Я откусила от оставленного мне Лероем сиротливого пирожка и оглянулась на дверь в ожидании, что в эту самую секунду мне принесут чего поесть.

— И тебя, — наконец, решилась последняя, — правда тебя описали как «странная девица», но они считай в точку попали.

Я пожала плечами, не отрицая. Меня вообще сложно было заставить что-то отрицать в этот момент — я ела.

— И? — выжидающе уставилась одна.

Я протянула руку и пошла в наглую провокацию:

— Расскажу, если покормите меня.

Все трое закатили глаза.

— Тебя вообще возможно прокормить? — тяжёлый для меня вопрос от второй.

Я была возмущена.

— Вот-вот. У тебя два состояния: или ты не ешь вовсе и худая как сейчас, или у тебя… ужасный жор и лучше бежать куда подальше, — они засмеялись.

Я махнула на них действительно костлявой рукой и доела своё пирожок.

— Ты, когда полная, милее, — сказали мне то, что я и без них знала, — а так — волосы светлые жиденькие, глазищи большие на худом лице и вид голодный. Поговаривают, Владыка из куртов, раз его на кости тянет. Что ты, что Агератум тощие.

Они синхронно закивали под мой громкий смех.

— Толстей быстрее, — девушка отпила чаю, — незачем слушать этих лордов и их предпочтения!

— Сама то! Ради своего Альбертика! — раздалось ей в ответ, — кому ты тут советы раздаёшь⁈

Дверь открылась, пропуская двух улыбчивых служанок с подносами.

— По поводу радость? — не выдержала одна из моих собеседниц.

Девушки поставили передо мной еду, и с умилением поклонились, наблюдая за моей трапезой.

— Леди снова начала кушать! — служанка чуть ли не слёзы под глазами вытирала, — а если леди накормленная, то и Владыка добрый.

Аристократки важно покивали, подтверждая верность её слов, и начали переглядываться между собой.

— Так это восхитительно! — воспряла одна, пока я набивала рот пончиками с солёной начинкой.

Какая-то рыба? Всё равно я одна из всех присутствующих ела её — остальные блюли ту самую фигуру приличной уважающей себя аристократки.

— Только представьте — лорд Зигмунд не злится из-за всякой ерунды, не выходит из себя по щелчку пальцев и… — она покраснела и захихикала, — не рычит половину ночи на дверь Эллы!

Я подавилась и возмущенно её оглядела.

Такое лишь раз и было! Он меня обидел, а я не открыла ему дверь ночью, из-за чего он всполошил все женское крыло своими воплями.

— Всего один раз было, — дожевала я под их смешки, — и точно не половину ночи! — в рот пошёл второй отряд пончиков, — часа два.

Только меня уже никто не слушал, все переключились на прошлое обсуждение:

— Что там с Варгом? — в мои плечи вцепились острые пальчики, хозяйка которых не упускала возможности выпытать чего интересного, — колись, Элла! Его последний раз видели с Микаэллой, и она из комнаты неделю не выходила! А ты как обычно веселая и… — её глаза полыхнули, — полуголая.

— В мужской рубашке! — напомнили нам со стороны.

Все они застыли, сверля меня глазами. Я икнула от передозировки мучного в организме и запила всё соком. Исключительно большими глотками для того чтобы встать, пройти к своему шкафу и начать собирать вещи. Точнее, складывать в шкаф те, что были разбросаны по комнате.

— Когда Владыка увидит газету… — поднесла руку ко рту «главная».

Я задумчиво оглядела плацдарм предстоящих работ и тяжело выдохнула. Вещей у меня было много.

— А Варг младший всё равно самый красивый лорд, — мечтательный вздох девушки, — даже Хакгардам его не обойти.

Все закивали. Кроме меня. Я сквасилась.

— Серебряные волосы это, конечно, красиво, но сейчас все светловолосые, а он черноволосый, — очередная песня, — и глаза тёмные.

Тяжёлый вздох. Теперь каюсь — я тоже участвовала, только печалилась не о недостижимости брака с этим хамлом, а о том, как сложно будет подбираться к нему снова.

— А ресницы! — их было не остановить.

Разве что:

— Кто-нибудь был в Солнечной Роще? — решила сменить тему я, — как там по погоде?

