– Недостаточно, – покачала Брижина головой. – Всё равно недостаточно. – Развела руки и прикрыла глаза. От неё, словно пчелиный рой, по рубке разлетелись тёмные искры. Они пеплом оседали на камнях, и те начинали чернеть. Казалось, ещё немного и она умертвит всю рубку.

– Безумие, – выдохнула я.

«Где мне взять столько силы?» – сокрушалась я. – «Как противостоять Брижине?»

Одна из искр легла на мою кожу, и я вскрикнула, обжёгшись – настолько претила мне её сила. Ещё одна искра коснулась висевшего над мостом булыжника, и тот, почернев, рухнул вниз и задел мост. Я закричала от злобы и отчаяния, и мои руки вспыхнули голубым пламенем. Засияли, словно маяки. Их свет расползался по рубке, уничтожая остатки чёрного пепла и снова возвращая камням жизнь. Вся эта огромная подземная комната теперь пульсировала энергией, как и я сама. Казалось, не только мои руки – я превратилась в маяк.

Брижина вскрикнула, ослеплённая чуждым ей светом, и упала на землю. Поняв, что навредила сестре, я сделала усилие и погасила в себе сияние. В тот же миг с лестницы к Брижине бросился взывей, наверно, он по её просьбе дожидался окончания битвы. Я тоже побежала к мосту, чтобы перейти на другую сторону, но остановилась, когда из бездны ввысь взвились чёрные жгуты, похожие на древесные корни. Они начали оплетать стены и мост. И странно замершего на нём Освальда. Тот, почувствовав их прикосновение, словно очнулся от долгого сна. Удивлённо огляделся. Повёл плечом, отталкивая от себя обвивший его корень, а затем едва уловимо взмахнул рукой. И чёрные жгуты остановились, превращаясь во льнущие к стенам рубки лианы.

Я бросилась к супругу, и он подхватил меня в объятья.

– Не представляешь, что я только что увидел и испытал, – прошептал он у моего уха. И тогда я поняла, что он пропустил почти всю битву. Будто только о ней вспомнив, Освальд отпустил меня и оглянулся. Брижина, лежавшая на коленях взывея, начала приходить в себя. – Вы разобрались?

– Нет, – бросила я и направилась к сестре, собираясь устроить ей ещё одну встряску. Но мой гнев застрял комом в горле, когда я увидела, как сильно она ослабла. Она не выглядела той Брижиной, что звала меня на битву. И не выражала совсем никакой воинственности. – Что это было? – спросила я обречённо и присела рядом с Эмельном.

Сестра с трудом смогла повернуть голову, чтобы на меня посмотреть.

– Наставление матери. Она сказала, что ты не сможешь быстро освоить свой дар. И мне нужно тебя подтолкнуть.

– И ты подтолкнула, – я с содроганием вспомнила, как мост, на котором стоял Освальд, чуть не рухнул в пропасть.

– Уж как сумела, – пожала плечами Брижина и поморщилась от боли.

– А если бы рубка обрушилась и нас завалило камнями? – мысль об этом не давала мне покоя. – Если бы Освальд рухнул в пропасть?

– Ну, не рухнул же. Наши с тобой возможности равны. Не знаю, как предыдущая десе-нари умудрилась победить в сражении. Помоги встать, – обратилась сестра к Эмельену, но тот покачал головой. Вместо того чтобы исполнить просьбу, подхватил Брижину на руки.

– Сама не дойдёшь.

– Послушай, – она прислонила голову к плечу возлюбленного, но говорила при этом со мной, – я не прошу у тебя прощения. И не ищу понимания. Я сделала то, что должна была. Ради нас всех. Не думай, что мне далось это легко.

Я попыталась представить себя на её месте. Получившей послание, в котором мама просит меня сразиться с родной сестрой. И биться не вполсилы, а насмерть. Нашла бы я в себе мужество выполнить такую просьбу?

– Я не злюсь на тебя, – ответила я после продолжительной паузы. К этому времени мы уже прошли больше половины ступеней, ведущих в подземный коридор.

Обратная дорога далась нам намного проще. До этого молчаливые камни, воспоминания которых Брижина вытягивала раньше силой десе-нари, теперь добровольно разговаривали с нами и подсказывали путь.

