– Вот и прекрасно, – ответила Сандрия одобрительно. – И ещё, Кэтлин, – она снова растянула губы в холодной улыбке, – надеюсь, ты понимаешь, что мои действия были продиктованы долгом, и не станешь таить обиды. На моём месте так поступила бы любая преданная острову нари.

– Что вы, какая обида? Долг есть долг, – ответила я так естественно, что и сама себе почти поверила. Похоже, кое-чему я уже успела научиться у жениха.

– Вот и замечательно. Это, – она стряхнула свидетельством, – я, пожалуй, возьму с собой и откланяюсь. Вы, должно быть, устали с дороги. – Она едва заметно кивнула нам на прощание и точно такой же уверенной, горделивой походкой исчезла в коридоре.

Я выдохнула и, опустившись в кресло, вытерла взмокшие ладони о подол. А ведь это было только начало.

***

Брижина Арди

Высшая ушла, и Брижина, выждав немного, выглянула в коридор. Перед тем как отправиться в Службище, она собиралась убедиться, что с сестрой всё в порядке. Но когда заметила, как из гостиной вышел задумчивый взывей, неожиданно сменила планы.

Испытание в лабиринте было уже позади, а к Каталине вернулась сила, поэтому теперь наступило время позаботиться о себе и своём даре. Том самом, который тяготил её годами и отказывался подчиняться, но отчего-то стал послушным от единственного прикосновения взывея. И Брижине очень хотелось понять, как загадочный господин Фенри сумел обуздать её непослушную силу. Об этом она решила спросить его лично.

Без малейших колебаний Брижина устремилась за ним следом и нагнала в другом конце коридора, уже у двери его покоев.

– Могли бы и окликнуть? – он повернулся к ней, приветливо улыбаясь.

– Вы же и так слышали, что я шла за вами.

Он кивнул.

– Подумал, что нашему разговору не нужны свидетели. Если не побоитесь, то предлагаю поговорить в моей комнате, – не дожидаясь её ответа, он радушно распахнул дверь.

Об этом взывее Брижина не знала ровным счётом ничего, и подобное приглашение вызвало у неё противоречивые чувства. С одной стороны, взывей был прав – свидетели разговора будут лишними. Но с другой, стоило ли доверять ему настолько, чтобы оставаться с ним наедине?

– Неужели я выгляжу таким опасным? – спросил он обиженно. – Если правда боитесь, то превратите один из своих камушков в нож или шило. Как вы сделали недавно. Уверен, что вы из тех, кто может за себя постоять.

И в этом он тоже был прав. В детстве Брижине порой приходилось нелегко. Своё место среди подрастающих нари, а потом и служительниц она отвоёвывала настойчиво и тяжело, билась за каждый сантиметр свободы и за каждый грамм уважения. И в итоге добилась своего. Даже Сандрия больше не относилась к ней легкомысленно, потому что знала – сама Твердыня позволила Брижине вернуться из лабиринта.

Но одно дело Сандрия и служительницы, а другое – взывей, о способностях которого Брижина почти ничего не знала, кроме того, что он мог управлять ветром и телесным духом. Причём последнее умел делать далеко не каждый взывей.

– Вы не выглядите опасным, – ответила она после раздумий. – Но я вас совсем не знаю.

– Тогда предлагаю исправить это упущение. И даю вам слово, что никогда не причиню вреда. Готов поклясться, если хотите. Или можете воспользоваться нитью истины, – он протянул запястье, доказывая свою готовность.

– Я не ношу её с собой, – ответила Брижина и, поколебавшись ещё немного, шагнула в распахнутую дверь.

Хотя она старалась изображать спокойствие, всё равно ощущала мандраж. Если в Службище узна́ют, что она оставалась с мужчиной наедине, наказания точно не избежать. Но поступить иначе Брижина просто не могла.

Взывей зашёл в покои следом и сразу же прикрыл дверь. В элегантно, но без излишеств обставленной комнате повисло молчание, тягучее и неловкое. Брижине вдруг стало душно.

– Вы хотели у меня кое-что спросить, – подсказал ей господин Фенри.

– Лучше вы сами, – ответила она сдавленным голосом. Ни разу в жизни Брижина не обсуждала с кем-то свой проклятый дар. Заговорить о нём первой было до дикости страшно. – Скажите это сами, – попросила она.