Они недовольно переглянулись. Но мне ответили:

— Жарко.

— Даже вечером, после захода солнца.

— Там есть солнце? — нашла ещё один плюс я, — может ещё и море?

Мне в ответ раздался смех.

— Скорее болото, — прыснула одна из девушек, — очень сыро.

Я такого климата понять не могла.

— Там же лес кругом, — пояснили мне, — я только в парке была, но там влажно, да. А зачем тебе?

В её глазах блеснул интерес.

— Поездка в гости, — решила солгать от греха подальше, — а что насчет Виктора Кери?

Тут уже были их суженные глаза и подозревающие моськи.

— Ты же с ним сама сегодня в «Столичном гусаке» была! Так ты не с Варгом, а…

— АРИЭЛЛА! — дверь ударилась о прилегающую к ней стену, явив нам светлый лик взбешённого Зигмунда, — какого проклятого Цикла ты связалась именно с этим волчьим ублюдком⁈ ПОЧЕМУ ИМЕННО ОН⁈

Он резко направился ко мне, заставив припустить бегом к дивану с испуганными, как и я, девушками. Боевая ипостась догнала меня уже там — хвост выдал длинный колкий шип с ядом… который прятался вместе с его хозяйкой за диваном.

Владыку мой испуг вынудил остановиться, взмахнуть газетой в воздухе и успокоиться, тяжело вздохнув и скрестив у груди руки.

— Объяснись, — потребовал он.

В моей руке появилась вилка. Её я попыталась убрать быстрее, чем весьма угрожающий мужчине внешний вид. И кто только надоумил меня послушать Нирралин и выбрать основным видом оружия вилку? Еще и с кривыми зубцами, помимо общего обычного вилочного вида.

Уходить в подпространство схрона она не планировала, потому пришлось махнуть ею в пальцах и вступить в диалог с Владыкой:

— Так совпало, — наглая ложь, — я ждала кое-кого другого, а явился он. Кто ж знал?

Зелёные очи мужчины полыхнули ещё большим гневом. Но он остался стоять на месте и молчал

— Злодейка судьба, — я вытянула из себя улыбку как можно глупее и продолжила скалиться, — так и норовит свести нас вместе, падлюка.

По крайней мере мне с ним спать нравится. Может всё же третья проба пера?

— А я сопротивляюсь, — мою мимику в этот момент сложно было передать: брови сошлись в одну, глаза показывали честность, подбородок — важность, а указательный палец — наверх, обозначая жест «Задумайся насколько я непогрешима!».

В общем, Зигмунд не проникся.

— Рубашка, в которой ты пришла, пахла именно им, — кристально намекнули мне, что я точно не сопротивлялась.

Моя улыбка стала шире и натянутее.

— Значит Варг ушёл голый? — по какой-то причине спросить я решила это у своего же злющего любовника.

— Получается так, — Великий Цикл, как он еще устоял после моего несдержанного смешка?

Отвратительная.

— Бедненький, — хрюкнула я, но хохот сдержала, — зато Виктор оделся.

Этого Хакгард терпеть не стал — бросил газету в меня, развернулся и вылетел из комнаты, оставив дверь впечатанной в стену.

— Как вообще можно быть спокойным рядом с ней? — пробурчала «одна из».

Остальные с цоканьем покачали головой. Я же пожала плечами, горюя только о несчастной двери.

И о Аезелвалфе, не досчитавшимся рубашки. Как интересно, они обсуждали то, что между нами произошло после моего ухода (побега)? Что-то вроде:

'- Красивый у тебя член, — это Варг.

И Виктор благодарно:

— Спасибо, сам растил.'

М-да. Шуточки.

Я подняла с пола газету, вгляделась в первую страницу с рисунком варговского ехидного хлебальца и спросила у шушукающихся дам:

— Мужчины обсуждают размеры друг с другом? — намёк я показала перед собой.

— Фу! Элла, зачем ты это спросила? — краснощёкое и смущенное, — у тебя в голове появляются странные мысли в странные моменты. Ты должна была раскаяться.

Я пожала плечами. Мысли, как мысли. Кто вообще о таком не думал? А тот, кто не думал — врёт.

— Что там с Виктором? — я вернулась к шкафу, — есть про него слухи?

— Только те, что знают все, — поджала губы вторая, — спокойный и правильный.