Не балуют, это точно. Еще и гоняют больше остальных. Ибо огонь… н–да.

К Юлиному облегчению правду мама восприняла спокойно, обмолвилась только, что давно подозревала – нечисто дело с ее работой. Отец побушевал, брат не выдержал, вытянул Фильярга «поговорить» во двор. Чем дело закончилось, Юля не знала, но вернулись оба довольные, а братец показал большой палец, мол, стоящий мужик – одобряю. Кайлес усиленно сглаживал ситуацию, а Аль просто стоял рядом. И как–то быстро все переключились на обсуждение свадьбы, потому как магия магией, принцы там, королевство, а дети свадьбы ждать долго не будут.

– Напомни мне, – Первый наклонился к Харту и, перекрикивая музыку, спросил: – Что мы здесь делаем?

Харт наморщил лоб. Сосредоточился. Внутри плескалось столько алкоголя, что организм не справлялся, бросив хозяина самого разбираться с выпитым. Но мысли еще какие-то шевелились.

– Ну… Гм… Кайлес сказал, что здесь не любят сирот. А если жених будет на свадьбе один, он точно сирота безродная, вот мы и решили поддержать.

– Ага, – глубокомысленно кивнул Первый.

– И потом вы хотели посмотреть мир ассары.

И они оба посмотрели вниз, где бушевало людское море, слепили прожекторы, лихорадило свет, клубился дым, смешной парень в накладках на ушах подбадривал толпу, выкручивая музыку на максимум – хотя куда уж больше. И толпа дергалась, прыгала, махала руками, потела, вливала в себя спиртное, отчаянно флиртовала, словом развлекалась.

Харт вспомнил сетования ассары о сидячей работе и решил, что местные так разминаются – весело и с пользой.

Первый раздраженно откинулся на спинку кожаного дивана – они заняли столик на втором этаже, откуда открывался вид на весь зал – спросил:

– Эти двое еще не угомонились?

Харт перегнулся через перила, глянул вниз, покачал головой.

Сначала они просто впитывали в себя здешний хаос, привыкали к местной одежде, точнее к ее малому количеству, разглядывали макияж, татуировки. Почти все мученически переносили бьющую по ушам музыку, лишь Кайлес чувствовал себя здесь своим. Махал кому-то рукой, обнимался, целовал в щеки, что-то обещал. Высочества держались натянуто. А потом на столе появились коктейли, который Кайлес буквально впихнул в них со словами:

– Братья, здесь на свадьбах столько пьют, что вам потренироваться надо перед завтрашним. Приучить организм к местному алкоголю, чтоб не опозориться. Тостов много и каждый надо до дна. А еще из туфли кому-то пить придется…

Они и тренировались. Дегустировали. Спорили, что из этого похоже на асмасское. Закусывали какой-то гадостью. И мозг постепенно погружался в туман опьянения, но, когда в зале притушили свет и ярко подсветили сцену с двумя шестами, Харт был еще в силах заподозрить неладное.

Ларс восхищенно присвистнул – вышедшие на сцену девицы решили переплюнуть всех по отсутствию одежды, а еще они зачем-то использовали шест для тренировок. Неплохо, кстати получалось. Высочества немного поспорили о качестве движений, и Второй уверенно заявил:

– Ерунда. Я по мачте лучше умею.

Ему не поверили. Второй обиделся и пошел доказывать.

Рубашку он под свист публики скинул. Под одобрительные крики полез на шест. Девицы трусливо отступили, а Кайлес внизу разбирался с подошедшей охраной. И Второму никто не мешал покорять местную «мачту». Наоборот, подбадривали. Еще и бумажки зачем-то кидали.

Пятый не выдержал. Сплюнул и со словами:

– Кто же так двигается? – пошел покорять второй шест.

Фильярг отправился следом – унимать разошедшихся высочеств.

– Круто мужики зажигают! – восторженно щебетала девица за соседним столиком. Она, перегнувшись через перила, наставила на сцену коробочку. Харт смутно вспомнил, что это аналог записывающего кристалла.

– Нинка рыдать будет, что сегодня не пошла, – безапелляционно заявила ее подруга. Обе захихикали.

Зажигают, ага, – беззлобно подумал Харт. Знали бы вы, что такое зажигать по-настоящему, но, когда девица запихнула коробочку в сумку, аккуратно подхватил ее потоком силы и убрал к себе в карман. Пусть останется… для истории.

