Мерф отчитался об окончании минирования и, пробежав вместе с Калтисом мимо меня, занял позицию в конце коридора. Мой легкий дроид-«опоссум» уже лишился половины облепивших его взрывоопасных «детишек». Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, ожидая дальнейших распоряжений. Увы, придется очередной раз нам с тобой попрощаться, приятель. Но твоя жертва не будет напрасна, ты прикроешь отход группы. Быстрая команда — и бездушная железяка срывается вперед навстречу своей смерти. Пиропатроны по одному отстреливают от него оставшиеся дроны-камикадзе. Эти верткие малышки с озорным свистом уносились за поворот, в самую гущу наступающих тварей.

Как только первый такой подарок рванул, из-за угла выскочила крайняя двойка в средних бронескафах. На всех парах они промчались до конца коридора, сменив на позиции Мерфа с Калтисом. Те в свою очередь, не теряя времени, бросились превращать очередной кусок коридора в огненную ловушку. Еще одна пара бойцов проскочила мимо меня, заняв огневые позиции.

Неожиданно очнулся один из петоводов, гневно выдав забористую триаду и пару раз от души врезав по ни в чем не виноватой стене. На тактической карте погас зеленый огонек, отображающий союзных юнитов, а значит очередной штурмовой дроид приказал долго жить. Мой «опоссум» скрылся за поворотом, когда первый тяж, отступая, показал свой зад в проеме. И тут стало совсем грустно. Был потерян предпоследний тяжелый дроид и единичные насекомые стали прорываться, заскакивая к нам на огонек. Коротко заработали плазменные винтовки бойцов, отстреливая этих торопыг. Я, ухватив за спинную транспортировочную ручку, потащил последнюю петоводшу за угол. Дальше оставаться на месте было уже не безопасно.

Правда мой маневр, судя по всему, ненадолго продлит наши мучения. Оглянувшись, я увидел, что тяжа уже начали облеплять хитиновые твари, заливая его недра дымящейся склизкой массой, разъедающей все вокруг. Мощный взрыв «опоссума», полностью погрузившегося в шевелящуюся и стрекочущую массу, на пару секунд сбил напор. Но мой подопечный не смог принципиально изменить картину. Всем стало очевидно: наша основная ударная сила потеряна. Последний штурмовой дроид и тяжи заблокированы и скоро будут окончательно уничтожены. Оставшиеся в живых не в состоянии сдержать натиск тварей. Неумолимо приближается финальное смертельное родео. Командир группы, капитан Лейтон, тормозом не был. Успел перед своей смертью скомандовать.

— Группа, слушай приказ. Отставить выполнение основной задачи! Дальше каждый сам за себя! Режим свободной охоты. Тому, кто продержится дольше всех в живых, выпивка за мой счет!

У мужика реально железные бубенцы. Его переклинивший тяжелый бронескаф, сейчас усердно грызет щедро обливаясь химически активными слюнками несколько десятков не самых милый созданий, а он про выпивку думает. Хотя, о чем ему еще сейчас думать, чтобы не сойти с ума? Лейтон еще не успел договорить про алкобонусы, а я уже стартанул влево по темному коридору. Основная группа готовила отход вправо, но теперь это не имело особого смысла. Про режим охоты можно сказать только одно: охотниками тут были явно не мы. Отсутствие гравитации не давало возможности развить нормальную скорость. Всё-таки использование магнитных подошв требовало определенной сноровки и налагало массу ограничений. Поворачивать вообще приходилось, отчаянно врубаясь в стены, для того, чтобы, тупо погасить набранную скорость. Кто-то из парней забил на веселые побегушки и до последнего отстреливал тварей, выигрывая нам секунду-другую времени. Огромное человеческое «спасибо» тебе, боец.

Ориентируясь на подсказки Алисы я кратчайшим путем мчался к третьей эвакуационной зоне. Нас специально подловили в самом центре судна, на максимальном расстоянии от персональных капсул. Причем сохранили атмосферу, подыгрывая тем самым агрессорам, заодно вероломно отрубив нам гравитацию. Да и количество прущих членистоногих было далеко за гранью разумной реальности. Но поныть можно будет попозже, за кружкой чего-нибудь пенного. Сейчас я, стараясь понапрасну не терять ни одной секунды, несся вперед.

