Мы завтракаем и бежим на прогулку, все делаем быстро. Сегодня я не работаю в здании управленцев, у меня два раза в неделю выезды. Координаторы ведут очные занятия в закреплённых за ними секциях, занимаются связью и поставками между городами, секциями, маршрутами.

Мне надо успеть на выезд. Общественного транспорта уже давно нет, приходится выходить пораньше и пешком топать до места сбора. В детстве моё распределение прошло не очень гладко, моей специальностью было показано Управление, но только со второй попытки. Первая определила меня в Военные. Однако мой отец был против такой карьеры для дочери, и мне пришлось пройти распределение два раза.

Распределение проходят в семь лет, чтобы выявить склонности ребёнка. Потом идёт домашнее обучение по программе, которую показало распределение. Как только ребёнок освоил программу и сдал экзамен, он переезжает учиться в свою секцию, а дома появляется лишь в выходные. Я переехала в 15 лет, в 18 закончила обучение в одной из секций Управленцев. Обычно конец обучения происходит в 20–22 года, поэтому меня считают соплячкой и иногда мои ученики старше меня. Данные первого распределения повлияли на предложенную мне работу: я координатор в военной секции Возмездие.

Я дошла до сбора, все уже на месте.

— Ника, давай быстрее, уедем без тебя, пойдёшь пешком, — машет мне наш водитель.

Я плюхаюсь на заднее сиденье автомобиля и снимаю маску. Со мной едет Лис, ещё один координатор, он старше меня лет на пять. Последнее время у нас стали совпадать выезды. Лис проводит уроки не только в Погружении, но и вживую тренирует ребят, говорят, он классный стрелок и борец. Я же вживую только читаю теорию. Все координаторы могут преподавать не только теорию в системе Погружений, но и практику. Мы проходим обучение той секции, к которой прикреплены. Поэтому управленцам тяжелее всех — по сути мы двухсекционники. Но мне никак не хочется заниматься рукопашным боем или стрельбой, обойдутся и без меня. Лучше история. На самом деле мой предмет — история вооружений, но, если честно, вся жизнь человечества — это не просто история, а история вооружений. И это всегда интересно. Ещё на мне ветка сообщения между нашим городом и 21-ым. У нас нет названий городов, как было раньше, им присваиваются номера. Я живу в 17-ом, а мои родители уехали в 62, очень далеко.

Сегодня мы с Лисом проверим мою ветку, он вызвался помочь, и поедем к военным, проводить очные занятия.

За городом песчаная буря нередко заметает дороги, приходится прокладывать новые участки. Моя задача построить маршрут и передать Рабочей секции. Мы потратили на маршрут больше трёх часов, пока работали Лис не переставая шутил. Он очень красив: голубоглазый, рыжеволосый, с ямочками на щеках и весь в веснушках. Сидя в машине и без масок, я не перестаю им любоваться. Он мне определённо нравится. Мне легко с ним работать и болтать, время пролетает быстро. Последний занос обозначен на карте, и мы возвращаемся.

Придётся сразу ехать в Возмездие, их школа ближе. Хотя школой это называется условно — большое общежитие с администрацией секции, классами, спортзалами и столовой. Выглядит оно мрачновато — серое здание с изображением молнии над входом. Здесь обучаются будущие военные со всего города. Средний возраст — лет 20. Именно в этой секции больше всего «зелёных», тех кто заканчивает обучение раньше обычного. Наверное, война у нас в крови, и научиться убивать легче, чем, например, лечить. Меня в моей секции тоже считают зелёной, для координатора это явление намного реже, чем для других секционников.

Мы с Лисом идём в раздевалку для координаторов и инструкторов. Необходимо переодеться, маски спасают лёгкие от песка и пыли, но одежда вся покрыта ими. Если город от этой мерзости защищают экраны, то после поездки на ветку вещи можно выкинуть.

— Иди первой, я подожду, — улыбается Лис, и я ему очень благодарна, а то песок уже начинает разъедать кожу.

Раздевалка и душ общие, военных абсолютно не заботит, что в их секции не только парни, но и девушки. Хоть их и мало, но они есть.

