— Это будет худшим из всех возможных решений, — я почувствовал, как заколотилось сердце. — Я не рыцарь без страха и упрёка. Поверь, мне будет плевать на последующие возражения. Потому что я воспользуюсь твоим предложением в прямом смысле этого слова.

— Да, я знаю, — она слабо улыбнулась, но её глаза неестественно горели, а зрачки всё ещё были расширены, почти заполняя радужку. — Собственно, на это и расчёт.

— Ты с ума сошла, — я потёр лоб. Что происходит? Девушка, которую я хочу с первого дня нашей встречи стоит передо мной и предлагает себя, а я думаю, как отсюда сбежать. Похоже, это не она, это я сошёл с ума. — Маша, ты не в себе. У тебя опьянение от макра. И я…

— Да плевать, — она махнула рукой. — Пусть будет макр. Вообще, это так удобно, что есть макр, который так подействовал, правда? И никто не виноват, что так вышло. Я уже говорила, за мной даётся такое приданое, что Лёнечка меня даже беременную от другого возьмёт. — Она сделала ещё один шаг и теперь стояла вплотную. Протянув руки, принялась расстегивать пуговицы на моей куртке и стаскивать её с меня. Я же стоял и не сопротивлялся, пока в голове музы завывали от предвкушения. — Могу я хоть раз в жизни сделать то, чего уже давно хочу? Пусть даже меня макр заставляет.

Пришла очередь рубашки. Я всё ещё стоял, позволяя делать со своей одеждой всё, что она захочет. Остатки порядочности умоляли уйти. Тем более, что дверь была за спиной. Но, у какого художника этой порядочности хоть раз хватило, чтобы не пойти на поводу у страстей? Если в них кроется сама сущность художника?

— Потом будет поздно что-то менять, — сказал я хрипло.

— И что? — она удивлённо посмотрела на меня, и стянула рубашку, бросив её на пол. — Я не собираюсь ничего менять. Женя, — она была настолько маленькой, что уткнулась губами куда-то мне в шею. Я почувствовал на обнажённой коже её дыхание и сжал кулаки, чтобы не разложить девушку прямо здесь на коврике. — Сделай уж хоть что-нибудь.

— Мы об этом пожалеем, — пробормотал я. Повернувшись лицом к двери, несколько секунд подумал, а затем решительно запер замок. — Маша, слышишь, мы об этом ещё пожалеем. — Она пробормотала что-то неразборчивое, а я подхватил её на руки. — Где здесь у тебя спальня? Твой первый раз уж точно не на полу возле входной двери должен произойти.

— Там, — она махнула рукой куда-то в сторону второго этажа и тихонько застонала, откинув голову, когда я начал её целовать.

— У меня есть одно условие, — я пинком открыл дверь в спальню и остановился в дверях.

— Какое? — она посмотрела на меня ничего не соображающим взглядом.

— Ты не выйдешь за этого крысеныша. — Сказал я категорично. — Маша, ты не выйдешь за него, — повторил я, опуская её на кровать.

— Почему? — она облизала губы, и я чуть не сорвался.

— Потому что я его всё равно убью, а выходить замуж за покойника — это уже извращением попахивает, — пробормотал я, освобождая её от одежды.

— Что? — она, похоже, не понимала, о чём я говорю.

— Потом, — я отшвырнул блузку куда-то на пол. Да, потом поговорим, потому что мне сейчас не до всяких там крыс, у меня есть занятие поважнее.

Марк Чижиков почувствовал, как на него кто-то смотрит даже сквозь полудрёму, в которой находился уже около часа. С каждой минутой ему становилось всё хуже, но он не мог заставить себя подняться с койки и обратиться в госпиталь, расположенный на территории училища. Приоткрыв один глаз, Чижиков не без удивления разглядывал капитана Сусликова, которого явно не ожидал здесь увидеть.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Сусликов, возвышающийся над ним как монумент. Капитан был без кителя и знаков различия, в одной белой сорочке. Скорее всего, пришёл из офицерского корпуса, расположенного тут же в этом здании, только на третьем этаже. Вопрос оставался только в одном: а кто вообще надоумил его навестить меня.

— Как будто у меня похмелье, — глухо ответил Марк, садясь в кровати и хватаясь при этом за голову обеими руками. — Или как будто меня переехал грузовик.

