– Порадуйте нас, госпожа ассара, вашими успехами, – предложил Ирлан, когда они остались одни в выделенным им под тренировку зале, – весь дворец гудит о ваших несравненных талантах.

Юля помрачнела – товарищи успели ознакомиться с приказом о назначении ассары, оценить тонну лести и теперь горели желанием спустить подопечную на грешную землю, макнув для профилактики пару раз в грязь. Исключительно, чтоб не зазнавалась.

– До нас донес ветер, что вы освоили водную стихию, – приглашающе махнул рукой Шаккар.

– И что у вас прекрасный самоконтроль, – добавил Ульгард.

Юля мысленно послала проклятие Третьему.

Но в целом было чем похвастаться. Она вполне сносно болтала и читала на асмасском. Правда писала все еще с ошибками и не до конца освоила высокий стиль, который здесь использовали для официальной прессы и указов его величества. Кроме того, птичник переходил на высокий язык, когда хотел изящно пнуть оппонента под зад. Понятное дело, что ни о каком превосходстве не могло быть и речи, если не умеешь произнести на асмасском: «Лорд, как идиот вы безупречны».

За время вынужденных морских каникул Фильярг с братьями плотно занялись уничтожением пробелов в Юлином образовании. История, асмасские законы и традиции, религия и дворцовый этикет. И все это вместе с углубленной вулканологией и продолжающимися медитациями, которых из-за водной стихии стало еще больше. Но Юля не жаловалась. Высочества были интересными учителями, а вдобавок они никогда не ставили «двоек».

– У меня нет контроля над водой, – призналась.

Вода отзывалась, когда хотела. Чаще попытки достучаться оставались без ответа, но Юля не сдавалась. Она просто не имела права сдаться, ведь от ее успехов зависело, как освоит стихию Совенок. Хватило с нее того ужаса, когда деть горел, не в силах справиться с пробудившимся огнем.

Наставники подбадривающе молчали. И Юля решила быть честной до конца:

– И огонь выплескивался недавно.

Потупилась. До сих пор стыдно за тот всплеск.

– Знаете, Юлия, – мягко, по-доброму улыбнулся Ирлан, – у меня никогда не было столь взрослого ученика, вдобавок женщины, но вы не перестаете меня радовать. А все эти мелочи… Не волнуйтесь, мы справимся. Давайте посмотрим на ваш дар.

– Вам ничего не надо будет делать, – успокаивающе объяснял Ульгард, – нам нужно лишь понять, как именно силы распределились по магическому контуру. Внутри одного носителя стихии никогда не конфликтуют.

Угу. Понять. Так она и не против, только вот атаковать в этом случае обязательно?

– Не беспокойтесь, – проговорил Шаккар, разматывая огненную плеть, – мы не доведем дело до темного пламени.

То есть убивать ее будут понарошку. Оптимистично.

Золотом на сетчатке глаза отпечаталась взметнувшаяся плеть. Горло сдавило. Дыхание перехватило. Юлю замутило, спина закаменела от окатившей тело волны страха. Крик рванулся было наружу, но замер, а в лицо летела огненная смерть. Нарочито медленно, играя.

«Спокойно, это тест», – прошептала сама себе. Но тело было не согласно. Оно боялось. Оно не хотело умирать. Категорически. А еще оно не верило дядям наставникам, чьим девизом было: «Будь достоин пламени или умри».

В груди запекло. Юля выставила в защитном жесте руку, и огонь рванулся навстречу угрозе. Сам. А снизу почему-то потянуло прохладой…

– Все, Юленька, можете открывать глаза. Вы молодец. Сейчас я перехвачу контроль над вашим созданием. Оригинальная структура, кстати. Не против, если я зафиксирую и потом покажу коллегам?

Юля открыла глаза – перед ней в воздухе огненным прямоугольником висел щит: закругленные края, крепление для руки и даже надпись «Полиция» ее подсознание воссоздало в легко угадываемых в огне деталях.

Что-то невидимое оборвалось между ней и щитом, тот мигнул и поплыл к Ульгарду.

– А вот это неожиданно, – и все трое с напряженном интересом принялись разглядывать Юлю.

Юля тоже напряглась. Опустила взгляд. Вздрогнула. Ее опоясывала вода. От талии до бедер. Прозрачным, колыхающимся щитом, от которого веяло прохладой. И девушка ощутила себя в ловушке.

