Жорж и дети оказались меж двух огней. Артиллеристы ни той, ни другой стороны их не видели, но снаряды вокруг падали с обеих сторон. Рушилась каменная кладка окрестных домов, вылетали от взрывов двери, сыпались оконные стекла. Вспыхивали пожары, быстро расходясь между домами; языки пламени лизали шторы, охватывали деревянные стропила на сорванных крышах. Вскоре пламя взметнулось в воздух, отбрасывая красно-золотые блики. Закричали охваченные паникой люди в домах и квартирах, кто-то куда-то бежал, женщины, подхватив на руки младенцев, отгоняли детей постарше от горящих зданий. Спасаясь от дыма и огня, они бросались на освещенные пламенем улицы, которые становились прекрасной целью для артиллерии противника, и обстрел продолжался.

— Сюда! — крикнул Жорж, но его слова заглушил рев выстрелов, и он, схватив Элен за руку, отдернул ее от того места, куда через секунду упала горящая балка. Вокруг бушевал хаос — все бежали, сшибая друг друга. Жорж протолкался через толпу, но тут взрыв, раздавшийся рядом, заставил его рухнуть на землю, схватившись за ногу.

— Жорж, ты ранен! — вскрикнула Элен и склонилась к нему, пытаясь поднять.

— Ерунда, — ответил Жорж сквозь стиснутые зубы, — щепка воткнулась. — Он встал на четвереньки, а потом с помощью Жанно сумел подняться на ноги. — Вперед. Выбираемся отсюда.

Тут же прогремел новый залп, и снова раздались крики, усиливая панику среди выбежавших из домов людей. Жорж захромал прочь, в темноту улицы, еще не охваченной пожаром.

— За мной, — прохрипел он, и Жанно, схватив Элен за руку, потащил ее следом. Снова посыпались камни, и Жорж, покачнувшись, упал на землю, зажимая ногу. — Уводи Элен отсюда, — выдохнул он. — Домой, Жанно, веди ее обратно домой.

— Но мы же не можем тебя здесь бросить! — воскликнула Элен, падая рядом с ним. — Тебя нельзя тут оставить!

— Нужно. У меня нога сломана, похоже. А вы идите. Скажете Марселю, что тут было. А за меня не беспокойтесь, здесь много людей.

Грохнул взрыв на соседней улице, снова посыпалась кладка стен, взметнулись клубящиеся облака пыли.

— Бегите! — крикнул Жорж. — Быстрее!

— Пошли! — заорал Жанно, хватая Элен за руку.

— Но Жорж… — уперлась она.

— Ничего с ним не случится! — Жанно пытался переорать шум и грохот. — Он же приказал идти! Вперед, Элен!

Он потащил ее за собой по извилистому переулку, но перед выходом на открытую площадь Элен резко остановилась, выдернув руку и тяжело дыша.

— Надо вернуться, — выпалила она, чуть не плача. — Нельзя его бросить валяться на земле.

— Вернемся — можем погибнуть. Еще ведь стреляют. Ты думаешь, он этого хочет, твой Жорж, чтобы ты вернулась, а не бежала от опасности? — Жанно снова взял девочку за руку и сказал уже мягче: — Пойдем, Элен. Если его убьют, то убьют. А если нет, то найдут и отвезут в больницу. В любом случае ты тут ничего поделать не сможешь, а нам надо уходить из-под обстрела.

Элен позволила себя убедить, и они, держась за руки, перебежали площадь и юркнули в узкий переулок, который в конце концов привел их к реке. Жанно не остановился и по берегу повел Элен к центру города. Здесь все еще был слышен грохот пушек, еще видны огни пожаров и клубы черного дыма, отсвечивающие серебром, когда проглядывала луна.

— Это же не дорога домой, — вдруг пробормотала Элен, снова остановившись на каком-то из больших бульваров.

— А мы не к тебе домой идем, а ко мне, — ответил Жанно и потянул ее за руку.

— Но так нельзя! — в отчаянии крикнула Элен. — Жорж велел возвращаться домой и сказать Марселю, что случилось.

— Жорж толком не подумал, — возразил Жанно. — Твой дом в самом центре этой битвы. Очередной залп может его накрыть, и ты погибнешь.

— Но Марсель не будет знать…

— Не будет, но тут мы ничего не можем изменить. Пошли.

Элен неохотно подчинилась и пошла за Жанно по улицам и переулкам, пока вдруг не узнала, одну. Это была та, с табачной лавкой на углу. Элен замерла.

— Теперь что? — не понял Жанно. — Мы почти на месте!

