– Я принимаю ваше пари, – ответила Брижина. – Но помните, что в собственных разочарованиях вы будете виновны сами.

– Разочарования меня не страшат.

Отчего-то Брижина поверила ему. И в то, что он действительно хотел ей помочь, и в то, что совсем не боялся разочарований. От этого их пари становилось только страшнее.

– Что мне нужно делать? – спросила она, смиряясь с теми рисками, на которые шла.

– Пока выбрать время и место, где мы будем встречаться. И где вы меньше всего побоитесь отпустить силу.

Такого места на острове не было. Где бы она ни находилась, всегда опасалась, что дар выйдет из-под контроля и выдаст её.

Взывей вздохнул.

– Любое место, где вы чувствуете себя в безопасности. А с даром разберёмся вместе.

Если речь шла лишь об убежище, то таковое у Брижины имелось. Но прежде она не приглашала в него других людей, и от мысли, что кто-то, помимо неё, войдёт туда, становилось не по себе. Будто одно присутствие там взывея грозило размыть границу, которую Брижина так старательно между ними чертила.

Но за неимением лучшего выбора она кивнула.

– Проводите меня до площади. По пути я покажу вам, где буду ждать вас завтра.

***

После такого разговора идти вместе было неловко. Брижина то и дело возвращалась мыслями к настойчивому вниманию господина Фенри и гадала, что же его подталкивало.

– Зачем вам всё это? – спросила она, когда отчаялась найти ответ самостоятельно.

– Что именно? Зачем мне вы? – взывей опять улыбнулся.

Брижина и раньше встречала открытых и улыбчивых людей, но всё же господин Фенри отличался. За его открытостью не чувствовалось наивности. А за его улыбкой не было простодушия. Словно он видел мир незамутнённым взглядом, и доброта была его осознанным выбором, несмотря на все людские и мирские недостатки.

– Да. Я никак не могу понять, зачем вам понадобилась связанная обетом служительница.

– А разве для всего должна быть причина и всему нужна цель? – удивился взывей. – Когда солнце выходит из-за горизонта, вы тоже спрашиваете зачем? С какой целью оно поднялось? И почему идёт строго на запад? Но это просто солнце. И оно просто восходит и садится. Для него это естественно.

– А для вас? Что естественно для вас?

Он снова улыбнулся.

– Для меня – вы. И наша прогулка. И предстоящие нам встречи. Я не ищу для них ни целей, ни причин. Они кажутся мне естественными.

На улице было прохладно, но Брижину бросило в жар. Теперь дорога стала не просто неловкой, а невыносимой.

– Нам направо, – опомнилась она, чуть не пропустив нужный поворот.

То место, куда она вела взывея, находилось за родительским домом. Там, где заканчивалась дорога и превращалась в поросший бурьяном склон, из земли выступала скала. Не очень внушительная и сама по себе не заслуживающая внимания. Но именно в этой скале, вдали от людских глаз, Брижина устроила для себя убежище. Она освободила внутреннюю часть скалы от камней и укрывалась в ней, когда находиться в Службище становилось тяжко.

– Вот здесь жили наши с Каталиной родители. – Она показала на особняк по правую руку от неё.

Сделала она это совсем не потому, что хотела рассказать взывею о своём прошлом, а потому, что её не покидало ощущение, будто за ними наблюдали. – А вон там, – шепнула она едва слышно, склонившись совсем близко к господину Фенри, – у скалы, вы будете ждать меня завтра. Только убедитесь, что за вами никто не идёт.

– Думаю, с этим я справлюсь, – ответил взывей и покосился куда-то в сторону. – Кстати, об этом я и хотел…

– Знаю, – шепнула Брижина и, схватив его за рукав, потянула обратно, в направлении площади. – Как мы жили с родителями, я почти не помню, – продолжила она громче, чтобы со стороны их разговор выглядел менее подозрительным. – Я тогда была слишком маленькой…

Когда взывей довёл её до площади, Брижина облегчённо выдохнула. Теперь ей нужно было лишь выкроить немного времени, чтобы прийти в себя и осознать произошедшее. Да, она действительно решилась принять свой дар. И да, действительно позволила взывею подойти к ней так близко.

