Корон вдруг дёрнулся. Лина разжала пальцы, испугавшись, что сделала ему слишком больно. В следующий миг мальчик резко вскочил на ноги, с размаху врезавшись затылком ей в бровь. Перед глазами от боли замелькали искорки. Лина разогнулась, схватившись за лицо.

Корон смотрел куда-то огромными, совершенно круглыми глазами. Что бы он там ни увидел, это потрясло его до глубины души. Он часто дышал, его губы дрожали, будто он пытался что-то сказать. Так и не в силах произнести ни звука, Корон медленно поднял руку с трясущимися пальцами и указал куда-то.

Лина посмотрела туда, куда он указывал, но не увидела ничего интересного. Прогалина, за ней кусты и деревья.

— Что там? — спросила Наяна, незаметно оказавшаяся рядом.

— Там… Там Юна, — едва слышно выдавил он.

Только этого не хватало… Лина, как могла спкойно, положила руку на плечо брату.

— Там никого нет, — она старалась говорить мягко, но уверенно.

— Ты думаешь, я рехнулся⁈ — Корон обернулся и так резко оттолкнул её, что Лина непременно упала бы, если бы её не поймала Наяна.

После этого толчка Лина окончательно поняла, почему Ависар с Рысью не смогли сами оторвать Корона от Жинги. В его тощем теле поселилась какая-то звериная мощь. Лине стало страшно. Она стояла, вцепившись одной рукой в Наяну, а Корон смотрел на неё сияющими от ярости глазами. К счастью, длилось это недолго — Корон отвернулся и снова уставился в кусты.

Лина и Наяна переглянулись. Надо было сделать что-то до того, как Корон навредит кому-нибудь. Или себе.

— Прежде чем вы сделаете что-нибудь глупое, — отрывисто проговорил Корон, — позовите сюда всех.

— Все сюда! — выкрикнула Наяна прежде, чем Лина успела даже подумать об этом.

Звать второй раз не пришлось. Такое поведение Наяны намекало на то, что дело серьёзное.

— Там Юна, — уже твёрдо и уверенно заявил Корон, ни на миг не отводя взгляда от кустов.

Лина оборачивалась, встречала взгляды других и читала в них то же опасение, которое терзало её.

— Я думаю, с твоим рассудком всё в порядке, — сказала Рысь.

— Благодарю, — буркнул мальчик. Он явно решил, что Рысь просто хотела его поддержать — или отвлечь.

— Я не просто так говорю. Я тоже её вижу.

Похоже, Рысь не шутила. Да и не стала бы она о таком шутить.

— Это, конечно, не сама Юна, — негромко добавила маленькая охотница, — видение, призрак.

— Иллюзия, — неуверенно пробормотал Арн.

— Неважно, — прервал рассуждения Корон, — она хочет, чтобы я шёл за ней.

— С чего ты это взял? — удивилась Искра.

Корон обернулся и обжёг Хранительницу таким гневным взглядом, что она отшатнулась.

— Неужели ты думаешь, что я не пойму, чего хочет моя Спутница? — хлёстко произнёс он.

Корон прошёл мимо безмолвно застывших людей, поднял свой рюкзак и закинул его на плечо.

— Ты ведь не пойдёшь за ней, да? — воскликнула Лина в отчаянной надежде, делая несколько шагов в его сторону, — это… — она заставила себя проглотить слово «безумие», — это же просто…

— Жинга! — выкрикнул Корон.

Прошло несколько мгновений — и они, пусть и смутно, увидели фигуру предсказательницы — впервые за несколько дней.

— Да, — осторожно отозвалась она.

— Что ты об этом думаешь? — Корон задал вопрос, не оборачиваясь.

— Такие знамения нельзя пропускать, — произнесла Жинга, — даже если они ведут к бедам…

Лина поняла, что всё. Все её просьбы и мольбу будут бесполезны. Сейчас Корон уйдёт. Вслед за этим неизвестным мороком, незнамо куда. Один, без еды, без тепла ночью. Вряд ли он вообще об этом подумает.

— Тогда я пойду с тобой, — Лина догнала брата и схватила его за руку.

Корон обернулся и посмотрел на сестру. Его взгляд был спокойным. Нет, равнодушно-пустым.

— Нет, — ровным голосом сказал он, — на этом пути ты мне не нужна. Ты мне ничем не сможешь помочь. Оставайся здесь, с теми, кто может за тобой присмотреть.