Подумал, достал пару красных бумажек – самой крупной, как утверждал кузен, местной валюты. Отправил по воздуху в сумочку. Должно хватить – решил и успокоился.

А публика внизу неиствовала, что-то требовала, билась в экстазе – Пятый тоже скинул рубашку. Девицы визжали, словно увидели пикирующего на них калкалоса. Охрана тщетно пыталась преодолеть линию обороны в лице Кайлеса, Фильярг не менее тщетно пытался стянуть братьев с шеста.

– Дети, – вздохнул Первый и потянулся за успокоительным. Глотнул что-то ярко голубое. Одобрительно причмокнул и расслабился.

Наконец высочествам надоело, и они шумной толпой ввалились на второй этаж, а шесты заняли нервно поглядывающие наверх девицы.

Рядом со столом нарисовался верзила, в майке, и Харт смог полюбоваться рисунком черепа в каске на внушительном бицепсе.

– Братухи, крутяк, это было здорово. Уважаю, дай пять, – и здоровяк потянулся к Ларсу.

Харт отодвинулся, когда эти двое принялись мять друг другу кости. Со вздохом вспомнил дворцовый порядок, где никакая шваль не могла подойти без представления.

Поймал совершенно счастливое лицо кузена и ощутил острый укол подозрений…

– Слушайте, – начал было, но оборвал себя – еще бы господином назвал.

– Слышь, брат, – переселил себя, – а как здесь невесту выкупают?

Здоровяк перестал выжимать Второго, отстранился, задумчиво почесал лысый череп.

– Ну там, деньги, конфеты можно, шампанское еще или коньяк. Главное – всего побольше.

Кайлес продолжал широко улыбаться, только улыбка застыла, приклеившись к губам.

– А бараны? – спросил, подозревая худшее, Харт.

– Бараны? – коротко хохотнул здоровяк, уточнил: – Это вместо голубей что ли? А ты юморист!

– Вы что? Купились на этот бред про баранов? – изумился Фильярг.

Улыбка Кайлеса стала еще более деревянной, а вот раскаяния в глазах не наблюдалось, и Харт ощутил жгучее раздражение – как он мог в свое время столь ошибиться и заменить рудники на хранительство в забытом магией мире? Идиот. Надо было слушать интуицию и не жалеть непутевого братца…

В памяти всплыли слова кузена:

– Выкуп невесты ответственное дело. Важно не ударить в грязь лицом, не прослыть скупым, подарить что-то дорогое, а всем прочим ценностям здесь предпочитают баранов.

– Баранов? – удивленно вскинул брови Харт. Мир-то технический, почему животные? Или это древняя традиция?

– Очень ценный зверь, – важно кивнул Кайлес, – шерсть, шкура – все идет в дело, а мясо какое… Шашлык из них, – он причмокнул, – национальное блюдо. Огнем клянусь, за такой подарок семья ассары примет нашего жениха с распростертыми объятиями.

– А сам Фильярг? – не избавился от подозрений Харт.

– Как будто ты его не знаешь? – скорчил недовольную рожу Кайлес. – Юля отказалась от ценных подарков, мол, расточительно, а Четвертый делает то, что ему скажет его драгоценная ассара. Но ты-то должен понимать, – и взгляд такой заботливый, – что речь о престиже семьи… Я ничего не могу сделать, но вы как родные братья… Хоть пять баранов бы купить, – Кайлес искренне и с огорчением вздохнул.

– Почему пять? – спросил проходивший мимо Ларс, поймав кусочек разговора. – Мы Четвертого женим, так что берем двадцать этих самых баранов. Не меньше.

Харт скрипнул зубами, вспоминая свой провал.

Ладно, Кайлес был убедителен, но потом, когда Харт лично договаривался с бородатым мужиком жуликоватого вида о покупке «ценностей» в количестве двадцати голов, он должен был что-то заподозрить.

Хозяин зверей сразу показался ему странноватым. Хихикал. Хлопал по плечу. Нес что-то про старые добрые традиции. Спрашивал, похищали ли они уже невесту? И не трое ли их будет? Хвалил баранов.

– Мясо – нектар. Во рту тает. Бери, дорогой, не пожалеешь. Я и скидку такому хорошему человеку сделаю. А уж счастья молодым они принесут… Гарантирую.