацию. — Высшее образование, курсы по психологии, тренинги и семинары… Хорошо… О, смотрю, курсы у Васильевой… Говорят, крутая тетка, у нас с ней работал партнер, на топ-сегменте… Отлично… — Он отрывает взгляд от резюме, смотрит на меня, улыбается и кивает, приглашая пройти дальше по коридору, — я — исполнительный директор и бизнес-партнер, на мне внутренная кухня полностью… Твой кабинет рядом с моим. Небольшой пока, но скоро переедем в центр города… Ну как тебе, все нравится? Все устраивает у нас? Слушай, Кошик, я так скучал, вот серьезно! И рад, что ты вернулась! Договор-то подписала уже?

— Сейчас, ещё не смотрела, — мне что-то душно становится в одночасье. И кабинеты рядом, и скучал он… И детским прозвищем опять… Может, ну её, эту работу?

— Кого-то из наших одноклассников встречала уже? — продолжает как ни в чем не бывало Колесников, топая к кабинету, который предположительно будет моим, и открывая дверь в него.

— Только Мирочку Лопаткину, — рассеянно отвечаю я, проходя в открытую дверь и осматривая вполне себе милый кабинетик.

— Ого, как наша скромница поживает? Учительница, небось? — Колесников смеется, но тут же прекращает, видя, что я не поддерживаю его веселье и даже не улыбаюсь.

— Мира десять лет как прикована к коляске, — спокойно отвечаю я, развернувшись к нему. — Университет она не окончила.

— О как… Не знал, не знал… Печально… — Колесников и в самом деле выглядит смущенным и расстроенным, и это как-то сглаживает общую неловкость от ситуации, — ей помощь нужна, может? И, главное, никто из наших не сказал… Хотя, я на вечере встреч выпускников ни одном не был, а ты?

— И я тоже не была…

— Эммануэль, подписывай договор… Так Мире нужна помощь?

— Пока нет, скоро им с бабушкой дадут новую квартиру.

— Это хорошо. Если что…

— Справляются, — сухо прерываю я его.

— Блин, Ко́шак, я тебя уже боюсь, — смеется Колесников, — а ещё даже не стал твоим начальством… Как была строгая и серьезная в школе еще, так и осталась… Но, думаю, у нас все срастется… В любом случае, нам сейчас необходим человек, способный набрать персонал и выстроить команду, коллектив из людей грамотных, умных, примерно одного возраста, чтоб в одну сторону смотрели, понимаешь? То и бизнес будет развиваться… В любом деле самое важное — люди…

Он еще что-то говорит, примерно такого же плакатного, тренингового формата, и сразу становится понятно, что десять лет после школы даром у Колесникова не прошли.

Тут у нас и тренинги повышения квалификации налицо, и явно тренинги личностного роста оттоптались, и различные уровни формирования команды, и много чего еще.

То есть, все то, чем так сильно любят закармливать различные консалтинговые компании несчастных бизнесменов, обещая научить их правильно жить и правильно думать… За их деньги, разумеется.

Я сходу распознаю знакомый лексикон и чуть фанатично горящие глаза и тут же принимаюсь вести себя так, как требуется с жертвой тренингов личностного роста.

То есть, киваю с умным лицом и возвращаю ему его же слова:

— Конечно, Кирилл, я уверена, что люди — это самый главный ресурс любой компании…

Колесников смотрит на меня, усмехается довольно, и на мгновение мне кажется, что я вижу в его поблескивающем взгляде: «Ты мне не дала в одиннадцатом классе на выпускном».

— Я профессионал, — тихо и четко добавляю, разрушая плотоядные планы в своем направлении, — с опытом работы. Я — именно то, что вам нужно, Кирилл Егорович, в плане работы.

Специально делаю акцент на последнее слово, выдерживаю паузу, глядя ему в глаза. Ох, старое доброе нлп, выручай…

— Я — лучшее, что есть в этом городе.

— Отлично,— кивает довольно Колесников, — добро пожаловать в наш скромный офис… Эммануэль.