Лину будто ударили. Не резко, хлыстом, а чем-то тупым и тяжёлым, вроде дубинки, несколько раз. Корон отвернулся и это было последним ударом. Лина упала на колени, чувствуя, как слёзы текут по щекам. Она ему не нужна. Ничем не поможет. Никчёмная девчонка, годная только реветь и путаться под ногами.

На плечо ей легла маленькая ладонь.

— Он не будет один, — шепнула ей на ухо Рысь.

Она уже была собрана и готова отправиться в неведомый путь.

— Корон! — окликнула девочка и он остановился.

Несколько больших быстрых шагов — и они казались рядом.

— Русый Горностай, позволь мне называть тебя другом, — решительно, будто бросаясь в безнадёжный бой, произнесла охотница.

Корон повернулся к ней. Его лицо даже выражало отблески каких-то добрых чувств.

— Позволяю, — кивнул он, — о, Золотая Рысь, позволь и мне называть тебя другом.

Рысь на несколько мгновений замерла, наклонив голову набок, будто снедаемая сомнениями.

— Кла. Айа, — судя по тону, это было согласие.

Рысь подняла правую руку и положила ладонь на затылок Корону. Тот, практически одновременно, повторил жест. Их лбы соприкоснулись.

Слёзы окончательно начали застилать глаза. Друзья… Ещё бы. Ведь Рысь умеет ходить по лесу, искать дорогу, добывать пищу, и тысячу других важных и полезных вещей. Не то что глупая, никчёмная сестра…

— Ты несколько раз отвечала отказом, — заметил Корон. Лина ещё могла расслышать его голос, — что изменилось?

— Белка сказала, что так будет правильно, — ответила Рысь.

Они пошли дальше. Но перед тем, как окончательно скрыться в зарослях, остановились.

— Прощайте! — крикнул издали Корон.

— До свидания! — поправила его Рысь.

Маиран остановился. В десятке шагов перед ним сидела Лина. Но пройти эти десять шагов было сложнее, чем оттопать пол-Перешейка.

Лина представляла собой олицетворение отчаянья. Она сидела, обхватив руками колени и уже даже не покачивалась. Казалось, сейчас силы её окончательно покинут, и она просто рухнет на землю.

Маиран видел, как к ней подходил Дон, но Лина прогнала огородника чуть ли не пинками и он, как ни странно, отступил. Примерно то же произошло и с Ависар. Но оставлять этот так было нельзя. Просто нельзя.

Он даже вообразить себе не мог, насколько одинокой Лина сейчас чувствует себя. Долгий изматывающий путь, Конья Горка, уход Корона. «Ты мне не нужна». Как у Корона вообще язык повернулся такое сказать? Можно было сколько угодно говорить, что Корон не в себе, что он не соображает, что говорит, но… Когда Корон это произносил, Маиран будто почувствовал, как Лине нож вонзается прямо в сердце.

Маиран сделал два шага вперёд. Нельзя. Нельзя её вот так оставлять.

Эти два шага воскресили в памяти их разговор с Линой, тот в котором она рассказывала о Марко. А потом… Бездыханное тело, пронзённое его мечом.

Маиран замер. Сейчас он всем своим существом, всем телом буквально ощущал на себе, что значит «раздираемый сомнениями». Он не мог ступить ни вперёд, ни назад, даже вздохнуть толком не мог. Это было гораздо хуже, чем то, через что он прошёл в ночь их пленения в лагере возле Хранилища. Хуже, чем первое знакомство с Фриссом.

Левая нога вдруг подогнулась, и Маиран упал бы, если бы не схватился за стоящее рядом дерево. Его сковывала противная слабость, сердце билось, как бешеное.

Он хотел сделать так, чтобы Лине стало легче. Всем сердцем желал этого. Готов был сделать что угодно. Вот только… Он понятия не имел, что надо сделать. Как понять? Как узнать, какое его действие ей навредит, а какое — поможет? Какая магия тут была бы полезна? «Вран наверняка смог бы», — отрешённо подумал Маиран, «если бы захотел. В своей жутковатой манере, но смог бы». Но он не Вран. Он никогда не понимал, что творится у людей внутри.

Чуть не зарычав вслух, преодолев слабость, он сделал ещё пару шагов. Теперь он стоял достаточно близко для разговора. Но достаточно далеко для отступления.

— Лина… — голос был будто бы чужим.