– Давай-ка я тебя провожу, – подхватилась Констанция. – А то вон шатает.

– Ерунда, – отмахнулась Брижина. – Просто голова немного кружится.

Но Констанция всё равно довела её до комнаты Эмельена и пообещала как следует всыпать ему за поздние прогулки.

Когда дверь за трактирщицей закрылась, Брижина на ватных ногах дошла до кровати и присела. Руки взмокли и тряслись. Что он скажет? Как нам быть?

Эмельен появился спустя несколько минут. Притворил за собой дверь, перед этим заглянув украдкой, будто боялся помешать. Брижина привстала с постели, на краешке которой лежала в ожидании.

– Прости, – извинился он с порога. – Не думал, что ты придёшь так рано.

– Мне нужно кое-что тебе сказать, – держать это в себе ей казалось теперь невозможным. Хотелось выплеснуть накопленное волнение и разделить этот груз. Как быть? И что делать?! Брижине хотелось кричать. Если бы она знала, что так получится, то не осталась бы на острове. Или осталась бы?

Защитить родных и близких – вот чего она хотела больше всего. Но только теперь уже не понимала, как и где могла это сделать. Остаться – опасно. Уплыть – невозможно. Как она умудрилась оказаться в такой ситуации?

– Что случилось? – Эмельен в несколько шагов преодолел разделявшее их расстояние.

– Это… – в горле Брижины пересохло, слова застряли и не хотели выговариваться. – Я думаю… – попробовала она снова.

Эмельен присел рядом и взял её за руку.

– Что бы это ни было, просто скажи. Я не буду ни злиться, ни ругаться. Скажи мне, – подталкивал он.

– Не знаю как, – она закрыла лицо ладонями. – Мы… У нас…

Он больше не торопил её. Молча дожидался, когда она соберётся с силами.

– Эмельен, у нас будет ребёнок, – выпалила она и сдвинула ладони вниз, приоткрывая глаза. Увидеть его реакцию – страшно, но жизненно необходимо. Она ожидала чего угодно, но не того, что увидела. Растерянность и расползающаяся на губах Эмельена ребяческая улыбка. Шальная. Будто пьяная.

– Правда? – спросил он, глядя на неё обнадёжено.

– Думаю, да. Но меня не осматривал доктор. Если кто-то узнает… – страшно даже подумать, как с ней поступят тогда. Причислят к предательницам? Скажут, что она отвернулась от Твердыни ради плотских утех? Обменяла веру на земное наслаждение. Но Брижина любила Эмельена так сильно, так искренно, что ей безразлична была уже и вера, и долг. Только о сестре она беспокоилась. Только ради неё осталась. И тем самым подвергала своего ребёнка опасности. Они заперты вместе с ним на этом острове.

Эмельен протянул руку и неуверенно коснулся её живота. Прикрыл глаза.

– И как я раньше не замечал? – удивился он.

– Так это правда?

– Сама же сказала, – рассмеялся он. – Родная, что с лицом? Чего ты боишься?

– А разве ты не боишься?! – возмутилась Брижина. – Корабли ещё не ходят. Нам отсюда не выбраться.

– Пока не выбраться, – согласился Эмельен. – Но уже скоро…

– Почему ты так уверен?

– В воздухе пахнет бурей, – повторил он в который раз. – И если уж такое дело, – он опустил взгляд на её пока ещё не округлившийся живот, – то нужно её поторопить. Поедем в Верхнюю резиденцию к твоей сестре. Узнаем, что там у них. Поможем, если выйдет. Здесь подготовка уже всё равно завершилась. Да и наставница Гвенаелл без тебя вполне справится.

Поторопить сестру? Эта идея не казалась Брижине такой уж плохой.

– Тогда я быстро соберу вещи. Сегодня же туда и отправимся. Главное, чтобы нас впустили.

– Не переживай, – отмахнулся Эмельен. – Если что я смогу послать им весточку.

Спрашивать, как он это собирался сделать, Брижина не стала. Хотя она проводила с Эмельеном много времени, до сих пор не могла до конца понять силу взывея. Он управлял ветром и духом, мог создать иллюзию, незамеченный ходил по улицам. Ни одна заклинательница камней не сравнилась бы с ним по силе. Поэтому Брижина с лёгкостью верила, что и послание сестре он сможет отправить каким-то невероятным образом.