Глава 5. Женская солидарность

Н-да… Кабинетик и в самом деле маленький, на одно посадочное место, хорошо, хоть окно высокое.

С трудом отвязавшись от Колесникова под предлогом того, что мне надо изучить документы в гордом одиночестве, подумать, там, поразмышлять, я закрываю за собой дверь и оглядываюсь задумчиво.

В принципе, понятно, что ничего нового тут не увижу.

Стол новый, кресло новое, в упаковке целлофановой еще, не самое плохое, кстати, а это большое преимущество, о котором знают люди, по восемь часов вынужденные проводить на рабочем месте за компьютером.

Небольшой стеллаж, куда, как предполагается, должны встать папки с документами и всякая полезная литература.

А вот второго кресла, для посетителей, нет. И это просчет… Как мне собеседования проводить прикажете?

Да и вообще… Кабинет слишком маленький, даже для двоих людей будет тесен. И перед дверью, в коридоре, нет стульев. Где будут соискатели ждать своей очереди?

Но это все понятные и вполне исправимые просчеты.

Прохожусь по кабинету, дергаю жалюзи, желая посмотреть вид из окна.

Лучше бы не смотрела, забыла же, что промзона бывшая.

Пустота, асфальт, камень и металл. И вид на соседний ангар.

Живописненько…

Протираю кресло влажной салфеткой, решив пока не распаковывать, а то мало ли, вдруг в договоре что-то такое, с чем я категорически не согласна?

Присаживаюсь, раскладываю перед собой на пустом столе документы, изучаю.

Ну что же, договор типовой, стандартный, ничего особенного. Скорее всего, будет куча допов, в которых-то и пропишется вся соль, все нюансы.

Тоже нормальная практика.

Пока сижу, в кабинет заглядывает девчонка, рыжая, словно солнышко, конопатая и невероятно молоденькая.

— Привет, ты — новый эйчар?

Ого, как у них тут демократично…

— Привет, — здороваюсь нейтрально, перевожу взгляд на договор на столе, — формально пока нет, договор изучаю.

— А-а-а… — гоняет она жвачку за щекой, — ну, если чего, я — Дарья, сисадмин, вся техника твоя у меня, все проги установлены… Как только определишься, дай знать, все притащу и настрою.

— Спасибо…

Девчонка пропадает, а я сижу в задумчивости.

Сисадмин выглядит несовершеннолетней… Кого они еще сюда набрали? И по каким критериям? По возрасту, что ли? Кого помоложе и чтоб без особенных претензий по зарплате?

Вот чует мой многострадальный зад, что работать придется от рассвета до заката, и еще и в ночную смену выходить. Я, в принципе, готова, потому что знаю, что в самом начале пути сформировать команду — первая задача, самая важная, и ради этого эйчары работают, не зная графика и выходных. Налажаешь в самом начале, потом будешь расхлебывать со слабой командой и бесконечно производить замену бойцов.

Одна моя коллега рассказывала, что, когда собирала персонал для огромной сети магазинов бытовой техники, вообще не помнила, сколько часов в сутки спала и что ела. Там была система такая: в новый город высылался десант из директора, технического спеца и эйчара. И они на новом месте одновременно решали все задачи по открытию очередной торговой точки. С нуля. Веселье длилось, пока магазин не начинал функционировать. После успешного запуска, они снимались с места и переезжали на следующий объект… Платили за это, конечно, очень хорошо, но через год такой работы моя знакомая обзавелась нервным тиком и кругами под глазами размером с половину щеки.

Сама я так не вкалывала, конечно, но представление о процедуре имею.

И понимаю, с чем придется иметь дело.

И с кем, судя по увиденным сотрудникам…

И вот теперь внимание, вопрос: готова ли я к такому?

Еще раз изучаю договор, потом думаю о возможных подводных камнях…

И подписываю.

В конце концов, это стажировочный договор, он ни к чему не обязывает… Обе стороны.