— Что не хватает Секондильяно и подобным районам? На твой взгляд.

Дарио явно не ожидал услышать это. Он сел за стол и удивленно взглянул на Лукрецию.

— От кофе не откажусь, — ответил он, — а районы… Там много чего не хватает.

Лукреция поставила гейзерную кофеварку на стол и потянулась за молотым кофе.

— А конкретнее? Хочу снова чем-то заняться, но не могу решить чем, — продолжила она, заливая внутрь кофеварки воду. — Что будет полезно местным?

Вскоре Лукреция поставила кофеварку на плиту, полезла за чашками, а Дарио так и молчал. Обернувшись, она увидела, что он сидел слишком серьезный, явно задумавшись о чем-то.

— Не ожидала, что мой вопрос так тебя напряжет, — усмехнулась Лукреция, доставая бискотти, купленное накануне.

Дарио как будто бы оживился после ее слов. Лукреция забыла про кофе и бискотти, наблюдая, как меняется его выражение лица. Оно так озарилось, словно он решил проблему, которая долгое время не давала ему покоя.

— Что у тебя на уме? — с нескрываемым интересом спросила Лукреция. — Такой вид, словно над твоей головой вот-вот загорится лампочка, как в мультике.

— Девчонки из борделей, — ответил Дарио. — Ты, наверное, знаешь, что произошло вчера?

— Не особо. Что-то с цыганами, — ответила Лукреция, вернувшись к наблюдению за кофеваркой.

— Да. У цыган публичные дома в Испанских, по которым готовят удар. Десятки девчонок останутся на улице. Это в лучшем случае, если на улице. Их можно куда-то деть…

Лукреция даже нахмурилась, анализируя слова Дарио и удивляясь горячности, с которой он об этом говорит.

— Звучит, конечно, хорошо, но… давать приют проституткам конкурентов на своей земле — ход, который не оставят без ответа, — ответила Лукреция, доставая тарелку для бискотти.

— Да, но, во-первых, мы обговорим это с твоей семьей, с Марко. А, во-вторых, цель — лишить их прибыли. Домов не будет — найдут помещение, но найти новых девок, приносящих доход, уже сложнее, потребует времени. Да и в таких местах у клиентов уже есть любимые, в которых они уверены, которые не будут мутить что-то против них. К новым такие часто относятся с опаской. И, в-третьих, ты все равно остаешься пассивным участником. Не отдаешь команды, не участвуешь на поле боя. Просто занимаешься приютом с разрешения семьи. После удара по их бизнесу это уже не будет играть большой роли.

Лукреция услышала шипение в гейзерке и выключила огонь. В словах Дарио была логика, хотя такую горячность она все еще не объясняла.

— Можешь рассчитывать на любую мою помощь, — серьезнее продолжил Дарио.

Лукреция разлила кофе и внимательнее посмотрела на Дарио. Слишком серьезный разговор для человека, который только что встал и еще не пил кофе, но отступать уже было некуда. И она сама начала этот разговор.

— Только ответь мне честно: откуда такая трепетная забота о проститутках?

Лукреция смотрела на Дарио, не отводя взгляд, зафиксировала, словно боялась потерять из виду.

— Моя сводная сестра занималась проституцией в Испанских. Ее подставили. А потом убили. Хочу сделать и что-то хорошее в память о ней, пока могу. Там долгая история.

Лукреция отпила из чашки кофе, переваривая, с какой болью и тоской Дарио произнес это. Каким горячим взглядом смотрел на нее, ожидая ответа. Может, это то, что ей сейчас и нужно, чтобы отвлечься, внести свою лепту в семью и искупить вину? Предстать перед отцом не грязной любовницей политика, на которого у них свои планы, а достойным членом своей семьи, с которым можно вести дела? Снова окунуться в проект, который будет интересен?

— Думаю, мы можем это хотя бы обсудить, — ответила Лукреция. — И мне жаль, что все так сложилось.

Дарио хмыкнул то ли тоскливо, то ли глумливо, отпил кофе из чашки. Лукреция потянулась за бискотти, но, взяв его, передумала есть. Отец не говорил с ней с отъезда. И перспектива встречи с ним встревожила до потери аппетита.

У Марко была очередная ночь без сна. Уже такая привычная, что он не обращал на это внимания, сидя в кабинете Санто, разговаривая с ним и неспеша попивая коррето.