– Что ж… Ваша беда – это не беда вовсе, – ответил взывей, не желая играть по правилам и оставляя место для догадок. – С ней можно справиться, если очень захотеть.

– Захотеть?! – вспылила Брижина. Она столько лет мучилась и пыталась, и видит Твердыня, всей душой хотела преуспеть. Но до встречи с господином Фенри у неё ничего не получалось. – Одного желания тут недостаточно. Я зря к вам пришла, – она потянулась к дверной ручке.

Взывей перехватил её руку.

– Давайте отойдём от двери, – предложил он и потянул Брижину дальше от выхода. – Ваш дар вполне можно контролировать, – прошептал он, когда они оказались у окна.

– Тогда почему у меня не выходит? – спросила Брижина, чувствуя, как от досады к глазам подступают слёзы.

– Потому что вы его не принимаете.

Брижина смотрела на него непонимающе и молчала.

– Вы же ненавидите его всей душой, – продолжил взывей, так и не дождавшись от неё ответа. – Чтобы управлять им, надо сначала позволить ему быть.

И снова он оказался прав. Она боялась и ненавидела свой дар. И никогда по-настоящему им не пользовалась. Ни разу. Но он сам то и дело выплёскивался наружу, угрожая окончательно испортить ей жизнь. Принять подобный дар для Брижины это было сродни сумасшествию.

– Как? – из её глаз сорвались две слезинки. – Как его принять? Это невозможно.

– Он вас пугает, – взывей не спрашивал, а утверждал. – Но я не понимаю почему?

– Потому что он убивает камни, – прошептала Брижина, придвигаясь ближе, чтобы даже стенам было непросто расслышать. – И потому что уже много поколений на острове не перерождалась десе-нари, заклинательница смерти… – эти слова она выдохнула у самого уха взывея, ужасаясь, что решилась произнести их вслух. – Меня убьют, если узна́ют.

Теперь Брижина стояла к нему так близко, что чувствовала тепло его тела. Она ещё ни разу не позволяла себе приближаться к мужчине на такое расстояние.

– Если не примете его, то не сможете долго скрывать, – говоря это, взывей смотрел ей в глаза, и отчего-то Брижину снова бросило в жар. – В прошлый раз, у стены, камни остались целы. Разве тогда есть причины для страха?

– Они уцелели из-за вас. Это вы остановили всплеск.

Но взывей покачал головой.

– Я лишь помог вам успокоиться. А всплеск остановили вы сами.

– Это невозможно, – Брижина отступила на шаг и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить бешено колотившееся сердце.

– Обычно я так не делаю, – улыбнулся взывей, – но… хотите пари?

– Пари?.. Какое ещё пари?

– Я научу вас контролировать дар даже раньше, чем закончу лечение вашей сестры. И если у меня получится, то вы примите мои ухаживания.

Брижина опешила от его самоуверенности.

– А если не выйдет?

– Тогда я оставлю вас в покое и позволю и дальше сопротивляться собственной силе. Но рано или поздно она всё равно возьмёт верх. Всплеск, который ждёт вас тогда, будет очень разрушительным. Вы же хотите этого избежать, правда? Тогда нам с вами вместе придётся постараться.

Брижина кивнула, но, вдруг вспомнив, кто она и по каким законам живёт, покачала головой.

– Я дала непреложный обет служения. Даже если вы выиграете, я всё равно не смогу принять ухаживания.

– Разве обет это запрещает? – изумился взывей. – Я думал, что вам непозволительно только замужество, а не ухаживания, – на его губах заиграла улыбка. – Хотя сделать вам предложение я готов хоть сейчас. Если вы его примете, конечно.

Щёки Брижины вспыхнули от смущения. Она сделала вдох, чтобы ответить на его нахальство, но взывей её опередил.

– Я не тороплю вас и ничего не требую. Прошу лишь дать мне шанс взамен на помощь с даром. Разве так страшно, если мы узнаем друг друга получше и проведём немного времени вместе?

Страшно. Ещё как страшно. Зачем проводить время и узнавать человека, с которым ничего не может связывать. Не должно связывать. Но если на таких условиях он готов был помочь…