Я взглянул на сидевшего справа от Вождя телохранителя. Рапира был напряжён, но оружия в руках не держал. Правда, у него на коленях лежала бамбуковая трость. Вполне вероятно, что в ней был спрятан узкий клинок. Не зря же бывший уголовник получил своё прозвище. Холодное оружие он любил куда больше огнестрельного и распихивал его везде, где только можно. На рамке, наверное, пищал бы, как сломанная автомобильная сигнализация.

— Нет? — видя, что я медлю, спросил Аничков. — Я так и думал, что изгнание — слишком сложный способ добраться до меня. Так как вы оказались среди людей Ма?

— По чистой случайности, — ответил я. — Вытащил его из горящей машины во время землетрясения.

— И он вас, конечно, сразу позвал к себе, — понимающе кивнул Аничков. — А вы решили, что лучше работать на триаду, чем на выгнавшего вас из России царя?

— Вроде того. Тема с вашей поимкой, господин Аничков, малость утратила для меня приоритетность.

Вождь усмехнулся. Я чувствовал, что он держит магическую защиту, несмотря на свою браваду, и готов усилить её в разы при необходимости. И всё равно я мог бы легко прикончить и его, и Рапиру, и всех телохранителей из кортежа, если б захотел. И если бы продолжал следовать приказу императора. Но планы поменялись, и Вождь теперь был мне нужен живым. Во всяком случае, на некоторое время.

— Понимаю, — протянул Аничков, внимательно глядя на меня, словно пытался понять, говорю ли я правду или вожу его за нос, чтобы в определённый момент напасть. — И что же вы намерены делать в Китае — теперь, когда вас считают погибшим? Работать на этого душегуба Ма?

— Ну, мне требовался какой-то старт, — ответил я. — Вариантов было немного.

Главное, чтобы Вождь понял, что его недавний враг открыт для предложений. Переманить бывшего главу Охранки, знающего все слабые места Третьего отделения, конечно, слишком большое искушение для подпольщика, собирающегося вернуться в Россию. Даже с учётом параноидальной подозрительности Аничкова. На это у меня и был расчёт.

— Да, печально, — качнул головой Вождь, не сводя с меня маслянистых карих глаз. — Тот, ради кого вы так старались, просто взял и вышвырнул вас, чтобы угодить Орловым. Простите, что так говорю об этом.

— Да нет, вы правы, — пожал я плечами. — Ни убавить, ни прибавить. Собственно, поэтому я и решил воспользоваться случаем и перейти на вольные хлеба. Титула мне всё равно не видать, отца убили, из России выставили.

— Как ни странно, я вам сочувствую, — сказал Аничков. — Правда. Несмотря ни на что, мы оба — дворяне. А это что-нибудь да значит. Конечно, философии и политические взгляды у нас разные, но оба мы верим, что служим отечеству.

О, как загнул! Явно закидывает удочку на будущее, чтобы попытаться убедить меня, что моё место рядом с ним. Сходу, конечно, пропагандировать не станет, но почему бы заранее не намекнуть, что не такие мы и разные, хоть и враги.

— Да, судьбе было угодно поставить нас по разные стороны баррикад, — кивнул я, подыгрывая ему. — И даже сейчас я считаю, что вы, господин Аничков, зло, которое необходимо уничтожить!

Не стоит слишком уж облегчать ему задачу, а то, пожалуй, решит, что я пытаюсь втереться к нему в доверие. Пусть постарается меня переубедить, пусть хорошенько потрудится.

— Как угодно, господин Белозёров, — не стал наседать Вождь. — Ответьте только на один вопрос, если нетрудно.

— Какой? — нехотя поинтересовался я.

— Всем известно, что второй сын Его ныне покойной Светлости князя Белозёрова-Оболенского напрочь лишён родового Дара, — чуть подавшись вперёд и глядя мне в глаза, проговорил Аничков. — Поэтому меня прямо-таки распирает от любопытства узнать, каким образом вы вдруг стали боевым магом триады. Расскажете?

Я тоже слегка наклонился вперёд.

— И не подумаю, господин Аничков. Как я уже сказал, мы с вами не друзья. То, что по воле случая вы оказались связаны с Юном Ма, а я работаю на него, вовсе не означает, что пришло время делиться откровениями.

