Я прикусываю губу, смотрю в экран и с удовольствием наблюдаю, как меняется выражение лица у моего электрика. Каким оно становится хищным и возбужденным одновременно.

— Отодвинь камеру чуть дальше, Эммануэль, — приказывает он, жадно разглядывая мое лицо.

— Но… тебе же на работу… — шепчу я, послушно отодвигая камеру так, чтоб ему было видно. Все чтоб было видно…

— Ничего. Подождут. Откинь одеяло. Что у тебя там? Ничего? Ах ты, грязная девочка…

Я откидываюсь на подушки, неотрывно глядя в экран, где мой электрик готовится пустить ток по нашим проводам, невзирая ни на какие расстояния.

Вверху всплывают постоянно окна сообщений: Колесников, Мира, ИИ, Лисовский, Колесников опять, опять Лисовский…

А мне плевать.

У меня все зрение мгновенно становится тоннельным: вижу только Илью, его жесткие глаза, его бугрящиеся мускулами плечи, крепкие пальцы, безостановочно двигающиеся по внушительному члену вверх и вниз.

Слышу только его хриплые, отрывистые команды:

— Раздвинь ноги. Шире. Еще. Пальцы… Да… Вот так… Грязная девочка… Мокрая совсем. Сильнее. Еще… Да…

И меня уносит от этого голоса, этой властности, своего сладкого подчинения такому правильному, такому сильному мужчине.

Трясет от наслаждения, узел внизу живота становится совсем уже невыносимо болезненным…

— Кончай! — командует мой жесткий электрик, и я делаю то, что он хочет.

Потому что я, может, и грязная девочка, но очень-очень послушная.

Но только для одного мужчины в мире. Для него.

А все остальные…

Разберемся, куда деваться-то?

Глава 26. Рабочие неожиданности

Следующим утром собираюсь на работу прихожу с хорошим настроением и в полной боевой готовности.

Надо , наконец, разгрести весь этот бред, разобраться со всеми мужиками, внезапно свалившимися на мою бедную голову. Потому что в произошедшем виновата я сама, чего уж лукавить. Не загнала бы себя работой и внезапно активной половой жизнью, не вырубилась бы позорно в постели Колесникова, нашла бы в себе силы утром после такого фиаско расставить все точки над i , ничего бы этого не было.

Не написывал бы Колесников сутки напролет смс романтического содержания, не присылал бы бесконечные цветы и подарки, не расстраивалась бы Мирочка, которую он упросил позвонить мне и поговорить… Почему, кстати, она так сильно расстроилась? Неужели, снова к Колесникову теплыми эмоциями воспылала?

По телефону этот вопрос не выяснишь, а времени, чтоб заехать к подруге и поговорить по душам, категорически не было.

Лисовский, похоже, наловчившийся менять номера телефона не хуже заправского телефонного мошенника, никак не успокаивался, бесконечно написывая мне сообщения разной степени пошлости и отвратности.

Много нового узнала о своем отвратительном вкусе, поразилась в очередной раз, где были мои глаза и особенно мозги, когда я на него запала и позволила случиться всему этому дерьму, порадовалась, что прозрела и , благодаря Илье, окончательно вылечилась от глупой зависимости.

Сообщения Лисовского носили параноидальный характер, и это ужасно бесило и настораживало. По всему выходило, что он закусился окончательно, и скоро появится в городе. Я бы такому, по крайней мере, не удивилась.

И что мне делать в этом случае?

В полицию обращаться? Смешно, учитывая мою административку. Искать защиты? У кого? У Ильи?

К сожалению, Илья ничего не мог сделать против Лисовского. Как бы я ни была очарована своим новым мужчиной, как бы я ни идеализировала его, но голова-то работать не прекращала.

Илья — обычный электрик.

Лисовский — миллиардер со связями и совершенно больной психикой, как выяснилось.

Стравливать их нельзя, он Илью сожрет просто. И меня вместе с ним. Мысли эти раздражали в основном тем, что выхода из ситуации пока не находилось.