— Это нормально, — Сусликов внимательно смотрел на него, только что в глаза не светил карманным светильником. — Так бывает, когда глупые мальчишки пытаются совершить подвиги, которые им не по плечу. Не просчитав всех возможных последствий. Рысев должен был вас предупредить, что так может получиться. Вот только, он сам уже, похоже, не реагирует так сильно, поэтому у него просто вылетело из головы. Узнать бы ещё, где он сумел так сильно раскрыть каналы и резерв увеличить. Одно понятно, приятным это место не назовёшь. Четвёртый уровень у мальчишки, которому ещё девятнадцати лет не исполнилось. — Он замолчал, а потом добавил. — Да и мы с Галкиным хороши. Ну видели же, что ваши с баронессой каналы ещё даже для второго уровня не подготовлены, и не остановили. Идиоты, — и он покачал головой.

— Я в туалет хочу, — внезапно заявил Чижиков. — То ли проблеваться, то ли облегчиться, а может, и то и другое.

— Иди, — Сусликов кивнул. — Я тебя здесь подожду.

— Зачем? — Марк смотрел недоумённо исподлобья. В казарме кроме них двоих никого не было. Всё-таки день только-только начал клониться к вечеру.

— Нужно проверить, насколько по тебе макр вдарил. Когда всё слишком быстро и мощно происходит, это тоже не всегда бывает хорошо. Некоторые каналы могут и не выдержать, и лучше сразу принять определённые меры. — Сусликов сел на кровать Чижикова, подразумевая, что ждать он намеревается с комфортом. — Ты же не хочешь остаться без магии?

Чижиков замотал головой и поспешил в сторону заветной двери.

— А баронесса Соколова? — спросил Марк на полпути к двери, ведущей в общий санузел, остановился и оглянулся. Словно его осенило, и он старался всё выяснить, пока не забыл.

— А что баронесса? С ней Рысев. Думаю, что, если он заметит какие-то нарушения, то вполне сумеет ей помочь. Себе же как-то смог, а это поверь, Чижиков, гораздо сложнее. — Марк кивнул, показывая, что понял его, и продолжил свой путь.

Капитан же, решил не терять время даром и достал самодельный патрон, один из тех, что отсыпал ему Рысев на дорожку.

Развернув бумажку, он высыпал на ладонь пару маленьких макров. Похоже, кто-то безжалостно раздробил более крупный, чтобы получить этих малышек.

— Какое варварство, — процедил Сусликов и вытряхнул пулю. Круглая пуля не удержалась на ладони и упала на пол, закатившись под соседнюю кровать. — Демоны двенадцатого уровня, — ругнулся капитан и нагнулся, чтобы подобрать упавшую пулю.

Он слышал, как в казарму вошли несколько человек. Слышал, как они подошли в кровати Чижикова, стараясь идти совершенно неслышно. Просто не придал этому значения. Мало ли кто решил вернуться. Занятия в связи с прорывом были отменены, и курсанты разбрелись по территории училища, пытаясь чем-то занять такое неожиданное свободное время.

Сусликов нашёл пулю и начал выпрямляться, когда сзади ему на голову накинули плотное покрывало и повалили на пол.

Он был весьма умело обученным бойцом. Поэтому даже в полной темноте и дезориентации сумел достать как минимум двоих из нападавших. Работал ногами, ориентируясь на звук. Судя по всхлипам, сумел достать двоих, а потом ему ударили чем-то тяжелым по голове, и он уже не смог сопротивляться.

Чижикова всё-таки вырвало. Умывшись и прополоскав рот, он посмотрел на себя в зеркале. Невзрачное лицо немного заострилось. Он словно похудел на несколько килограмм. И это неудивительно, организм использовал для усиления и увеличения массы каналов собственные ресурсы. Глаза горели синеватым огнём. В них всё ещё плескалось пламя макра.

— Что-то мне и правда нехорошо, — сообщил он своему отражению. — Пускай капитан меня осматривает и или сам занимается, или отведёт к кому-нибудь, кто сможет помочь.

Выпрямившись, он встряхнул мокрыми волосами и пошёл обратно в казарму. Войдя в большое помещение, заставленное кроватями, Марк замер на месте, не зная, как реагировать на открывшуюся ему картину. Четверо ближайших подручных Ондатрова с явным наслаждением пинали уже практически не шевелящееся тело, скрючившееся на полу. На голову жертве было накинуто одеяло, а ещё двое поскуливали в сторонке. Им здорово досталось от того, кого они в итоге вырубили, и в избиении эти двое участия не принимали.