— Справедливо! — нехотя усмехнувшись, ответил Аничков. Откинувшись на спинку кресла, добавил: — Я просто надеюсь, что в случае облавы вам не придётся думать, куда спрятаться.

— На этот счёт не беспокойтесь. Ничего с вашим грузом не случится. Я вполне компетентен.

— Ну, раз Ма сделал вас своим телохранителем, значит, имел возможность убедиться в этом, — отозвался Вождь. — Это я так спросил, на всякий случай. Кстати, вы, кажется, приехали.

Машина остановилась, и Аничков кивнул Рапире. Тот сразу вышел, оставив дверь открытой.

— Вам придётся немного пройти, — сказал мне Аничков. — Надеюсь, вы не против. Следуйте указаниям Антона, он знает, что делать. Ещё увидимся.

Как только я вылез из машины, Вождь захлопнул дверь, и кортеж поехал прочь. Мы с Рапирой остались в переулке, упиравшемся в доки. Не говоря ни слова, телохранитель Аничкова перехватил трость ближе к середине и быстро направился к реке. Я последовал за ним, не пытаясь догнать. Он ни разу не оглянулся. Так мы и добрались до шлагбаума, где Рапиру явно знали, поскольку сторож лишь приветственно кивнул ему.

— Со мной, — бросил, ткнув назад тростью, телохранитель.

Охранник порта проводил меня внимательным взглядом, явно стараясь запомнить в лицо.

Мы прошли между рядами поставленных друг на друга разноцветных контейнеров, над которыми возвышались подъёмные краны, свернули направо, и я увидел большой корабль с белыми буквами на чёрном борту: «Граф Суворов». Судя по флагу, принадлежало оно частной торговой компании Ушаковых. У этого клана такое огромное количество сухогрузов, танкеров, барж, пассажирских лайнеров и даже подводных лодок, что допустить, будто Ушаковы сотрудничают с Вождём, было бы верхом глупости. А вот команда подрабатывать контрабандой вполне могла. Возможно, даже не подозревая, для кого и какие грузы возит.

Так или иначе, я запомнил и название, и день, и время погрузки. Хорошо бы ещё, конечно, выяснить, что именно находится в контейнерах, возле которых дежурили охранники с плохо скрытыми плащами автоматами — явно люди Аничкова. К ним и направился Рапира, постукивая металлическим концом трости по асфальту.

По пути я заметил, что возле выхода и на территории порта расставлены дозорные — но только в проходах, но и на возвышениях. Собственно, почти на всех контейнерах маячили тёмные фигуры. Явно груз, который отправлял Вождь в Россию, имел немалую ценность. Хорошо бы узнать, что именно его люди так тщательно охраняли. Но выяснить это можно было, только вскрыв контейнеры, что, конечно, делать я не собирался.

Скорее всего, сегодняшняя ночь для меня была вроде испытания. Аничков хотел понять, действительно ли я стал наёмником триады, волей случая связавшись с теми, кто сотрудничал с социалистами, или всё это — хитрый план, чтобы добраться до него. Обычный человек решил бы, что предполагать, будто аристократа изгонят из страны, лишив высокой должности в департаменте юстиции, ради того, чтобы убить кого бы то ни было, полный бред. Но Аничков был параноиком с манией величия, так что вполне мог допустить, что я пошёл на такое и даже сам разработал план. В принципе, вполне возможно, Рапире дан приказ улучить момент и убить меня. Правда, попытаться это сделать революционеры могли и раньше — например, в машине. В общем, на данный момент мне оставалось только ждать, как будут разворачиваться события, и держать ужо востро. Особенно не выпуская из поля зрения верного телохранителя Вождя.

Рапира подошёл к охранникам, кивнул и повернулся ко мне.

— С нами человек из триады, — проговорил он по-китайски. — Пусть пока остаётся с вами.

— Зачем он нам? — отозвался невысокий крепкий мужик лет срока с выбритой наголо головой. — Чтобы следить?

— В помощь, — ответил Рапира. — Он маг.

Охранники смерили меня удивлёнными и слегка испуганными взглядами.

— А маска на кой? — спросил бритый.

— Поинтересуйся у него сами, — огрызнулся Рапира и обратился ко мне: — Я отойду проконтролировать размещение груза. — Оставайтесь здесь. Если появится полиция, вы знаете, что делать.