Как и предполагал, оставшиеся бойцы, действуя согласно вбитому в голову алгоритму, ломанулись в другую сторону, по заранее подготовленному маршруту. Благодаря таким слаженным действиям, они отвлекли основную часть насекомых на себя. Но я не обольщался, за моей задницей тоже скоро придут. Удалось преодолеть две трети маршрута, когда Алиса сообщила об обнаруженных преследователях. Проскочив очередной поворот, активировал таймер плазменной гранаты на пять секунд и отпустил гостиниц в свободный дрейф. Учитывая опыт прошлых высадок, я забил ими все свободные крепления разгрузки скафа, откровенно плюнув на остальные расходники. Тем более, что свой ставший бесполезным импульсник сбросил сразу как стартовал, он бы только мешал улепётывать.

Так периодически разбрасывая подарки, я чудом добрался до конечной точки своего маршрута. Всю дорогу молча проклиная инструкторов, выдумавших этот дебильный лабиринт из коридоров. Добежал практически пустым, оставалась лишь пара плазмаганов на бедрах. Хорошо, что до них не дошла очередь, в такой интенсивной заварушке толку все равно бы не было. Я по инерции проскочил первые три капсулы, жестко влетев внутро четвертой. Не мешкая, стукнул здоровенную кнопку экстренного старта и услышал, как заскребли лапки тварей по внешней обшивке захлопнувшегося люка.

Система катапультирования сработала штатно. Зафиксировав мое тело, спаскапсула отстрелилась от судна, выведя мне на визор бронескафа картинку с внешних камер. Остатки инсектоидов эффектно размазались в пустоте, туманным следом из гемолимфы и хитиновых ошметок. Проведя диагностику состояния, капсула уточнила режим работы аварийного маяка и, получив от меня инструкции, сразу его запустила. Уже прилично удалившись от корабля, успел заметить еще две точки, отделившиеся от судна с другого борта. Ну вот, не один я везунчиком оказался. Не став дальше разглядывать виртуальные окрестности, я отдал команду системе жизнеобеспечения спаскапсулы начать активную подготовку к криогенной заморозке своей тушки.

Технически, в течении ста лет, я гарантированно могу проболтаться в ней без серьезных последствий для организма. Вот только судя по расчетам Алисы через пятьдесят лет капсула сгорит в короне местного светила. Бойцам, с другой стороны, еще меньше повезло, Судя по векторам движения их капсул, у них в запасе всего тридцать лет. Не тот борт для эвакуации выбрали братцы. Я не зря побежал в другую сторону. Сознание начало резко затуманиваться, а вены на руках и ногах стало неприятно припекать. «Первая фаза криозаморозки, кровь замещают…», — успел подумать я, перед тем как отрубиться.

Сознание, скользнув по краю небытия вернулось вместе с высветившемся логом миссии. Желание изучать его сейчас не было никакого, и я активировал выход из капсулы.

В столовой присоединился к взводу Лейтона, решив послушать их мысли по поводу последней операции. Народ радостно гомонил, щедро делясь впечатлениями о том, кто где и как ухитрился склеить ласты. Все это по традиции было густо сдобрено стебом и дружескими подколками. По сути и обсуждать было нечего. Никто особо не накосячил, наоборот все выложились на сто десять процентов. Группа проявила хладнокровие и отличную боевую устойчивость в неблагоприятных условиях. Командир молча сидел со стеклянным взглядом, по всей видимости до сих пор изучая отчет. Как и все шурахи, он был излишне педантичен. Я осторожно похлопал его по плечу, выведя капитана из электронной нирваны.

— Чего тебе боец? — очухавшись, спросил он.

— Вы обещали выпивку тому, кто дольше всех продержится, — решил я поднять эту тему для начала разговора.

— Ну вас таких трое осталось. Был бы ты одним везунчиком еще ладно. Уж извини, но троих быстроногих харшей на халяву поить я не намерен, — с широкой улыбкой ответил Лейтон.

— Да, но в приказе была ремарка. Тот, кто выживет дольше всех! Если проследите за капсулами дальше, то легко убедитесь, что я минимум на двадцать лет дольше проживу, — решил настаивать на своем.