Маневр бородатого не остался без внимания Балабола. Обычный человек, по мнению сталкера, просто отбежал бы от окна. В памяти тут же замелькали отрывистые картинки вчерашнего дня. Дмитрий вспомнил, как его поразили выверенные движения «туристов» на затерянной в снегах базе, и опять задался вопросом: кто они? Он окончательно уверился в мысли, что история со свадебным путешествием – легенда для отвода глаз от настоящей цели. А так как «молодожены», точно привязанные, шлялись за ним, напрашивался вывод: их цель – это он. За прошедшие сутки у них было достаточно времени для убийства. И раз он до сих пор жив, значит, у них другое задание. Но кто их нанял и почему?

– У нас незваные гости, – сказал Потапыч спокойным голосом, чем окончательно подтвердил верный ход умозаключений Дмитрия.

– Все в порядке, это охранная система заработала, – ответил профессор и полез в карман за ПДА.

Шаров не ожидал, что ассистент так быстро справится с поставленной задачей. Ученый полагал, что у него в запасе есть как минимум час. За это время Хранители по любому добрались бы до исследовательского центра, и все было бы хорошо. А теперь появилась необходимость оповестить Крапленого, чтобы он, в свою очередь, предупредил о визите, иначе беды не миновать.

ПДА в руке профессора пискнул. Олег Иванович вывел на экран полученное послание. Брови мужчины удивленно изогнулись.

– Однако, – пробормотал он.

Немногим позже за дверью послышались шаги. Сначала едва различимые, они с каждым мгновением звучали все отчетливее.

– Эврибади, открой дверь, – попросил профессор.

Военстал выполнил просьбу. Спустя несколько секунд в серверную вошли Крапленый с Болотным Лекарем. У последнего на плече висела неизменная сумка с красным крестом на боку.

– А где Скиталец? – поинтересовался Олег Иванович. – Я думал, вы втроем придете.

– Дом остался сторожить. – Глаза Лекаря шутливо сверкнули за стеклами очков. – Кто-то должен следить за порядком, пока нас нет.

Профессор обменялся с Хранителями крепкими рукопожатиями, при этом еще и похлопал Лекаря по спине. Ученый был искренне рад встрече со старым другом. Последний раз они виделись полгода назад, когда Лекарь привел в исследовательский центр Балабола и попросил найти для него работу в парке.

В коридоре опять послышались шаги. На этот раз кто-то чуть ли не бежал в серверную. Раздался отрывистый стук и приглушенный закрытой дверью голос:

– Олег Иванович, это Алексей.

По знаку профессора Эврибади снова открыл дверь. В помещение вошел слегка запыхавшийся от быстрого шага лаборант.

– Готово.

Словно подтверждая его слова, из окна снова долетел стрекот штуцеров.

– Да мы уж поняли, – улыбнулся профессор и спросил у гостей: – Устали, наверное, с дороги. Есть хотите?

– Хотим, – ответил за всех Потапыч. – И от воды бы не отказались. У меня в горле сухо, как в Сахаре.

– Тогда не обессудьте, я попрошу вас с дамой помочь накрыть на стол. – Шаров посмотрел на ассистента: – Мой кабинет не пострадал при налете, так что организуйте там перекус на быструю руку.

Как только лаборант и наемники ушли, Балабол рассказал профессору, где нашли управляющего. Упомянул и об адресованных ему словах.

– А вот это действительно интересно. – Олег Иванович глянул на Лекаря: – У тебя найдется способ привести его в чувство?

Лекарь порылся в висящей на плече сумке, вынул оттуда белый пузырек из непрозрачного пластика. Повернул пациента на спину, скрутил крышку и поводил емкостью под его носом.

Моргенштейн вдохнул, дернулся, открыл глаза и закашлял. Профессор предусмотрительно встал перед Балаболом, чтобы управляющий опять ненароком не грохнулся в обморок. Ефим приподнялся на локтях, недоуменно посмотрел по сторонам и прохрипел:

– Хде я?

– У друзей. Здесь вам ничего не угрожает.

– Кто вы? Лица… кажутся знакомыми. Черт, не могу вспомнить, где видел вас!