– Что же, коллеги, ситуация очевидна, – поморщился Ирлан. Достал из кармана кристалл. Бросил на пол. Наступил сапогом, и в разные стороны брызнули осколки.

– Все планы в пепел, – проговорил со злостью. Развернулся и зашагал прочь.

Воцарилось неловкое молчание. Такое, когда вроде и не виноват, но все тебя обвиняют.

Ульгард сдался первым. Вздохнул. Еще раз осуждающе посмотрел на Юлин живот. Юля посмотрела тоже.

– Оно само, – попыталась оправдаться.

Мужчины синхронно вскинули брови. Взглянули недоуменно.

– Точнее сама, – поправилась Юля, – я же говорила, что не контролирую дар.

Во взглядах стало больше понимания.

– У меня складывается ощущение, – проворчал Шаккар, – что вы вообще ничего не контролируете.

Вот это он зря. Себя Юля очень хорошо контролирует, а еще Совенка, который, судя по ощущениям, снова пребывает в унынии от медитаций. Надо будет вечером побаловать ребенка, а то заморили. И с огнем она почти договорилась. А вода… Освоит и ее.

Попробовала отстранить от себя водный пояс – рука прошла насквозь. Шагнула в сторону – вредная жидкость потянулась следом.

– Зря стараетесь, – «подбодрил» Ульгард, – она защищает не вас. Вы перестанете волноваться, ребенок успокоится, и она тоже.

– Ребенок? – растеряно переспросила Юля.

Ребенок? Она не ослышалась? Но как же так… Нет, она рада. Просто ошарашена. Удивлена. Сбита с толку.

Не верится. Ведь она принимала таблетки.

Задумалась.

Нет, бред. Принимала. Не настолько у нее плохо с головой, чтобы сомневаться в подобном. Знала ведь, что не подходящее сейчас время: учеба, женский факультет, Совенок, которого растить и растить, да и не решила ничего окончательно. С каждым днем родной мир отдалялся, с трудом вспоминались посты в контакте, фото в инстаграме, сериалы по телику. Ностальгия и та притупилась. Да и стоило ей нахлынуть, как к ее уничтожению был готов целый арсенал: шоколадная терапия с мартини, просмотр кино, прослушивания сообщений от мамы и подруг. Но чтобы выбрать раз и навсегда, принять Асмас не просто как необходимость и работу, а как новую жизнь, для этого нужна была веская причина. И, кажется, теперь она у нее есть.

Мужчины обреченно переглянулись.

– Скажите, Юлия Андреевна, как давно вы показывались целителям?

Как давно? Да совсем недавно. Перед зимними праздниками, например, Третий затащил ее в целительский корпус, утверждая, что у нее не мир, а сплошная техногенная зараза для организма, которую срочно надо исцелить. А еще ее осматривали после пробуждения водной стихии.

Пожала плечами. Когда это было? Месяца два с половиной? Или три?

Ответа не потребовалось. Наставники все прочитали по лицу. Ульгард ограничился укоризненным взглядом, Шаккар же не удержался от краткой лекции на тему сохранения здоровья, а также важности этого здоровья для государства.

– Наши леди посещают целителей раз в три месяца, а те, кто заключил покровительство, совершают подобные визиты каждый месяц. И если вам простительно это не знать, то Фильярг…

– Мальчишка, как всегда, думает только о себе, – проворчал Ульгард, добавляя: – И вы были правы, когда говорили, что водная стихия вам не подчиняется. Она признала ребенка. Такое случается…

То есть у нее ребенок – маг, – отстраненно подумала Юля. Паника подкатила внезапно. С Совенком она смогла убедить себя, что детю это нужно. Трон, долг перед народом, любимое государство опять же, Столп и далее по списку, но собственный ребенок?

– Не отдам, – положила руку на живот. Отпихнула воду. Та и не подумала отстраниться, только колыхнулась недовольно.

– Юлия, что вы делаете? – нахмурился Ульгард.

Что-что? Избавляет ребенка от дурной компании. Нечего тут… А то знает она. Сначала вода, а потом огонь. Или огонь всегда первый? Не важно. У нее будет нормальный ребенок без всех этих: «Огонь любит сильных» или «огонь всегда прав».