— А если бы искать вдруг начали?

— Сказала бы, что у подруги была, — пожала плечами девчонка. — Сам-то маме с папой рассказывал что ли, как на завод лазали?

— Нет, конечно, — усмехнулся Михаил.

Ну да… У каждого свои секреты. Мысленно он даже представил себе, что было бы, если бы он сказал про такое… Нет, в том, что услышал бы о себе очень много «хорошего», можно было даже не сомневаться! Как и подзатыльник, а то и несколько, он бы почти гарантированно получил! Но, в дополнение ко всему, его батя всегда считал, что вся дурь — она от безделья. Ну а раз так — надо придумать для сына какую-нибудь такую работу, чтобы ни на что другое не осталось ни времени, ни сил. Что-нибудь из серии «чтоб задолбался». А вот как поработает хорошенько — так и поумнеет! И пусть работа эта будет и не к спеху, а то и вовсе не больно-то нужна, но кому это интересно? Главная-то цель не эта, а воспитательная…

— Ну вот и я не рассказывала, — усмехнулась Вика. — А ты теперь знаешь…

— А холодная-то какая, — тоже умываясь из родника, произнес Михаил.

— Ну а ты чего хочешь? — рассмеялась девчонка.

Однако пора было идти назад, пока их не стали искать… И, в последний раз с сожалением взглянув на родник и озерце, Михаил углубился в лес, отправляясь в обратный путь. В той жизни он не бывал здесь больше ни разу и даже практически забыл про это место… Что будет в этом мире? Как знать… Но вот вскоре они были среди одноклассников, которые уже почти все были вместе.

— Ну вот и все тут, — когда вскоре они собрались все вместе, произнес Тоха. — Ну что, ребят? Простимся со школой?

И, в последний раз взглянув на утренний город, они двинулись в обратный путь… Сначала до школы, а уже оттуда, распрощавшись с учителями, стали расходиться по домам. Последний раз побывали в родном классе и прошлись по школьным коридорам. Последний раз посмотрели на посаженные ими деревья на заднем дворе и взглянули на уличный туалет, где многие тайком курили на переменах. И, наконец, распрощались друг с другом на школьном крыльце и пошли по домам…

И вот они снова идут своей «пролетарской» компанией в родные места… Тоже в последний раз — хотя, конечно, многие из них еще не раз увидятся, но именно таких проходов из школы больше не будет никогда. И по дороге вспоминают, что вот в том месте дрались с «агафоновскими», а вон там Васька брякнулся с дерева и сломал руку… Захотел показать себя офигенным лазутчиком, забравшись туда, где ветки были уже тонкие и не выдержали его веса… А вот тут произошло еще какое-нибудь памятное событие.

Но вот и пришла пора прощаться — но все никак не хочется. И они стоят и продолжают болтать, вспоминая что-то из школьной жизни…

— А айда в кино сегодня? — вдруг предлагает Семка.

— А что показывать будут? — спросила Катька.

— А я сгоняю и гляну!

— А давай! — поддержал его сначала Петька, а затем и все остальные.

И после этого с явно улучшившимся настроением все начинают разбредаться по домам. И теперь самое главное — отоспаться за прошедшую ночь! А то к вечеру они все будут как огурчики… Зеленые и в пупырышках!

— Что, все-таки ты с Викой? — когда они дошли до дома Михаила, а девчонка давно свернула на свою улицу, вдруг спросил Петька.

— С чего взял-то? — вновь удивляясь подобным выводам, спросил Михаил.

— Ну ты ж с ней гулял, — пожал плечами Петька. — Куда ходили-то хоть?

— Да какая разница, куда? — почему-то не желая все рассказывать, отмахнулся Михаил. — гуляли просто!

— Ну-ну… гуляли, — усмехнулся Петька, но больше ничего говорить не стал.

На том они и распрощались, и Михаил, завалившись в дом, быстренько разделся, умылся и завалился спать… Даже есть почему-то не хотелось.

