Такое иногда случалось, каждое появление Кошмаров немного изменяло реальность и создавало невозможные феномены. Чаще всего это касалось только названия улиц, нумерации домов или надписей на могильных памятниках. Но иногда появлялись более значительные изменения – возникали новые улицы и памятники, менялась архитектура зданий. Со временем всё возвращалось к первозданному виду, а до того представляло интерес в основном для туристов и фотографов. Время от времени эти фотографии появлялись на выставках, посвящённых истории Офенпешта.

Над могилами появились нечёткие силуэты. Призраки умерших, едва различимые в лучах солнца, явились к ещё живым. Каин протянул руку, отец сделал то же самое. Мать улыбалась, глядя на сына.

Он мало что помнил из своего детства, но эти воспоминания были в основном радостными, несмотря на все проблемы и трудности. Жизнь была тяжёлой, но в то время Каин ещё не утратил способность радоваться даже незначительным мелочам.

За мгновение до того, как пальцы соприкоснулись, видения исчезли.

Он посмотрел на часы. Пришло время отправляться на встречу.

* * *

Виктор ждал его в небольшом сквере.

– Я как проповедник, потеющий среди скамеек, – поделился он. – Готов приобщиться к быту богатеев?

– Всегда готов.

– Ты смотри, а то вдруг разум не выдержит.

Регина жила в пентхаусе, расположенном в шестом районе. Несмотря на магические способности, многие Квантрейны уходили в бизнес или банковское дело, и отдавали предпочтение роскоши. Отец Регины, Антал Квантрейн, владел крупнейшей банковский группой Транслейтании, которая занималась всем – от управления активами до финансирования пенсий. В период революций и политических потрясений этот матёрый негодяй приумножил и без того баснословное богатство семьи и открыл множество дочерних фирм, которые должны были обеспечить многочисленным потомкам безбедное существование. Чаще всего они получали должности прокуристов[1] или заместителей директоров. Антал придерживался консервативных взглядов и не спешил отдавать в руки детей и внуков все свои предприятия.

Едва Виктор поднёс палец к звонку, дверь распахнулась. За ней стоял призрак-дворецкий, типичный для любого рода некромагов. Эти люди могли служить одной семье всю свою жизнь, но некоторые продолжали делать это даже после смерти. Их можно было вернуть в виде зомби или скелета, однако многим такой способ казался неэстетичным и чрезмерно затратным.

Присутствие призрака вызывало лёгкое электрическое покалывание кожи, воздух пах озоном. Безмолвным жестом дворецкий предложил Виктору и Каину проследовать дальше. Стоило соблюдать осторожность – часто призраки являлись ещё и телохранителями, которых было невозможно уничтожить обычным оружием.

– Мужик уже лет десять как помер, а его всё ещё заставляют на работу ходить, – пробурчал Виктор.

Одну из стен гостиной почти полностью занимал огромный телевизор, через панорамные окна открывался вид на старый город. Вся обстановка была выполнена в чёрно-золотых тонах Ренессанса. По наружной террасе бродили вооружённые автоматами боевики.

Сама Регина сидела на диване в центре комнаты и смотрела новости. Она распустила волосы и нарядилась в вельветовую пижаму. Рядом с ней сидела девушка, очень похожая на Регину – те же тонкие черты лица, вьющиеся светлые волосы и аристократический лоск.

– Моя младшая сестра, Камилла.

Регина небрежно сбросила тапочки и подобрала под себя ноги. Камилла удостоила вошедших мимолётным взглядом и продолжила листать глянцевый журнал.

– Располагайтесь.

– Чего у тебя не отнять, Регина, так это умения красиво жить, – сказал Виктор, развалившись на диване.

– По-моему, я слышу это при каждой нашей встрече. Ты закончил?

– Да. Переходим к делу.

Регина похлопала сестру по колену.

– Выйди.

Дождавшись, когда Камилла уйдёт, она продолжила:

– Когда вы в последний раз слышали об Атилле Шаркёзи?

– Ещё на прошлой операции, – ответил Каин. – С тех пор ничего.