Достаю из рюкзака полотенце и запасной комплект одежды: брюки коричневого цвета и чёрную футболку с молнией и дроном. Дрон — эмблема моей секции, мы часто с ними работаем, молния — эмблема Возмездия. Координатор носит две эмблемы, ведь мы по сути двухсекционники. Поэтому и два цвета одежды — коричневый, цвет координатора и второй цвет — цвет секции, которую координируем. Но это только на работе, остальное время мы одеваемся как угодно. Я снимаю кроссовки и высыпаю из них песок прямо на пол, тут же появляется пылесос и убирает за мной. Грязные вещи можно кинуть в ящик для стирки, пока я тут прачка выстирает и высушит мою одежду. Шлёпаю босиком в душ, как хорошо, что разгар дня и всё инструкторы на работе — нет даже кабинок, ряд леек и всё. Это меня раздражает. Быстрее моюсь, закутываюсь в полотенце и убираюсь из душевой. В раздевалке мне не везёт — какой-то парень стоит у шкафчика в одних чёрных брюках и явно собирается остаться без одежды. В принципе логично — на то это и раздевалка, мелькает у меня в голове.

— Даже не знаю, — говорит он, улыбаясь, — быстрее раздеться самому, или подождать пока оденешься ты?

— А выйти и подождать за дверью не судьба? — огрызаюсь я.

— Не-а, как видишь я уже на полпути в душ, а я очень не люблю слово «пол». Он отворачивается к кабинке и снимает оставшуюся одежду. На руке у него свежие швы — рана. Укус. Парень обматывается полотенцем и разворачивается ко мне. У него тёмные карие глаза, почти чёрные. Я узнаю его моментально — жертва Мелкого. Надеюсь он меня не узнал. Красивый прямой нос, тонкие губы, тёмные волосы и шрам над бровью, который кровит — он привлекателен, не смотря на шрам, даже красивей Лиса, хотя мне никогда никто больше Лиса не нравился.

— Пока, — подмигивает он мне и проходит в душевую. Я быстро натягиваю на себя одежду и вылетаю из душа. На выходе врезаюсь в Лиса и чуть не вышибаю из его руки кофе.

— Может я тебе и не нравлюсь Ник, но обливать меня горячим кофе — это жестоко, — ворчит он.

— Извини, Лис, я не хотела.

— Бежишь как на пожар, что-то случилось?

— Я на урок, увидимся позже.

— Ты ночуешь здесь?

— Нет у меня ещё отчёт, а дома Мелкий, я стараюсь не оставлять его одного.

— Отлично, не уходи одна, машина уже ушла, а пешком вдвоём идти веселее, договорились?

— Хорошо, — выдыхаю я и лечу на лекцию.

Лекции отчитала идеально, даже сама довольна. Люблю маленькие группы — по шесть — семь человек. Сегодня у меня все такие, а вот через пару дней — одна лекция на 4 группы, шум, гам. Фу, не нравится мне. Сейчас надо найти Лиса, хочется свалить домой, но он помог мне сегодня, не стоит его обижать. Я нашла его в спортзале, у него занятие по борьбе. Он действительно классно дерётся, не хотелось бы встретиться с ним в реальном бою. Я сажусь на скамейку и наблюдаю за ним. Противник у него невысокий крепкий секционник, тоже неплох, выучится, будет крут, но пока ему далеко до Лиса. Тот быстр, увёртлив. Здесь нельзя махать кулаками, смысл борьбы иной, но про Лиса ходят байки по всем таким дисциплинам. Сейчас я вижу, что не все из них сказки, страшновато даже. Я так почти завалила все экзамены, связанные с физической подготовкой, как сказал мне наставник — твой друг пистолет. Стреляю, метаю ножи я действительно неплохо. Хоть в этом плюс. В другом конце зала тоже идёт тренировка. Бокс. Там инструктор местный, понятно по одежде — в чёрных трико. Ого, да это же знакомый Мела. Хорошо бьёт, молодец. Рука болит, а он не отменил занятие. И ему тяжело. Видно.

«Пропустил», — я злорадствую. Хороший удар прилетает ему в челюсть. «Ха, это тебе за раздевалку», — думаю я. Тренировка по боксу окончена, а Лис ещё не отпустил своих. Я выхожу в коридор, пойду за чаем. Есть хочется так, что в желудке урчит. Но в столовую не хочу, дома перекушу. Мимо идёт Меченый (я решила называть его так), вообще-то он дважды меченый: шрам на лице и укус на руке. Хм, ему подходит. У него разбита губа, она кровит. Он разворачивается и подходит ко мне.