– У-у-у… сюда-а… у-у... – гудели они, а потом за спиной перешёптывались чуть тише. – У-у-у… срази-ились… у-у… сразились… У-у-у… поптывё-от… у-у… скоро остров полывё-от…

По пути Освальд рассказал нам о той битве, которая была уготована в рубке ему. Достигнув центра моста, он почувствовал нечто странное. Его пронзило столь яркое ощущение оси острова, что его пригвоздило к месту. Казалось, вся груда островных камней легла ему на плечи, так тяжело было шевелиться. И пока его сознание вместе с островом покачивалось на волнах океана, камень за камнем он начал ощущать прорехи в каменной глыбе Иль-Нойер. Мёртвые участки. И один из них находился как раз в рубке. Целая сеть мёртвых корней Тэинора, Каменного древа, лежала на дне пропасти. Их безжизненные сети оплетали рубку внутри стен и тем самым много веков укрывали её от заклинательниц и от эрра. Но стоило мне вспыхнуть светом во время сражения с Брижиной, как корни, вместе с остальными камнями, ожили вновь.

– Я могу управлять ими, – сказал Освальд. – Не знаю, когда научился. Возможно, дело в передавшейся от тебя силе. А может быть, эрр всегда был на это способен, но слишком ослаб, отдавая тонущему острову свою энергию.

– По сути, ничего удивительного, – отозвалась Брижина. – Эрр Иль-Нойер отличается от любого другого. В нём кровь многих поколений заклинательниц.

– То есть теперь ты можешь управлять островом? – попыталась я понять.

– Увы, нет. Те части рулевого механизма по периметру, которые показаны на схеме. Они все мертвы. Через них не пробиться. Пока ты не оживишь их, рубка бесполезна.

– Значит, надо найти их и восстановить, – ответила я решительно.

– Да, – согласился супруг. – Но отправиться туда придётся через подземную дорогу. И сначала нужно предупредить Хранителей острова. Нам понадобится помощь.

– Под землёй есть дорога к побережью? – удивилась я.

– Я тоже до сегодняшнего дня не знал. Но она есть. Пока не восстановим все каналы, лучше не привлекать к себе внимание.

Осторожность и правда была не лишней. Если Служительницы поймут, что мы задумали, то обязательно попытаются помешать. А это всё только усложнит.

– Тогда начнём с противоположного от Жермэна берега, – предложила я. – Мы можем сделать всё у них под носом, и они даже не узнают.

– Надеюсь, так и получится, – ответил Освальд, но в его голосе не чувствовалось уверенности. Провести Служительниц действительно будет непросто. У них повсюду глаза и уши.

В дорогу мы решили выдвинуться несколькими днями позже. Эмельен с помощью силы взывея помог нам отправить послания союзникам, и пока те принимали нужные меры, Брижина восстанавливалась. Её здоровье пострадало не столько от утомительной битвы, сколько от моей силы, которая заполнила всю рубку. Но Эмельен сказал, что сестра вскоре поправится и поводов для волнения нет.

– Но под землёй нам придётся преодолеть весь путь пешком, – возразила я. – Это несколько дней дороги.

– Она справится.

И она действительно справилась. Настоящая сложность возникла только в конце пути.

Выход из подземного коридора, по которому мы добирались до побережья, был завален камнями. И нам с Брижиной пришлось потрудиться, чтобы убрать их и сделать нормальный проход. Но наши усилия того стоили. После мрачных катакомб солнечный свет вызвал приступ боли и блаженства одновременно. Я зажмурилась, закрывая лицо рукой. В воздухе запахло солью и первой весенней свежестью. Взамен растаявшего снега, землю покрывал тонкий слой светло-зелёной и нежной травы.

– Здесь уже тепло! – воскликнула я.

– На Иль-Нойер зимы короткие, – ответил Освальд. Он вышел вслед за нами и обнял меня, окидывая взглядом терзаемый волнами берег. Погода была слегка ветреная, но не промозглая.

До условленного места добираться было совсем недолго. Там нас уже дожидался экипаж, и я с облегчением опустилась на мягкое и тёплое сиденье. До этого я так мало значения придавала комфорту. Но несколько дней под землёй в окружении жёстких и холодных камней изменили мой взгляд на удобства.