— Только не туда! — взвизгнула девочка. — Жанно, туда не надо!

— Так я же там живу.

— Этот Гастон…

— Уже подох, — процедил Жанно и подумал, что если нет, то скоро. — Честно тебе говорю! Пошли.

Ему пришлось чуть ли не силой тащить Элен дальше, но наконец они оказались возле ступеней, ведущих в подвал Берже. Пока Жанно колотил в дверь, Элен держалась чуть поодаль. Когда уже казалось, что никто не отзовется, послышался скрежет засова, и дверь чуть приотворилась.

— Тетя Эдит! — сказал Жанно в полоску света. — Тут я, и со мной друг. Можно войти?

Дверь открылась чуть шире, и выглянул Альфонс.

— А, это ты, — буркнул он недовольно. — Я думал, ты слинял, как и в прошлый раз. — И отступил, давая им войти.

Когда начался обстрел, Марсель, издали следивший за Жоржем и детьми, изрядно от них отстал. В несколько минут улицы оказались охвачены пламенем, и грохот обрушаемой кладки слился с громом пушек. Люди выбегали из домов, спасаясь от обвалов. Марсель бросился вперед, думая лишь о брате и сестре, но в возникшей суматохе никак не мог их высмотреть. Это было безнадежно.

Канонада длилась еще полчаса, и вся округа осталась лежать в развалинах. Повсюду горели дома, и те, кто хотел убежать от огня и обстрела, лежали на мостовой убитые или раненые. Когда канонада стихла, уцелевшие стали выходить из укрытий, и начались безнадежные попытки потушить пожары. Марсель, которому не удавалось отыскать Жоржа или детей, решил, что они избежали обстрела и скрылись в туннеле — он понимал, что тут где-то должен быть туннель.

Марсель включился в битву с огнем, наполняя ведра из уличной колонки, и постепенно пожары удалось смирить — только иногда кое-где вырывался огонь. Люди стали уносить раненых. Марсель помог молодой женщине отнести раненого ребенка в укрытие и тут увидел Жоржа. Брат сидел, прислонившись спиной к стене пережившего артобстрел дома, вытянув ноги вперед. Штаны на нем были разорваны, из невидимой раны сочилась кровь; лицо белое, как бумага, глаза закрыты.

— Жорж?!

Глаза распахнулись, Жорж услышал брата.

— Марсель? Это правда ты? — Его голос был хриплым от боли, глаза снова закрылись.

— Да, это я. — Марсель присел возле Жоржа. — Куда тебя ранило?

— В ногу. — Жорж открыл глаза и заставил себя мужественно улыбнуться. — Ничего особенного, но, похоже, кость перебита.

— Где дети? — спросил Марсель, оглядываясь.

— Велел им бросить меня здесь и бежать. Сказал Жанно, чтобы отвел ее обратно домой и нашел тебя.

— Меня там не было, — ответил Марсель. — Я шел за вами.

— Хм, — выдохнул Жорж, — а я ведь подумал, что это можешь быть ты, когда услышал шаги за спиной.

— Сейчас не до этого, надо тебя доставить домой. Как думаешь, ты сможешь идти?

— Не узнаю, пока не попробую. Дай-ка мне руку и помоги встать.

Нагнувшись и протянув руку, Марсель спросил:

— Которая нога?

— Левая, — ответил Жорж, охнув от приступа боли. — Осторожнее!

Одной рукой обхватив брата, Марсель принял на себя его вес и помог встать на здоровую ногу. Быстро взглянув в лицо брата, он понял, какую адскую боль тот терпит, но Жорж, стараясь восстановить равновесие, не проронил ни звука. Оглядевшись, Марсель вытащил из груды обломков длинную крепкую палку.

— Пригодится как костыль, — сказал он.

— Ага, — буркнул Жорж, взяв деревяшку. — Подойдет.

— Давай, — отозвался Марсель. — И на меня тоже опирайся, потащим тебя домой.

Продвижение шло медленно. Марсель старался брать на себя как можно больше веса брата, все время помня, какую невыносимую боль тот испытывает. Раненых вокруг было много, им всем помогали двигаться, и никто не обращал внимания на двух человек, пробирающихся домой сквозь обломки. Со всеми многочисленными остановками на сравнительно короткий путь до авеню Сент-Анн ушло больше двух часов, и когда они свернули к себе, небо на востоке уже посветлело. Жорж едва двигался. Раненая нога волочилась за ним, голова кружилась, пот заливал щеки, бледное лицо стало маской страдания.