– Меня зовут Олег Иванович. Я заведовал исследовательским центром «Чернобыль Лэнда». Мы встречались с вами перед открытием парка, ну и потом пересекались несколько раз по работе. – Шаров показал на стоящего справа от него Хранителя: – Это Крапленый, он работал в парке проводником, а вон тот приятный человек в очках – наш хороший друг Болотный Лекарь. Он помог вас привести в чувство. А это, – профессор сделал шаг в сторону, чтобы управляющий мог увидеть Балабола, – тоже ваш сотрудник.

При виде Дмитрия лицо Моргенштейна еще больше побелело, как будто его присыпали мукой, зрачки расширились. Он издал горлом клекочущий звук и начал заваливаться на диван.

Лекарь подскочил к нему, подставил левую руку под голову, а правой слегка похлопал по щекам, приговаривая:

– Спокойно, дыши глубже. Вот так. – Он запыхтел, показывая, как надо дышать. Ефим послушно раздувал щеки и вытягивал губы трубочкой, повторяя за ним. – Молодец!

– Почему вы назвали Балабола Дмитрием Матвеевичем и сказали, что он мертв? – поинтересовался профессор, когда Моргенштейн более-менее пришел в себя и смог говорить.

Управляющий рассказал все, что знал о печальной судьбе Преображенского.

– Вы уверены, что Балабол тот самый человек, за которого вы его принимаете? Может, вы ошиблись?

– Нет, – помотал головой Моргенштейн и произнес после короткой заминки: – Думаю, что не ошибся.

– То есть сомнения все-таки присутствуют? Значит, вы могли обознаться? – продолжал настаивать на своем профессор.

– Чего вы от меня хотите? – вспылил Ефим и неожиданно замер с приоткрытым ртом и будто остекленевшими глазами. – Я могу это доказать, – сказал он через несколько секунд. – На всех гостей парка в обязательном порядке заводился паспорт личности с биометрическими данными на случай трагедии. Поскольку Дмитрий Матвеевич в свое время прибыл в парк в качестве клиента, подобная информация есть в базе данных. Мне нужен компьютер с доступом в общую сеть парка и анализ ДНК Балабола.

– У нас есть и то и другое, – сказал Шаров, имея в виду полученные две недели назад из Киевской ЦРБ результаты анализов Балабола. По просьбе Лекаря он прорабатывал вопрос о пластической операции на лице проводника и отправил образцы взятого у парня биоматериала на Большую землю, попросив, помимо всего прочего, сделать анализ ДНК. Как чувствовал, что пригодится.

Профессор прошел к столу с мониторами, сел за него и защелкал клавишами, переводя компьютер из одного режима работы в другой. Через какое-то время встал и жестом пригласил Моргенштейна занять его место.

Управляющий слез с дивана. Опираясь на руку Лекаря, дошел до стола и осторожно опустился в офисное кресло. Вскоре он вовсю выискивал нужную информацию в огромном массиве данных, нашел необходимые сведения и запустил сравнительный анализ ДНК Преображенского и Балабола.

Присутствующие в серверной, не отрывая глаз, смотрели на центральный монитор. По экрану сверху вниз семью рядами скользили цифры, буквы и разные символы, а в верхнем правом углу специальный счетчик показывал ход процесса в процентах. Наконец компьютер пискнул, и на дисплее появились жирные зеленые буквы «ИДЕНТИЧНО».

По серверной прокатился вздох изумления. Хранители и профессор смотрели на Балабола со смесью удивления и восторга, а Моргенштейн прямо-таки лучился от счастья. Как только компьютер доказал, что он прав насчет проводника, у Ефима возник план, как добраться до аэродрома. Мысль покинуть Зону на самолете не отпускала управляющего. Он искренне верил, что это единственный вариант спасения. Почему-то ему казалось, что Периметр неожиданно вернувшейся Зоны со всех сторон окружен войсками и подразделениями ООН.

– Где теперь этот убийца? – звенящим от злости голосом спросил Балабол и так сжал кулаки, что побелели костяшки пальцев.

– Не знаю, – пожал плечами бывший заведующий парком. – Я не видел его с той самой встречи в моем кабинете.

В серверной повисла пауза. Тишину нарушали гудение компьютера, шум установленных в шкафу с видеорегистраторами вентиляторов, тихий шорох жалюзи да едва различимое бормотание зомби. Видимо, какие-то крохи разума остались в их выжженных Выбросом мозгах. Как только заработала охранная система, шатуны бродили по территории научного лагеря, стараясь не входить в радиус действия автоматических штуцеров.