До Службища Брижина шла в одиночестве, не обращая внимания ни на людей, ни на образовавшуюся на брусчатке корку льда. Лишь пару раз поскользнувшись, она стала внимательнее смотреть под ноги.

Уже открыв дверь в Службище, Брижина чуть не столкнулась с двумя служительницами и отступила назад, чтобы их пропустить. Они кивнули в знак приветствия и, переглянувшись, тут же заспешили прочь. Брижина же сделала глубокий вдох, мысленного готовясь к тому, что ждало её дальше. Прошлая ночь была первой, которую она провела вне Службища. И конечно, это не осталось без внимания.

Всякого она ожидала по возвращении, но не того, что увидела в своей комнате. На её кровати, сложив руки на коленях и изображая скуку, восседала Высшая.

– Соизволила-таки появиться… – сказала она, поднимаясь и глядя на Брижину с нескрываемой брезгливостью. Подобное поведение Сандрия позволяла себе далеко не со всеми и уж точно не на глазах у посторонних. Брижина была как раз из тех, с кем Высшая не церемонилась.

Склонившись в приветствии, Брижина боролась с желанием ответить тем же тоном. Но Сандрия не стала этого дожидаться.

– Не буду даже спрашивать, где тебя носило. И так знаю. Надеюсь, тебе хватит ума не посвящать в это кого-то ещё?

– А разве никто больше не знает? – удивилась Брижина.

Вчера подземные коридоры патрулировало достаточно нари, чтобы случившееся перестало быть тайной.

– Никто лишний – нет, не знает. И не должен узнать, – в голосе Высшей зазвенели металлические нотки. – Ты же умеешь хранить секреты, не так ли?

С чем с чем, а с секретами Брижина хорошо умела обращаться. До сих пор о её падении в Нутро Иль-Нойер знали лишь несколько нари, тащивших её тогда по подземным коридорам.

– Можете об этом не волноваться.

Высшая надменно усмехнулась.

– Нет, девочка. Волноваться из нас двоих стоит только тебе. Следи за сестрой и береги её от неприятностей. Дважды из Нутра ещё никто не выбирался.

В ответ на эту угрозу Брижина расправила плечи и взглянула на Высшую без страха.

– Я прослежу, чтобы Каталина не наделала глупостей.

«Тем более что понимание глупостей у нас с вами разное», – добавила она уже про себя.

– Рассчитываю на это, – Высшая одарила её холодной улыбкой и, наконец, соизволила удалиться. А Брижина, закрыв за ней дверь, вздохнула, предвидя немало трудностей впереди.

***Освальд Шенье

Вечер выдался тягучим и непростым. Я наблюдал за невестой и заражался её угрюмостью.

Она сидела у камина в гостиной уже добрых полчаса, мучила чашку с остывшим чаем, но так и не сделала из неё ни единого глотка.

Хрупкие пальчики Кэтлин вновь скользнули по чашке из костяного фарфора, погладили блюдце и застыли, так и не дойдя до изящной ручки. Моя невеста неотрывно смотрела на плескавшийся в камине огонь и не обращала внимания ни на меня, ни на сидевшего поодаль взывея. А я гадал, о чём она сейчас думала.

– Он уже остыл, – напомнил ей о чае, подойдя к креслу, в котором она сидела, и облокотился локтем на спинку.

– И пусть, – пожала Кэтлин плечами, даже не повернувшись в мою сторону. Словно я был невидимкой.

Там, в подземелье, мне показалось, что мы, наконец, начали друг друга понимать, но здесь, в резиденции, всё снова стало, как прежде. Прежде я самонадеянно заявлял, что отказы Кэтлин меня не страшат, но теперь отчего-то бесился.

– Тогда зачем было просить этот чай? – вспылил я, отходя от неё и садясь в кресло напротив.

Но и на это моя невеста никак не отреагировала. Даже взглядом не хотела со мной встречаться.

– Да что опять не так?!

– Вы, – ответила Кэтлин, наконец на меня взглянув, – и ваше поведение. Зачем вы вокруг меня ходите? И вечно что-то спрашиваете. Про чай этот опять же! Я же предупреждала, что наше венчание ничего не значит.