Из трактира она вернулась раньше чем обычно. В небольшую котомку сложила всё необходимое и напоследок ещё раз выдвинула все ящики, опасаясь забыть что-нибудь. Тогда на глаза ей попался знакомый камушек. Он одиноко валялся в углу ящика. Азурит, чернильно-синий с зелёными вкраплениями.

– Камень отваги, – прошептала Брижина и услышала зов столь громкий, что хотелось закрыть уши. Хотя это совсем бы не помогло. – Зовёшь меня? – удивилась он. – А раньше не хотел разговаривать.

Именно этот камень Каталина подарила ей, когда они вместе посещали родительский дом.

Брижина вынула его из ящика и ахнула. Глаза застелила густая пелена видения. Темным-темно, и из этой темноты пламя свечи выхватывает лицо матери.

«Твоей сестре выпала тяжёлая доля, – говорил до боли знакомый, хотя уже почти позабытый голос, – но и твоя доля не легче. Когда-то на Иль-Нойер родились две сестры, и у каждой был особенный дар. Одна могла давать камням жизнь, а другая – забирать. Эти две заклинательницы давно канули в небытие. Но Твердыня решила возродить их в моих дочерях, – голос матери дрогнул. – Твоя сестра получит дар вие-нари, а ты – десе-нари, заклинательницы Смерти. Вы вдвоём способны переписать историю этого острова. Положить новое начало. Не бойся своего дара, дочь моя. Я знаю, что ты не используешь его во вред. К тому моменту, как этот камень откроется тебе, ты уже пробудишься и научишься пользоваться даром. В отличие от своей сестры. Её дар не сможет проснуться так быстро. Ей понадобится твоя помощь, – голос дрогнул вновь. – Мне больно просить об этом. Но так должно быть. Тебе придётся повторить историю и вызвать сестру на бой. Там, где ось пронизывает остров и где каменные своды тянутся бесконечно вверх. Именно там десе-нари и вие-нари должны сразиться вновь. Брижина, вы должны биться так, будто готовы убить друг друга. Только тогда твоя сестра сможет овладеть своей силой. Если она сделает это, то у вас появится шанс победить. Я так люблю вас, – шептал мамин голос. – Пожалуйста. Прошу, останьтесь живы».

Камень замолк, исполнив своё предназначение, а Брижина, не чувствуя в ногах силы, опустилась на кровать. Сразиться с сестрой – какая-то злая шутка. С единственным на острове родным человеком. А что, если Брижина убьёт её? Что, если сила выйдет из-под контроля?

– Ну, почему я? – спросила она, ощущая, как глаза защипало от слёз. Они прокладывали мокрые дорожки по щекам. – Почему это выпало мне? И почему сейчас? – она положила ладонь на живот. Там внутри зародилась маленькая жизнь, которую ей так хотелось сохранить. – Будь проклят этот остров! – воскликнула она, забывая, что нельзя привлекать внимание. – Почему он ещё не затонул?!

Успокоившись, насколько это было возможно, она затянула шнурок на котомке и, пока солнце не успело взойти, вновь отправилась к Эмельену. Они успеют покинуть город затемно, и утром её не сразу хватятся. Они успеют уйти и замести следы. Уж об этом Брижина позаботится.

– Нужно только предупредить наставницу, – она наспех нацарапала записку на клочке бумаги и перед уходом подсунула её под дверь наставницы Гвенаелл.

По дороге к трактиру Брижина то и дело оглядывалась, опасаясь погони, но за ней никто не следовал. Похоже, Твердыня оберегала их и позволяла покинуть город незаметно.

К её приходу Эмельен тоже успел собрать вещи и уже ждал у выхода.

– Нужно было оставаться внутри, – укорила его Брижина, но взывей покачал головой.

– Присмотрись.

Брижина окинула улицу взглядом, ища хоть что-нибудь отличное от обыденного, но ничего, кроме лёгкой дымки тумана, не заметила. И лишь когда уже собиралась спросить, что именно возлюбленный имел в виду, осознала. Он вновь наслал на остров свой морок. Туман, внушающий людям видения.

– Все дороги, ведущие к Верхней резиденции, охраняются, – пояснил Эмельен. – И нам лучше не привлекать внимание раньше времени. Пусть они гадают, куда ты исчезла, но даже не догадываются.