– Вчера мы нашли его.

Регина вытащила из лежащего на кофейном столике конверта несколько фотографий. На них было запечатлено расчленённое тело с торчащими осколками рёбер.

– Это останки Шаркёзи. Обнаружены в Кобаня, в квартале красных фонарей. Судя по всему, решил поразвлечься и был убит оборотнями.

– «Искариот» ничего не сообщал об этом, – сказал Каин, положив фото на стол.

– Они ничего не знают о нашей находке. Просто скрывают его исчезновение, чтобы избежать внутреннего расследования, но это ненадолго. Думаю, через пару дней объявят о его исчезновении официально.

– Ты им не сообщила?

Регина взяла со столика флакончик с лаком и принялась красить ногти на ногах.

– Пока рано, – наконец сказала она, оценив результат. – Я не хочу похерить всё начинание.

– Это расследование попадает под юрисдикцию федералов?

– Попадает. Но есть один нюанс – это не приоритетное расследование. По крайней мере, для меня.

– Опять далеко идущие планы?

– Конечно. По мелочам не размениваюсь, так что вернёмся к основной проблеме. Моя команда проанализировала данные с компьютера Младшего. Налоговые юристы у него – полнейшие дилетанты, даже хвосты подчищать не умеют. Судя по денежным переводам и закупкам, в этом замешана команда Золтана Кадара.

– Кадар… А, вспомнил. Министр без портфеля?

За безобидной на первый взгляд должностью таилось немалое могущество – Кадар занимался делами, которые нельзя было доверить прочим чиновникам высшего ранга. Обширные связи делали его незаменимым в некоторых вопросах.

– Он самый. Доказательства косвенные, но интересные – Младший вёл свою параллельную бухгалтерию без ведома патрона. Даже кое-какой компромат успел собрать. Наивный. Решил, что дешёвый шантаж поможет, если его надумают слить. Мы уже давно копаем под Кадара, но доказательств не хватало, – Регина поставила флакончик на стол и злорадно потёрла руки. – Теперь наконец-то появился шанс прижать его.

Старый транслейтанский род Кадаров и нувориши-иммигранты Квантрейны враждовали десятилетиями, и теперь Регина стремилась воспользоваться этой возможностью для реванша. Времена гангстерских разборок давно прошли, теперь семьи использовали более цивилизованные методы – в основном экономические и политические.

– Теперь я понял, зачем ты стала инквизитором.

– Нет, не поэтому. Просто я неисправимая и закоренелая идеалистка, которая верит в торжество правосудия.

– На фоне Кадара Младший выглядит как-то блекло, – заметил Виктор. – Зачем ему эта плесень?

– Всегда нужны исполнители, которые сделают всю грязную работу.

– Юридический статус Кадара определён?

Регина улыбнулась.

– Пока что он просто подозреваемый. Можем задержать и допрашивать.

– Даже представить не могу, как ты достала ордер.

– Об этом можешь не думать. Твоя задача – выбить из него показания.

– Дело за малым – похитить его из Парламента.

– Не обязательно вывозить, допроси на месте, – предложила Регина, снова занявшись ногтями. – Если будет упираться, Кальфу сможет применить гипноз, а вы запишете показания на камеру. Этого будет достаточно.

– Его же целая армия наёмников охраняет. Да и штурм Парламента…

После проникновения в Транслейтанию идей Милтона Фридмана начали создаваться ограниченные по численности частные армии, а тюрьмы отдали на содержание крупным бизнесменам. Кадар, в своё время заработавший состояние с помощью связей в преступных кругах и серых экономических схем, был одним из инвесторов в этих предприятиях.

– Это не единственная наша проблема, – сказала Регина. – Его пасёт «Грааль». Приказ отдал лично Гейдрих.

Внутренняя служба безопасности давно стала проблемой. Заручившись поддержкой «Грааля», можно было не опасаться расследований даже со стороны инквизиции. По крайней мере, официальных и санкционированных. Влияние семьи могло защитить Регину, но всё ещё нужно было достать Кадара.