Нападение на подпольное казино в Позиллипо стало новым витком в конфликте с цыганами. Раньше те просто обворовывали клиентов на выходе, а сегодня в ход пошло огнестрельное оружие.

О перестрелке рядом с «закрытым клубом» уже трубили по всех новостях, списывая ее на разборки мафиозных кланов. И пока Санто успокаивал клиентов и готовил ответные действия, Марко думал, как все это отразиться на ситуации с выборами. К подобным новостям из неблагоприятных кварталов уже давно привыкли, но процветающие и богатые вроде Позиллипо…

Журналисты, цыгане, предвыборная кампания, Витторио, интриги Сандры — список проблем в голове Марко рос слишком быстро. Он снова пригубил коррето, решая с чего лучше начать и продолжая наблюдать за Санто.

Тот явно злился. Обычно его выражение лица было крайне спокойно. Санто вообще часто выглядел довольно флегматично, пусть и не обладал подобным темпераментом в полной мере, но сейчас его глаза горели нехорошим пламенем.

Марко знал, что Санто вложил слишком много сил в проект, чтобы показать отцу на что он способен. «Закрытый клуб» был идеальным прикрытием для игорного бизнеса. Членство. Жесткий отсев. Придирчивый выбор клиентов. Принятие нового члена только через приглашение.

Со временем туда стало приходить много полезных людей, с которыми завязывалось партнерство, и Санто очень этим гордился. «Аврора» была его детищем. И как любящий отец Санто был готов заступиться за своего ребенка.

Марко был готов поддержать при необходимости. Хотя сейчас понимал, что Санто больше держал его в курсе дел из-за предвыборной кампании.

Верхушка и низы Неаполя под их контролем. Первым всегда мало того, что есть, вторые готовы на все, чтобы получить чуть больше. На первый взгляд, казалось бы, такие разные слои населения, но, присмотревшись, понимаешь, как они похожи. Неважно все у тебя или ничего, все равно всегда есть что-то, что надо получить. В такие моменты Марко всегда вспоминал отца, заключившего такой крепкий союз с Монтенелли. Лучше дополнять друг друга, выступать единым фронтом против врага и властвовать на своей территории, а не грызться между собой.

— А что у тебя с журналистами? — вопрос Санто прозвучал неожиданно. Марко даже не сразу понял, что тот обратился к нему.

— В процессе. Дарио доложил, что журналиста припугнули. Не поймет, то уберем в назидание другим, — ответил Марко, вдруг почувствовав усталость от этого дня. Захотелось смыть ее холодной водой, вывести из кожи, но он продолжал сидеть в кабинете. К счастью, кресло было удобным, а коррето еще приятным на вкус. Мелочь, но миг от этого становился явно лучше, способствуя большей ясности ума. — Продолжим каждый заниматься своим. Ты — цыганами, я — Лучиано и Бартоло. Утром созовем пресс-конференцию, пусть что-нибудь пылко повещает о том, как важно нам быть обществом и бороться с подобными разборками кланов.

Санто усмехнулся. Марко допил коррето, продолжив развивать мысль в голове. До выборов осталась лишь пара недель. И если все пройдет гладко, то перед ним откроются еще большие перспективы.

В партиях есть свои мелкие чиновники, способные поддержать нужный проект. И скоро должен появиться ручной мэр, с помощью которого можно будет избавиться от цыган на законодательном уровне.

Главное лишь правильно разыграть партию, чтобы его фигура оказалась в выигрышном положении. И мысли Марко вернулись к Сандре. Интуиция подсказывала, что если он хочет такого исхода, то от нее пора избавляться. Но перед этим еще немного понаблюдать за ситуацией.

Марко пил кофе дома, просматривая досье на Сандру и слушая пресс-конференцию Витторио по телевизору. Стоя на крыльце ратуши, тот с жаром говорил об ужасе, который произошел в Позиллипо.

—… сожалению, подобное всегда было частью Италии. Частью Неаполя. Но, думаю, пора установить рамки. Показать, что мы, добропорядочные граждане, не потерпим такого в нашем доме, на улицах, по которым мы ходим на работу, на которых играют, гуляют наши дети. Для этого потребуется много сил, ожидает большая работа, но вместе мы смо…