Июнь плавно сменился июлем… И Михаил решил съездить в Москву, посмотреть «альтернативную» столицу Советского Союза. Особых проблем это не составляло — так что в один из дней, взяв билет на поезд, он отправился в дорогу. У родителей тоже особых вопросов не было — батя и так все знал, а мамка решила, что он хочет разузнать на счет московских институтов — хотя и считала это не имеющим особого смысла. Что, у нас в городе университет плохой что ли? Тем более, что там сейчас как раз этих… радиофизиков учат. А электроника — это нынче самое перспективное направление!

— Была бы помоложе — тоже, может быть, на инженера пошла бы учиться, — говорила мама. — Эх, если б не война…

— Если б не война — многое бы по-другому было, — согласился Михаил. — Сама страна другой была бы, наверное, во многом!

— А вот нас бы точно не было… — грустно усмехнулась сестра.

И от таких слов Михаила вдруг чуть не перекоробило… А ведь и впрямь! Они — можно сказать, дети войны… Без которой их бы не было. И, выходит, именно уничтожившая миллионы советских людей война и свела их родителей… будь все иначе — их мамка никогда бы не стала работать в ОТК на авиазаводе, а, закончив школу, пошла бы куда-нибудь учиться. Закончила техникум или даже институт, стала бы инженером или каким-нибудь технологом… И никогда б не встретилась с батей Михаила. Он бы женился совсем на другой женщине, у него были бы совершенно иная семья и иные дети… Мама… Она бы тоже вышла замуж за другого, вырастила других детей… А вот самого Михаила, его братьев и сестер, точно не было бы. Как и не было бы многих одноклассников. Той же Вики так уж точно… Странная ирония судьбы!

— Ну я съезжу, посмотрю… А там уж решать буду, — ответил Михаил.

И первая железнодорожная поездка в новом мире не принесла никаких особых сюрпризов… Поезда дальнего следования уже работали на тепловозной тяге. От вокзала его тащил вполне привычного вида тепловоз ТЭП60, хорошо знакомый по прошлому варианту истории. Однако многие местные линии по-прежнему обслуживались паровозами, нередко попадавшимися на всем пути до Москвы. Многие депо так и вовсе еще не переоборудовали под подвижной состав «нового поколения», потому ожидать чего-то другого было бы странно. В прошлой истории, насколько он помнил, последние паровозы исчезли с железной дороги как бы не в конце 70-х годов, хотя уже с начала десятилетия использовались лишь для местных перевозок по малоиспользуемым веткам. Однако сейчас их еще можно было встретить практически повсеместно…

Так что все было вполне привычно… Новенькие вагончики скорого поезда, стандартный туалет и санитарные зоны, граненные стаканы в подстаканниках, любимая верхняя полка в четырехместном купе и вагон-ресторан, где можно поужинать… А, заодно, послушать, о чем говорят люди — тем более, что тут полно командированных… Сам пару раз, бывало, так в командировку ездил. А послушать было о чем… Вот, к удивлению Михаила, какой-то мужчина лет сорока говорит с соседом о том, что в этом году при их заводе собираются открыть «пионерский цех», где смогут поработать желающие из школьников, пионеров и комсомольцев, попробовать свои силы в производстве. Ну, естественно, из тех, кто покажет себя достаточно серьезным и ответственным для этого… Что откровенно удивило Михаила — в его реальности что-то подобное, вроде, было лишь в Москве, и то очень ограниченно. Другие говорили о развитии производства электроники, машиностроения, химической промышленности… Какой-то инженер с завода зуборезных станков рассказывал про приезд к ним делегации из ГДР — договаривались о сотрудничестве… Еще целая куча самых разных разговоров, из которых нет-нет да выцепишь что-то интересное.

А на следующий день он был в Москве — которая, по сравнению с родным городом, выглядела, конечно, огромной, шумной и избыточно суетной… Сразу с поезда словно подхватывало каким-то людским потоком, весьма заметным даже в дневное время. И вот он уже в метро, едет по станциям сталинской постройки, где в этом мире никто не убирал портреты и высказывания Вождя… На Сокольнической линии — другой Лужнецкий метромост, металлический вместо железобетонного. Так что того позорища с мостом, построенным с нарушением технологии и начавшем разваливаться буквально сразу после сдачи в эксплуатацию, полностью придя в негодность за двадцать пять лет, в этом мире не будет…