Решение расстаться с Ильей, чтоб не подвергать его опасности, виделось самым оптимальным, хоть и болело при одном намеке на такой расклад все внутри, и сердце замирало, и панические удушливые атаки мучили…

Но здесь я была фаталична. Сама виновата, сама дрянь притащила за собой на хвосте, сама подставила ни в чем не повинного человека… Мне и страдать.

Но конкретно сейчас говорить о расставании с моим горячим электриком было преждевременно.

Во-первых, его в городе еще неделю не будет, это точно.

Во-вторых, Лисовский может и раньше обозначиться, и кто его знает, вдруг мне удастся его отшить? Ну, бывают же в жизни чудеса?

В-третьих… Может, кто из моих боссов поможет? Или на поклон к мужу Людмилы пойти? Он у нее — нереально серьезный человек, со связями в полиции и властях… Может, и получится испугать Лисовского, отогнать его…

Короче говоря, все эти сутки я находилась в диком раздрае, никак не могла собраться с силами, позорно спрятавшись в норку и решив, что имею право на некоторую паузу в жизни.

И вот спустя сутки, наконец-то вынырнув из недр кровати, встряхнувшись, приняв холодный душ и нарисовав лицо, я ощущаю в себе готовность покорять этот мир. Ну, или, на крайний случай, разруливать то, что в этом мире наворотила.

Из подъезда выхожу с оглядкой, опасаясь засады Колесникова. Кто его знает, до какого уровня дурости он способен дойти? В школе, помнится, краев не ощущал совсем… Может, напрасно я решила, что он исправился?

Но Колесников не оправдывает моих опасений, машины его у подъезда не наблюдается, потому выдыхаю и спокойно еду на работу.

Прохожу пропускной пункт, поднимаюсь к себе, уже не дергаясь от каждого шороха.

Я собрана, я деловита, я — боец! Все.

Первой, кого встречаю, оказывается Кристина, спешащая от своего кабинета в сторону директорского.

— Ой, Эммануэль, — счастливо улыбается она мне, — такой шикарный корпоратив, просто чудо какое-то! Мне все очень понравилось, спасибо за организацию!

Киваю, радуясь такому отзыву о моей работе. Вот, вроде и косячила невозможно, а людям все равно понравилось… Магия, блин. Хотя, какая магия? Основные составляющие успешного корпоратива: идея, поддерживаемая всеми участвующими, море выпивки и грамотный ведущий. У меня в этом плане бинго было, так что даже то, что я отсутствовала полчаса, занимаясь личной жизнью, а затем вообще исчезла, устраивая безопасную доставку тушки одного из начальников до дома, не повредило мероприятию совершенно. Понятное дело, что камеры я потом отсмотрю, но, думаю, ничего критичного там не найдется…

Мы с Кристиной, болтая по-приятельски, идем обе в направлении кабинета ИИ и внезапно сталкиваемся с нашим непосредственным начальством.

Тормозим, здороваемся.

ИИ выглядит взволнованным, мажет по Кристине невнимательным взглядом, кивает в ответ на ее нежное приветствие, а затем наклоняется ко мне:

— Эммануэль… Эдуардовна… Я вас ждал… Вы читали мои сообщения?

Он склоняется все ниже и ниже, последние слова чуть ли не в ушко мне шепчет, интимно шевеля дыханием волосы.

Я, немного ошалев от мизансцены, тупо киваю.

— Почему не отвечали тогда? М? — это “М…” очень даже томно звучит, двусмысленно настолько, что я еще больше впадаю в ступор, — пройдемте в кабинет… Нам явно есть, о чем поговорить…

— Э-э-э…

Краем глаза улавливаю выражение лица Кристины. На нем шок и неверие, и, кажется, глаза на мокром месте… Это что такое еще? Что за реакция?

Причем, у всех сразу?

Не могу ничего спросить, решаю разбираться с проблемами постепенно.

Проходя приемную, замечаю, как смотрит на меня Людмила Вячеславовна. Осуждающе поджав губы. Вообще не поняла ничего! Она-то с какой стати? Я что-то не так сделала на корпоративе, что-то такое, что ей потом пришлось разгребать? Тогда почему не позвонила? Мне за эти сутки кто только не набрал, а она даже смс не скинула. Явно, если б что-то произошло, она бы не отмолчалась...

Но, опять же, разбираться некогда.